– Никакие, мои родители отказались меня, сразу после моего рождения – сухо ответил Дима – До восемнадцати лет я жил в детдоме, так что кроме меня самого, помочь мне было никому.

– Ох прости, я не знала – смущенно извинилась я.

– Ничего страшного, это все теперь в прошлом – отмахнулся Дима.

– Так получается, мой папа, в каком-то смысле заменил тебе отца? – спросила я.

– Получается так – смущенно сказал он, его голос был печален – Эх, если бы только он, был бы сейчас здесь с нами, все было бы по-другому.

Мне тоже стало грустно от этих мыслей:

– Знаешь, мы столько лет были в ссоре, но в глубине души я надеялась, что когда-нибудь мы вновь помиримся, забудем все обиды. И понимание того что это уже никогда не произойдет…просто…убивает меня.

– Я уверен, он хотел того же самого – утешительно сказал он – В любом случае теперь, ты знаешь, что он был прав. И можешь сделать то, что он всегда хотел. Закончить его дело.

– Я еще не уверена, что он был прав – уточнила я.

– А какие еще доказательства тебе нужны? – сказал он, покрутив пальцем над головой.

– Не знаю – упрямо фыркнула я – Я все еще стараюсь думать, что это просто дурной сон.

Дима издал снисходительный смешок.

– Значит, он хотел собрать все шесть ключей? – решила спросить я, чтобы увезти тему от этой неловкой ситуаций.

– И три артефакта, включая твой медальон – дополнил он.

– Но даже если мы их соберем, что мы будем делать дальше? – спросила я.

Этот вопрос заметно смутил Диму, который видимо, не думал так далеко вперед.

– Изначально мы с Александром рассчитывали на то, что собрав все ключи и артефакты, у нас появились бы железные доказательства, чтобы обратится к общественности, и получить инвестиций на новые раскопки. Но сейчас, из-за Ока, смерти Александра и захвата монастыря… я даже не знаю – немного смущенно сказал он.

– То есть, никакого конкретного плана действий у тебя нет? – уточнила я.

– Я что-нибудь придумаю – оптимистично сказал он – Главное пока сосредоточиться на поиске, а там уже видно будет.

– Это не очень-то обнадеживает, знаешь ли – ворчливо пробурчала я.

– Эй, да ладно тебе, выше нос – с веселым настроением сказал Дима, легонько ткнув локтем в мой бок – Знаешь, как в трудные моменты говорил твой отец: «Если ты не получаешь нужного результата, то хотя бы…

…Наслаждайся процессом – закончила за него я – В начальных классах он мне это постоянно говорил, когда я не хотела делать домашку.

Когда мы дошли до больницы и вошли внутрь, то увидели, что здесь было все также много людей что и два дня назад. Это заставило нас некоторое время простоять в большущей очереди у кабинки регистратуры, прежде чем смогли поговорить с женщиной, сидящей в ней:

– Здравствуйте, чем могу помочь? – спросила она, параллельно перебирая маленькую коробку с карточками.

– Мы хотели бы узнать, в какой палате лежит сержант Гарпаров? – спросила я.

На миг она как будто пришло в замешательство:

– Гарпаров?! Гарпаров? Гарпаров, вроде что-то знакомое – говорила она сама с собой, все продолжая перебирать карточки – Странно, что-то карточку не найти. Но как я помню, в последний раз положили в двадцать четвертую палату на втором этаже. А почему вы интересуетесь? Вы родственники?

– Скорее старые знакомые – соврала я, беря Диму подругу, чтобы поскорее уйти, пока эта женщина не начала задавать вопросы – Мы, пожалуй, пойдем, большое спасибо что помогли.

– Подождите без специального разрешения никому кроме родственников, к пациентам приходить нельзя – услышала я ее голос, но к тому времени мы уже давно скрылись в другом конце коридора.

После мы поднялись на второй этаж, и нашли двадцать четвертую палату.

И там нас ждал неприятный сюрприз, ибо вместо сержанта Гарпарова, там оказалась та самая женщина-врач, что ругала нас два дня назад.

– Здравствуйте товарищи, а кто вы такие? – все таким же строгим тоном спросила она. Похоже, в другой одежде, она нас не узнала.

– Здравствуйте, мы пришли к сержанту Гарпарову – смущенно сказал Дима – Мы с ним знакомы по армейской службе и хотели бы навестить его.

– Увы, но это невозможно – категорично заявила она – Он умер около трех дней назад.

Для нас это стало ударом:

– То…то есть, как умер? – растерянно спросил Дима.

– К сожалению, это было неизбежно, у него было тяжелая травма головного мозга, несовместимая с жизнью. Спасти его не было никакой возможности. Все что мы смогли сделать, это позаботиться о нем в его последние дни – говорила она.

После этой новости Дима полностью потерял самообладание и просто стоял, не в силах ничего сказать, тогда пришлось вмешаться мне.

– А вы не знаете, куда отправили его личные вещи? Дело в том, что мой молодой человек (именно так я окрестила Диму) отдал ему очень важную для него вещь, и надеялся, что перед смертью он ее вернет. Вот посмотрите, может быть, вы видели ее?» – спросила я, протянув ей листок с рисунком кристалла.

Внимательно рассмотрев его, она сказала:

– Да что-то похожее припоминаю, по-моему, это был талисман, он всегда висел у него на шее – сказала она, но затем добавила – Ничем не могу вам помочь, по нашей базе данных у него не осталось живых родственников, которому можно было бы передать тело. Поэтому его пришлось похоронить на городском кладбище, а все его имущество передано в пользу государства.

– Государство забирает имущество, погибших солдат? Это же дикость! – возмущенно выпалила я, забыв в каком времени сейчас нахожусь.

– Милочка, вы с какой планеты свалились?! – спросила она, негодующим тоном – Как у вас язык повернулся такое сказать?

– Но можно хотя бы узнать, куда именно их отправили? – спросил Дима.

– Вы в своем уме?! – возмущенно отреагировала она – Да только за то, что ваша девушка сейчас наговорила, я могу пожаловаться на вас в наши правоохранительные органы. А вы еще вдобавок просите, чтобы я вам раскрыла государственную информацию?!

– Но поймите, эта вещь наша семейная реликвия. Она нам очень дорога – жалобно говорил Дима.

– Если она вам так дорога, то зачем же вы ее отдали? – резонно спросила она – Да и вообще кем вы ему приходитесь, чтобы иметь право распоряжаться личными вещами покойного? Вы не родственники и не друзья, иначе бы пришли бы раньше. Зачем я вообще должна с вами разговаривать? Раз вы