— Идем старина. Клер тебе сейчас кое-что сообщит. Они вошли в дом. Клер уселась на единственный стул, а Тревельян устроился на табуретке. Они терпеливо ждали, пока Ангус разливал виски. Раздав стаканы, он тоже сел и спросил:

— Что привело вас всех сюда?

— Вот что, — ответила Клер и вручила письмо Ангусу. Он повертел конверт в руках, посмотрел на него… и ничего не понял. Клер сообразила, что Ангус не умеет читать.

— Принц Уэльский выдал королевский сертификат на ваше виски, — объяснила она.

Старик повернулся к Тревельяну, ожидая разъяснений.

— Мы недавно были в Эдинбурге, принц как раз посещал королеву в замке Балморал. Клер отослала ему бутылку твоего виски, и оно ему очень понравилось.

Ангус нахмурился и посмотрел на Клер. Ей показалось, что старик все еще не понимает.

— Вас теперь защищает принц, который когда-нибудь станет королем. Он никому не позволит запрещать вам производить ваше виски, даже герцогине. Люди во всем мире будут покупать его. Особенно американцы. Им нравится все шотландское. К вам сюда будут приезжать богатые американцы и торговать с вами. Вы можете запрашивать с них тысячи долларов. Они любят переплачивать, чтобы потом хвастаться перед друзьями своими дорогими вещами.

Ангус поглядел на Тревельяна.

— К сожалению, все, что она говорит, правда.

Клер состроила гримасу Тревельяну.

Она не могла не заметить, что Ангус чем-то расстроен. Он стоял, повернувшись к ним спиной. Когда он заговорил, голос его дрожал.

— Я любил все делать по старинке. Моя семья всегда жила по правилам предков.

Клер изумленно вздохнула.

— Вы можете не принимать этот сертификат. Я, правда, не знаю, случалось ли такое раньше, но я уверена, что вы имеете право. И продолжайте все делать так, как делали всегда.

Разъяренный Ангус повернулся к ней.

— Отказаться?! Что я, дурак, по-вашему?! Вы думаете, я хочу провести старость, замерзая в одиночестве в этом доме? Мои дети уехали, потому что у них здесь не было работы. Я пытался продавать мое виски в городе, но она… — Он кивнул в направлении Брэмли. — …она нападала на мои телеги и разбивала бутылки. — Он усмехнулся. — Некоторые старые обычаи и привычки хороши. Вы не заставите меня снять юбку, но я могу обойтись без украденной говядины. Я бы хотел купить… — Он поднял голову. — Хотел бы поесть апельсинов зимой.

Ангус сел на табуретку и уставился в пол.

— Если здесь будет работа, моя семья, может быть, воссоединится. У меня четыре сына, хорошие, здоровые, сильные ребята. Они теперь в Америке, двое уже женаты. — Он посмотрел на Клер, и она увидела слезы в его глазах. — У одного из мальчиков родился ребенок. Я никогда не видел внука и не надеялся, что когда-нибудь увижу.

Клер смотрела на Ангуса, и ей хотелось плакать. Вдруг она заметила, что Тревельян внимательно наблюдает за ней. Несколько минут спустя он встал, подал Клер руку и повел ее к двери. Старик, казалось, даже не заметил их ухода.

Держась за руку Велли, Клер вышла на улицу. Поодаль играли волынки, и Клер было направилась туда, но Тревельян потянул её к лесу.

— Куда мы идем? — спросила она, но он промолчал. Когда они скрылись за деревьями, Тревельян повернулся к Клер, взял ее лицо в свои руки и поцеловал так, как не целовал никогда. В поцелуе не было страсти, он был полон благоговейного чувства.

Все еще держа ее лицо в ладонях, Тревельян сделал шаг назад и внимательно посмотрел на Клер, как будто хотел навсегда запечатлеть ее черты в памяти.

— Ты сделала очень доброе дело, — прошептал он. Клер почему-то почувствовала себя неловко.

— Я сделала не больше, чем любой человек на моем месте. Я подумала: вдруг принц попробует виски Ангуса, если я пошлю ему бутылку. Мне показалось, что я ему понравилась — когда мы встречались в Лондоне…

Тревельян все так же странно смотрел на нее, потом улыбнулся.

— Я думаю, Нисса организовала там небольшое сборище. Пойдем посмотрим, как она танцует.

Клер думала, что никогда больше в ее жизни не будет такого дня: Ангус открыл большие бочонки своего виски и угощал всех собравшихся совершенно бесплатно.

— Конец света! — прошептал Тревельян Клер.

Когда Клер была здесь в первый раз, она старалась научиться местным танцам, сегодня это же делали Нисса и Отродье. Клер видела, как прекрасно держатся обе женщины. Она отошла в сторонку и пристально наблюдала, удивляясь легкости, с которой их ноги взлетали над мечами, положенными на землю.

Когда Отродье запуталась в полах своей одежды, Нисса сказала, что им нужно одеться по-шотландски. Одна из присутствующих предложила ей свою длинную домотканую юбку. Но Нисса покачала головой и сказала, что хочет надеть такую же юбку, как на молодом шотландце. Ей ответили, что женщины не носят коротких юбок, но тут вмешался Тревельян.

— Ниссе нужно дать все, что она хочет, — сказал он. Тогда Ангус принес две юбки, сделанные из темного пледа клана Мактавритов. Они выглядели так, будто пролежали в сундуке много лет. Чувствовалось, что старый Ангус очень дорожит ими. Нисса выбрала одну и поцеловала старика в загорелую, обветренную щеку. Не желая отстать, Отродье поцеловала его в другую.

Ангус широко улыбнулся, показав отсутствие двух зубов.

Когда Нисса и Отродье вышли из дома Ангуса в юбочках с голыми ногами, местные женщины зароптали, да и мужчины стали бросать на них косые взгляды. Тогда Тревельян подошел, предложил обеим руки и отвел поближе к музыкантам.

Обстановка сразу разрядилась. Музыка заиграла снова, и Тревельян вернулся к Клер.

— Кажется, твое слово здесь закон, — сказала она, глядя ему в глаза. — Они считали, что девушкам не пристало носить короткие юбки, пока ты не сказал, что все в порядке. А уж когда ты подал Ниссе и Саре руку и повел их, все просто обрадовались.

Тревельян пожал плечами и посмотрел в сторону.

— Они прекрасно танцуют, правда?

Клер знала, что от него не добьешься ответа, если он не хочет говорить. Она стояла в стороне, наблюдая, как он ходит среди арендаторов, разговаривает с ними. Казалось, зная почти всех по именам, он расспрашивал их о родственниках, о хозяйстве, о делах.

Ближе к полудню Клер увидела, как Тревельян что-то сказал двум молодым парням, после чего они бросились бежать вниз по склону по направлению к Брэмли.

— Куда это они? — спросила она Тревельяна, но он лишь ласково погладил ее по подбородку.

— Это сюрприз, — ответил он.

К концу дня Клер наконец узнала, что он придумал: угощение для сотни арендаторов в Брэмли. А потом их пригласили на спектакль в театре дядюшки Камми, друга Отродья.

Тревельян оседлал лошадь, которую привели для него из Брэмли, и посадил Клер перед собой. Клер откинулась назад и прижалась к его сильному телу. Неужели это тот самый человек, которого она приняла за старика, когда он упал в обморок в их первую встречу?!