Майлс, отвечая, начал брызгать слюной:

– Тот парень в Италии узнал это имя из источников, о которых он не мог упомянуть. Во время работы она не называла себя Феникс.

– Тогда почему она назвалась этим именем здесь? Джеффри слегка присвистнул:

– Возможно, потому, что не собирается использовать его снова. А мы должны сами себя защитить. Ты ведь понимаешь это, Роман?

Каждый его шаг должен быть рассчитан, и рассчитан так быстро, насколько это возможно.

– Конечно. Что мы должны предпринять? Должен ли я попытаться ее расспросить о чем-либо?

– Ни в коем случае! – Джеффри скинул пиджак и заложил руки за спину. Он прошелся по комнате и, открыв графин, положил его крышку на один из зеркальных столиков. – Не могу поверить, что ты мог предложить нечто подобное. Ты бы засветился, а она связалась бы со своими до того, как мы смогли что-то предпринять.

– Феникс должна уйти, Роман, – сказал Майлс. – Далеко. Очень далеко. Мы бы хотели, чтобы ты это организовал.

Роман сделал вид, что внимательнейшим образом изучает свои ногти:

– Куда вы хотите, чтобы она отправилась?

– Не будь идиотом, – грубо ответил Джеффри. Он налил себе шотландского виски, не предложив его при этом ни Майлсу, ни Роману.

– Другими словами, вы хотите, чтобы я убил ее.

– Ради Бога! – Майлс сделал ошибку, схватив Романа за руку.

Роман с силой швырнул его на диван:

– Послушай…

Майлс потерял равновесие и растянулся на белом бархате.

– Терпеть не могу, когда до меня дотрагиваются, – бесстрастно заметил Роман. – Без проблем. Мы должны быть уверены, что ничто не угрожает целостности клуба. Необходимо заботиться о деле.

С большим трудом Майлсу удалось взять себя в руки и подняться.

– Когда? И как?

Роман теперь обращался исключительно к Джеффри:

– Мы не знаем, есть ли у нее поблизости сообщники. Я пока ничего подозрительного не заметил, но все может быть. Я должен иметь достаточно времени, чтобы удостовериться – она работает одна.

Джеффри согласно кивнул.

– Это означает, что мы должны позволить ей продолжить работу – приходить и уходить, как будто мы ничего и не заметили. Вы с этим согласны?

– Послушай, Ванесса хочет…

– Заткнись, Майлс, – сказал Джеффри. – Согласны. Все как обычно, пока она полностью не поверит в то, что мы ее ни в чем не подозреваем.

– Наши мысли совпадают, – отметил Роман.

– Ванесса хочет, чтобы она уже была мертва. – Майлс упрямо смотрел на Джеффри. – Попроси его уладить это.

– Ванесса теперь ни при чем. Только я. Делай так, как тебе покажется лучше, Роман.

– Хорошо.

– Что, черт возьми, произошло между тобой и Ванессой? – спросил Майлс, и лицо его налилось краской. – Пьер знает об этом, не так ли?

– Ты помог нам с Ванессой прийти к тому решению, о котором мы сейчас говорили. И это все, что ты можешь сейчас узнать. Теперь позвольте мне откланяться?

– Чао, – сказал Роман и переступил с ноги на ногу. Искушение прямо здесь раздавить их обоих захлестнуло его. Но ему удалось сдержаться. – Я дам вам знать, когда будет пора осмотреть тело.

Если бы он дотронулся до нее, она, возможно, бы взорвалась.

– Я сказал тебе, радость моя, что я все продумал. Расслабься, хорошо? Иди сюда и позволь мне обнять тебя.

Феникс остановилась и пристально посмотрела на него:

– Позволить тебе обнять меня? Ты ведь согласился убрать меня.

– Для работника ФБР у тебя удивительно непрофессиональный жаргон.

– Мне не смешно.

– Мне тоже. Я пришел сюда, как только смог, чтобы обсудить все это с тобой, так как мы должны разработать план действий.

Старенькая бледно-зеленая футболка едва доходила до ее черных трусиков. Когда он прибыл, чтобы отпустить Насти, она крепко спала. Ее возвращение к реальности было восхитительным. Его возбуждало все: и ее стройные обнаженные руки и ноги, и нежные расслабленные груди.

– Феникс, мы точно знаем их планы. Это уже хорошо.

– Они планируют убить меня. Это, конечно, хорошо.

– Но предполагается, что это сделаю я. И они убеждены, что я выберу нужный момент. Всей этой машиной управляю я.

– Только одно плохо: в этой машине мой гроб.

Он и не предполагал, что она так ко всему этому отнесется. Черт возьми, он напугал ее.

– Радость моя, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Как они выяснили о моих намерениях?

Роман схватил ее руку и притянул к себе:

– У меня нет ни малейшего представления об этом. Они не сказали мне. Они также не сообщили, знают ли они о твоих поисках Эйприл. Все, что они сказали, – ты работаешь на ФБР, собираешь сведения о клубе.

– Это глупо, – воскликнула Феникс. – Как они могли подумать, что ты проглотишь эту чушь?

– Может быть, потому, что они невысокого мнения о моих умственных способностях. Они совсем не знают меня, детка. Эти ублюдки держат меня за убийцу, у которого есть баксы и который убьет любого, если ему за это заплатят.

– Слова о ФБР – это прикрытие, – пробормотала она. – Они знают об Эйприл.

Обман?

– Если они и знают, а я согласен, что это достаточно вероятно, – мы направим их знание против них и используем это для получения информации.

– Как они могли узнать? – Она прикусила нижнюю губу. – Как они смогли заподозрить, что я как-то связана с Эйприл, если кто-нибудь не сказал им об этом?

Она тряхнула головой, затем медленно освободила свою руку.

– Ты полагаешь, что я им сказал?

Феникс пристально посмотрела на него.

– Да? – переспросил Роман.

– Кто-то же это сделал. Это все, что я знаю.

– И ты думаешь, это мог быть я?

Она сделала шаг в его сторону.

– Нет, – сказал он ей, отступая. – Нет, я не верю этому.

– Разве ты не можешь поставить себя на мое место? Разве ты не можешь представить себе мои чувства?

– Я еду в Сиэтл, – ответил он. – Я велю Насти вернуться. У тебя есть еще время поспать.

– Роман, не оставляй меня, пока мы обо всем не переговорим.

– Переговорим? Если я сейчас не уйду отсюда, я сделаю то, о чем позже пожалею.

– Что? – переспросила она. – Ударишь меня? Убьешь Меня прямо сейчас и покончишь со всем этим?

– Ударю тебя? – нежно сказал он. – Убью тебя? Как ты можешь даже предположить такое!