Слушала их и понимала, что все вокруг меня активно занимаются своей личной жизнью, а я теперь даже не представляю, чтобы начать с кем-то встречаться. Джастин настолько глубоко поселился в моём сердце, что невозможно представить кого-то другого рядом. Это как-то противоестественно что ли. У нас было совсем немного совместных переживаний, но они намертво отпечатались в душе. Его смех, когда он носился с Итаном, сидящем на его плечах. Его улыбка, когда он, танцуя, подходил ко мне и целовал. Его взгляд, когда он замечал меня, входящей в комнату. Всё это свежо в памяти и не даёт мне покоя. Всю неделю, ночуя в кафе, я очень плохо спала. Перед глазами был он и его глаза, когда он узнал правду. Я не хотела причинять ему боль. Не хотела, чтобы всё вот так закончилось.

Я думала, что просто исчезну и постараюсь начать жизнь с чистого листа со своим сыном. Как бы я ему объяснила, что моя родная мать сбросила на меня навсегда «своего» сына и укатила к любовнику?! Как бы Джастин подумал о моей маме?! Да так же, как он думал сейчас обо мне…

И сейчас мне ужасно стыдно перед Итаном, что ещё месяц назад я ждала, когда его заберёт моя мама и освободит меня от этой ноши, как она делала в течение последних пару лет. Мне невыносима мысль, что Джастин оказался прав — я избавилась от ответственности за собственного ребёнка.

Первые три года, пока я училась в школе, я провела рядом с Итаном бок о бок, но, поступив в колледж в Лос-Анджелесе, я приезжала к нему только на праздники. Я отдалилась от него. Сначала непреднамеренно. Просто много училась и работала, но потом… Как бы ни было больно это признавать, я почувствовала свободу и решила, что это мой шанс и глупо отказываться от возможности устроить свою собственную жизнь. Поэтому в течение двух лет Итан видел меня редко и очень скучал. Я по нему тоже, но, чёрт… Это было моим решением, которым теперь я совсем не горжусь. При живой матери мой ребёнок рос думая, что его бабушка — его мама.

Сейчас моим долгом было наверстать то, что мы с ним упустили по моей вине. Я обязана вернуть ему всё, чего он был лишён, пока я жила отдельно от него. А со временем рассказать ему, что я его мама. Теперь на первом месте у меня мой сын. А Джастин… Надеюсь, когда-нибудь я смогу думать о нём, не плача. Вспоминать о нём, не сожалея. Перестану его любить…

— Мы приехали, я помогу донести сумки, — произнёс Тай, вырвав меня из грустных мыслей, и я поспешно вылезла из машины, попрощалась с Сидни и пошла в сторону небольшого дома, где сняла квартиру.

— Спасибо вам огромное. Простите, что нарушила ваши планы, — сипло прошептала, когда Тай остановился около моей квартиры.

— Ты ничего не нарушила, не извиняйся, — мягко улыбнулся мне и посмотрел прямо в глаза. — Знаешь, порой в жизни наступает жопа. Тебе кажется, что просвета нет. Но он есть, поверь мне на слово. Просто нужно немного отпустить контроль и принять данность. А потом, когда представится возможность, хватай быка за рога и не отпускай. Остальное предоставь ему, — тихо произнёс он и, сжав напоследок моё плечо, пошёл в сторону лестницы.

Ему?!

— Кому?! — непонимающе окрикнула его, обернувшись.

— Своему супергерою, — ответил он, не оборачиваясь и скрылся из виду. Однако в его интонации я услышала улыбку.

Супергерой. Да, я об этом и мечтала. И даже встретила такого совершенно случайно. Нас просто жизнь столкнула. А потом развела моя ложь.

Джастин

— И ты мне хочешь сказать, что реально подпишешься на это?! Бибер, полтора месяца осталось, — скептически произнёс Трэвис, оперевшись на капот своей тачки и обнимая Джойс, стоящую между его ног. — Это уже не смешно ни разу.

Из салона его автомобиля доносилась песня They Don’t Care About Us в интерпретации группы Saliva. Мы всем составом приехали на его очередную гонку, которая должна начаться через пятнадцать минут.

— Видишь ли, я с недавних пор стал марионеткой, — усмехнулся я. — Дёрнешь за одну ниточку, поднимется правая рука, — и я театрально продемонстрировал, подняв руку. — Дёрнешь за другую, задвигается левая нога…

— Ебобо, а за какую надо дёрнуть, чтоб твой болт поднялся?! — загоготал Нэйт, запрыгнув мне на спину.

Подхватил его под колени, слегка нагнувшись вперёд.

— Слушай, ты, по-моему, вес набрал, Пистон, — закряхтел я, пытаясь выровняться и устоять прямо. — А ты с какой целью интересуешься?!

— Это ж логично, Ебобо! Чтобы, как в фильмах, лавировать между натянутыми ниточками и случайно не зацепить её, — хохотнул он, положив мне свой подбородок на макушку.

Парни заржали, наблюдая за нами.

— Имя этой ниточки «Мишель», но он старательно делает вид, что нихрена подобного, — прокомментировал Трэвис.

— Знаешь, братишка, ты реально бесишь, — продолжал веселиться на моей спине Нэйт. — Стоило тебе начать встречаться с Джойс, так всё! Поглядите-ка на него! Умным стал! Сразу ему всё очевидно, просто и прозрачно.

Диего, стоящий рядом с Трэвисом, сжал губы, чтобы не заржать и отвернулся. Трэвис прищурился, глядя на Нэйта.

— С тобой вообще отдельный разговор. Ты чуть карьеру не просрал, отрицая очевидное, — ткнул в него пальцем.

Нэйт напрягся и сильнее вцепился мне в плечи.

— Но он уже две недели после помолвки Бибера не пьёт! — вскрикнула Габи, встав на защиту Нэйта.

Да, он не пил пару недель до соревнований, потом сделал перерыв в своём воздержании и нажрался со мной на помолвке. Но никто не знал, что он поддержал меня в стремлении превратиться в визжащую свинью и напился у меня дома спустя пару дней после новогодней ночи. Меня тогда накрыло мощной волной отчаяния и осознания. Нэйт, как всегда, оказался рядом и разделил со мной шесть бутылок виски. Но нашим друзьям мы об этом не поведали. Нэйт знал, что мне не нужны нотации, предостережения или советы. Он просто приехал со своей книгой для начинающих пикаперов и, глотая виски из горла, зачитывал мне один тупой совет за другим. Потом он решил остаться пожить у меня, раздражая Кайлу своим присутствием и разными подколами, а я продолжал пить в течение этих двух недель. Даже сейчас ждал, когда закончится гонка и я поеду домой, чтобы снова нажраться.

— Вот именно! Спасибо, милая, — довольно протянул он, заёрзав на мне. — Поэтому, братишка, не гони на меня. Ещё немного и я стану святым.

— Святым ты точно не станешь, — ухмыльнулся Диего, многозначительно посмотрев на него поверх моей головы. — Святые не испытывают ненависти по отношению к ближнему своему.

Трэвис заржал и дал ему пять.

— Ебобо, они меня бесят, — жалобно простонал мне на ухо Нэйт.

— Меня иногда тоже, — согласился, чувствуя, как на спине проступил пот, из-за моей ноши в виде лишних восьмидесяти килограммов. — Кстати, Винни, где та злючка, про которую ты рассказывал? — ловко перевёл тему, отметив про себя, как Джойс тут же встрепенулась.