– Не насмехайся. – Глория слегка нахмурилась, но эффект был испорчен улыбкой, тотчас появившейся у нее на губах. – Вся эта пышность служит развитию индустрии туризма в стране, а также позволяет тем, у кого есть такой титул, почувствовать себя более важными. Потом есть еще двадцать четыре спутника королевских рыцарей ордена Подвязки, в числе которых, как правило, состоят бывшие премьер-министры, выдающиеся общественные деятели, бывшие секретари кабинета, фельдмаршалы и патриотически настроенные аристократы с одним или двумя промышленниками, так – для разнообразия. В отличие от принца Уильяма, который является королевским рыцарем, костюмы спутников рыцарей немного менее пышны – чуточку менее, имей в виду, – и их великолепие, а также ритуал, который его сопровождает, устраивает владельцев. Но при тех фантастических регалиях, которые иногда приходится носить руководителям МП, лицемерить перед тобой я не буду.

Обе улыбнулись и вместе сделали по глотку вина.

– Ладно, далее, – продолжала Глория, ставя бокал обратно на стол себе под руку, – даже более важными и гораздо более эксклюзивными, чем рыцари ордена Подвязки, являются советники королевы, лично ею выбранные. Эта группа называется орденом Заслуг, состав которого ограничен двадцатью четырьмя из самых прославленных людей в странах Содружества. Помимо того, что каждый избранный член носит маленький синий с малиновым крест с малюсеньким лавровым венком в центре и крошечной надписью золотом, которая гласит: «За заслуги», – никаких других регалий они носить не обязаны. Официальные пиджачные пары и соответствующие платья для дам со значком ордена, прикрепленным к одежде, – вот единственный необходимый дресс-код. Когда они в следующий раз усядутся обедать с королевой в Букингемском дворце, то этот эксклюзивный кружок встретится с правящим монархом только в восьмой раз со времени его образования сто с лишним лет назад.

– Кто является его членами – любимцы королевы? – спросила заинтригованная Кэт.

– О, гораздо больше, чем это. У каждого из них есть особый талант или умение, которые не только позволяют королеве удержать страну в целости, но и помогают выстоять короне. И насколько же интеллектуально разнообразную группу они собой представляют! Она включает в себя великого математика, сэра Роджера Пенроуза, зоолога лорда Мэя и Нила Макгрегора из Британского музея, если назвать только троих.

– Кажется, довольно сухая компания, – заметила Кейт. – Не сказать, что за обеденным столом будет много шуток.

– Не стоит так думать. Люди искусства там тоже представлены. Такие, как Том Стоппард и Дэвид Хокни. Дэвид Аттенборо и Бетти Бутройд.

Кейт откинулась на спинку кресла и едва не присвистнула.

– Это разносторонняя и интересная компания. Можешь себе представить разговоры, которые они ведут?

Глория кивнула, сохраняя серьезное выражение лица.

– И еще один интересный момент: баронесса Тэтчер является среди них единственным бывшим премьер-министром. Когда Тэтчер была свергнута Джоном Мейджором и его приспешниками как лидер партии, королева Елизавета действовала быстро, потому что знала, что Внутренний двор хочет заполучить ее для себя. Престиж и, возможно, легитимность, которые связаны с ее именем, были неоценимы. К счастью, лояльность проницательной Маргарет Тэтчер осталась с короной и страной: она приняла от королевы честь, не для славы – орден Заслуг не слишком подходит для этого, пусть даже его влияние неопровержимо и широко распространено, – но потому, что не питала никакой личной злобы к политикам, которые ее предали, и совершенно ясно видела, с кем должна быть ее верность: с народом и его монархом. Прости, я, кажется, слишком высоко воспарила, не так ли?

– Ну, звучит так, словно ты ее поклонница, – с улыбкой сказала Кейт.

Улыбка Глории была печальна.

– Так и есть. Она потрясающий показатель того, куда могут вознестись женщины. К сожалению, ее падение продемонстрировало двуличность мужских представителей рода человеческого.

Кейт могла только согласиться, хотя оставалась безмолвной. Она полагала, что ее собеседница может сказать много больше о различных силах в стране, и Кейт не хотела мешать этим излияниям. Вместо этого она подняла почти опустевший бокал.

– Пополним, прежде чем продолжить, или попросим сейчас принести наше основное блюдо?

– Я на еду пока не настроилась, – сказала Глория. – Но если хочешь еще шампанского, то пожалуйста.

Официант оказался рядом со своей клиенткой, прежде чем Кейт дотянулась до ведерка со льдом. Он соблазнительно наклонил початую бутылку шампанского в направлении женщины-полицейского, но та отказалась, положив ладонь поверх своего бокала.

– Брось, Гло, – упрекнула ее Кейт. – Ты же сейчас не при исполнении.

– Кэти, ты прекрасно знаешь, что я всегда при исполнении.

Так оно всегда и было, с нежностью подумала Кейт.

– Ладно, Винсент, позже, может, еще одну бутылку.

Когда официант отошел, Кейт обнаружила, что ее подруга смотрит на нее через стол и ее веснушчатое лицо выражает озабоченность. Кейт вопросительно подняла брови.

– Ты не передумала рассказывать мне об этом, а, Гло?

– Пока что я не сказала тебе ничего, чего ты не могла бы выяснить сама.

– Но теперь мы держим курс в более глубокие воды, – заметила Кейт. – Нам и в самом деле не стоит в это вдаваться, если это причиняет тебе неудобство, – предложила она, горячо надеясь, что ее подруга будет продолжать в том же духе.

Глория расслабилась, откидываясь на спинку кресла.

– Какого черта, – тихо сказала она. – Дэвид Эш важен для нас обеих, и я знаю, как ты о нем беспокоишься. Все еще не уверена, способен ли он работать, да?

Кейт отвела взгляд, сосредоточившись на стоявшем перед ней бокале.

– Что, так заметно?

– Для меня ты – открытая книга, Кэти, – ответила Глория. – И знаю, что могу тебе доверять. Сказать по правде, я чувствую своего рода облегчение, говоря об этих вещах с кем-то, у кого нет ни формы, ни пропуска министерства внутренних дел.

При этих словах обе они хихикнули, почти как это бывало, когда они делились глупыми секретами, будучи детьми.

Глория выпрямила спину, приняв некую властную позу, так что только ее знакомая теплая улыбка очеловечивала этот образ.

Кейт кивнула.

– Точно.

– Даже более влиятельной, чем орден Заслуг, является еще одна очень скрытная группа чрезвычайно богатых людей, известных как группа Многонационального председателя, которые вместе настолько сильны, что могут влиять на политику правительств, как иностранных, так и своего собственного. Они лоббируют министров, чтобы изменять налоговые схемы, стимуляцию бизнеса, а также торговые эмбарго и тому подобное. Правительства боятся их, потому что их мировые активы и ресурсы иногда могут использоваться для разрушения экономической системы той или иной страны. Всегда, конечно, стремятся найти компромисс, потому что как отдельная страна, столкнувшаяся с финансовым кризисом, так и сама группа давления могут понести ущерб при обрушении рынка.