– А откуда органы могли знать, что Оксана в состоянии собрать миллион? – спросила Алла Афанасьева.

– Швеппенбург сказал мне, что они знают про незаконную торговлю алмазами, – пояснил Алан. – Ведь у вас в России все берут свой процент со сделки… А тогда через Костю прошла большая партия. Швеппенбург про нее знал. Почему бы не узнать органам?

– И что было дальше? Оксана собрала деньги?

Алан кивнул. Оксана понимала, что не может обратиться к маме и старому адвокату Рогозину, как и к кому-то из своих бывших любовников. К друзьям Кости она тоже не пошла. Она хотела сама выкупить Костю, чтобы он, поняв, чем она готова ради него пожертвовать, навсегда остался с ней и больше ее никогда не покидал.

И она отправилась прямо к Андрею Швеппенбургу, про которого знала и который изготавливал ей оплачиваемые Костей подарки.

У Андрея выстроился план. Он сказал, что найдет покупателя на набор украшений, который, как он точно знал, хранится у Оксаны – он видел на ней кое-какие копии драгоценностей Великих князей Фортунских. Она согласилась – ради выкупа любимого Костеньки, хотя Костенька именно эти драгоценности трогать запрещал. Но ведь ради же выкупа?

Андрей позвонил в великое княжество Фортунское, причем по телефону Кости Хохла, оставшемуся у Оксаны. Ей наплел, что на всякий случай нужно запутать следы – по его словам, телефон Кости, томящегося в «Крестах», больше никто не прослушивает, если и прослушивал раньше, а Оксанин могут, и его собственный тоже. Оксана, с детства знавшая не только про конфискацию, но и про прослушку, поверила.

Алан согласился выкупить копии. Он сразу же сообразил, как они ему могут пригодиться. Более того, был еще один момент…

В свое время Костя Хохол заставил Андрея Швеппенбурга выгравировать на части этих драгоценностей номера счетов, на которых хранился общак. Швеппенбург сказал об этом Алану Фортунскому.

– А почему Андрей сам не снял деньги с этих счетов? – уточнила Алла. – Ему было так хорошо жить в России и работать на Костю Хохла?

– Не поэтому. Он не имел возможности выяснить, какой счет из какого банка. Все банки – зарубежные. Нельзя ведь прийти в банк и спросить: у вас есть такой счет? Или например: какой из этих ваш?

– А ты мог это сделать?!

– Швеппенбург не понимал, что гравировал не только номера счетов, но и пароли, и первые буквы названий банков. Он думал, что все это – счета, а я понял сразу же, как только прочитал под лупой гравировку. Она была хитро скрыта под камнями или… Но это уже детали. Конечно, пришлось кое с кем посоветоваться, чтобы убедиться, из какого банка который счет, потом я сам или Витольд открыли свои счета в тех банках, потом…

Алан улыбнулся.

– Тебе удалось снять с них деньги?

Великий князь Фортунский улыбнулся еще шире.

Алла задумалась, потом спросила, что Андрей Швеппенбург потребовал взамен.

– Перевести часть денег Ольге. Как видишь, он про нее не забыл, и все эти годы его мучили угрызения совести. Я уже открыл на нее счет и при первой же возможности сообщу, как им воспользоваться. Она на эти деньги сможет открыть свое дело, и я лично обеспечу ей лицензию.

– А себе Швеппенбург что попросил? – Алла не могла поверить в простое благородство.

– Он хотел отомстить Косте Хохлу. За все.

– Неужели он не боялся?!

– Он умер через месяц. Быстротекущий рак. Он знал об этом.

– А жена, дети? О них он подумал?!

– У Кости Хохла был принцип: жены и дети в войне не участвуют. Ведь и Ольгу он пальцем не тронул. Да и откуда жена и дети Швеппенбурга могли знать про его дела? Про это дело? Вот Оксане досталось… Вместо благодарности Костя заявил ей, что никогда в жизни не хочет ее видеть, а сам стал охотиться за мной. Но у меня уже все было подготовлено к исчезновению.

– А почему ты его утопил вместо себя?

Алан усмехнулся.

– Вот это – просто роковая случайность. Или удивительная. Мои люди искали подходящего мужчину и притащили на яхту его… Да, мы внешне похожи. Костя, как оказалось, любит китайских и тайских проституток, и его взяли, когда он вышел из борделя на набережной. Я решил, что это – судьба. Потом в княжество прилетел Литвинов. Литвинов, как я думаю, поехал искать и драгоценности с номерами счетов, и друга. И взял с собой тебя. Вспомнил про наши… отношения и решил использовать ситуацию в своих целях. Ты же не догадалась, зачем его понесло в княжество на самом деле?

Алла покачала головой.

– И что теперь будет? – спросила она. – Ты считаешь, что наша мафия оставит тебя в покое?

– Во-первых, я потребую себе охрану.

– Не уверена, что ваша охрана спасет тебя от Литвинова и компании, – заметила Алла.

– Я попрошу охрану из ваших спецназовцев у Родиона Хитрюковича или Бориса Ясеневского, или из чеченских боевиков у Зелимхана Магомадова, главы чеченской диаспоры княжества. За предоставление им кое-каких льгот… С ними можно договориться. Я знаю. Во-вторых, Литвиновым и компанией займется Интерпол и ваши органы. Я задействую все связи… И западные средства массовой информации, и члены правительств постараются. Ваши уже всех достали. Надеюсь, Литвинов в самое ближайшее время окажется в местах не столь отдаленных. У вас ведь их вроде бы так называют.

– А другие? Его соратники?

– Ты уверена, что они знают про исчезнувший общак? – Алан хитро улыбнулся. – Вернее… Литвинов еще не знает, что общак уплыл! Он же искал копии драгоценностей с номерами счетов.

Алла подумала и согласно кивнула.

– Он не в курсе, что я знаю про счета. Он явно считал, что я купил копии драгоценностей Великих князей Фортунских потому, что… потому что это копии моих фамильных драгоценностей! По крайней мере Андрей так собирался говорить Косте Хохлу. Что Оксане срочно требовался миллион долларов, а можно было продать мне за миллион подделку… И так далее. Литвинова еще ждет большой сюрприз!

– А ты не боишься, что Славик со товарищи потом прижмут тебя к стенке?! Несмотря ни на какую охрану!

Алан усмехнулся.

– Я скажу, что выкупил копии украшений с определенной целью – отдать их в залог, а потом… не выкупить. И выиграть на этом деньги. Драгоценности моей семьи стоят гораздо больше миллиона долларов.

– Но Литвинов же знает, что у тебя есть уже по одной копии, которые Андрей Швеппенбург изготовил по заказу твоего отца!

– Уже не все, – вздохнул Великий князь, потом хитро улыбнулся: – А снятие денег со счетов я свалю на мистера Холливела! Он вполне мог обнаружить номера счетов под камнями, разобраться, что это такое, причем с гораздо большей вероятностью, чем это мог сделать я. Холливел-то на подобных делах собаку съел.

– То есть?

– Ну… Все поколения Холливелов имели отношения к грязным делам. Литвинов это легко сможет проверить. И я думаю, что, если бы Гарри Холливел на самом деле знал про номера счетов, он бы своего не упустил.