Мы совершенно потерялись в этом калейдоскопе лиц и голосов.

А потом прибыли остальные родственники. Мои сестры и сестры и братья Хриса. Нас снова передавали из рук в руки, трясли, тормошили, попутно знакомились с нами и друг с другом. Просили обернуться мной.

Затем молодая часть наших семей отправилась уговаривать книгу, показать им меня. А взрослая — ловить дядю Хриса, куда-то исчезнувшего во время всей этой шумихи, чтобы немедленно отправиться к его ангелу.

Мы, взъерошенные, зацелованные, затисканные и совершенно ошалевшие, сидя на диване в гостиной, пытались прийти в себя.

— Мы живы? — тихо спросил Хрис.

— Не уверена. Какие-то рогатые шкафы чуть не выжали из меня сок, как из апельсина.

— Братья были рады… А что за клыкастая девица висла на нашей шее?

— Талия. Младшая из моих старших сестер.

— Невеста Тауиля?

— Ага.

— Повторишь мне имена сестер?

— Угу. А ты?

— Ага.

— И братьев. А то у меня плохо память работает, когда из меня пытаются отбивную от избытка чувств сделать… Хрис, слышал, что нам твой отец прошептал?

— Угу.

— Запомни хорошенько!

— Кто бы говорил!

— А я не сбегала из дома, я официально ушла учиться.

— Ладно, запомню.

И Хрис улыбнулся. Моими губами.

А сказал его отец следующее: «Слушай сюда, вредитель! Заруби себе на носу, татуировку на лбу сделай, но запомни: если не можешь сам выбраться из неприятностей, — у тебя есть мы. И мы тебя, паразита, любим». И образно описал, что сделает с Хрисом, если он об этом забудет.

— Хрис!

— Опять гениальная идея?

— Ага! Номер ангельской невесты запомнил?

— Спрашиваешь!

— А ты знаешь, где у дяди мешочек с порошком для связи?

— Будем общаться с ангелом тет-а-тет?

— Да. Будем давить на жалость, она ведь женщина.

— А тут несчастные влюбленные в одном теле не могут ни за руку подержаться, ни поцеловать друг друга? — усмехнулся Хрис.

— Именно.

Влюбленные! Он сказал — влюбленные! Лучше бы мне в любви признался. Еловый! Не зря мне его запах ель напоминал. Как есть несообразительное дерево!

— Что?

— Ничего, — рассмеялась я. — По своему носу скучаю. Елочка ты моя!

— Елочка? То есть я пахну хвоей? — удивился Хрис.

— Ну да.

— Так вот почему ты меня елью обзывала! А «макушка» откуда взялась?

— Так я тебя первый раз увидела сверху… вот и макушка.

Хрис рассмеялся и предположил:

— А если бы снизу? Ботинки?

— Бери выше — носки.

— Надо же! Оказывается, мне повезло.

В библиотеке молодого состава наших семей не наблюдалось. Поняв, что упрашивать книгу бесполезно, они отправились отмечать свою неудачу на кухню. Судя по крикам, повара дяди Хриса ждут не только дамские туфельки на разделочном столе, но и, как минимум, несколько дам, к этим туфелькам прилагающихся.

Сейф в библиотеке имел хорошую защиту, которая, однако, нас не остановила. Хрис пообещал подарить дядюшке новую, усовершенствованную.

Вооружившись благословенной книгой и мешочком с порошком, мы развели в жаровне огонь, дождались появления дыма и назвали номер.

— Ну наконец-то! — радостно начала Эрмина, кокетливо поводя плечиком и крылышком. Увидела нас и закончила недовольно: — А ты кто? И где Лиин?

— Прячется от наших родственников, — усмехнулся Хрис.

— Желающих всем дружным составом приехать к вам, в Верхний, — добавила я.

— А! Так вы его племянник и химерочка! — обрадовалась ангел, с интересом нас оглядела и с возмущением осведомилась: — А вы почему до сих пор вместе?

И как это понимать? Она нам еще претензии предъявляет? И вообще, как крылатая узнала, что я химера? С охотником она помириться не успела.

— Ты что, не сделал ей предложение? — продолжала Эрмина. — Или ты не согласилась? Ну, знаете ли, милые мои, сами виноваты. Пока полностью друг друга не поймете, ходить вам такими!

— Как думаешь, ангела через дымофон проклясть можно? — тихо спросила я у Хриса, потому как выщипывание перьев для этой райской бесовки — это слишком просто.

— Можно проверить, — отозвался Хрис задумчиво.

— И чего вы так на меня смотрите? — насмешливо спросила Эрмина. — Спасибо бы сказали, что теперь у вас благословенный гримуар есть! Радовались бы, что у меня когда-то ума хватило к его созданию демона подключить!

А вот и разгадка, почему не случилось конфликта чар.

— Вы же теперь любой паре можете помочь семейное счастье обрести! — продолжала вдохновенно щебетать ангелесса. — Это вам не простая проверка любви. Тут и любовь проверяется, настоящая или обычное влечение, и психическая совместимость, и взаимопонимание, и гибкость. Да за возможность найти общий язык со своей любимой любая пара от счастья будет прыгать!

— Уже прыгаем. Вон проклятия от избытка радости срываются, — вместе прошипели мы.

— Да кто знал, что книга вас хозяевами признает! Я же хотела только Лиину помочь. Обычную проверку вам провести — элементарное переселение души в тело партнера. Нет, ну а что? Это надежно! А то встретятся — вдруг получится? Столько сил угрохали, чтобы вы оказались в одном месте!

А с этого места поподробней. Даже проклинать ее расхотелось. На горизонте появились другие претенденты для проклятий.

Мы с Хрисом сверлили ангела взглядом.

— Слушайте, что такого, что родители хотят счастья своим детям?

Детей забыли спросить!

Мы не произнесли ни слова. Зачем? Сейчас нам ангел столько всего интересного расскажет. Она наших родственников должна реабилитировать в наших глазах.

— Да они вас так любят! А я всего лишь решила помочь. Если бы вы не могли полюбить друг друга, ничего бы не случилось. Я бы им сказала… и вы бы даже не узнали.

— Я примерно представляю, кто и что придумал для нашего счастья, — прошептал Хрис.

Я тоже. Мамуля!

— Будем дослушивать о родителях или спросим про гримуар? — угадал мои мысли Хрис.

— Гримуар! — С родителями мы потом сами разберемся. А объяснить, как сладить с благословенной книженцией, может только ангел.

— Что? — фыркнула Эрмина, заметив наш сосредоточенный взгляд. — Да, я специально подарила внуку книгу. Гримуар его бы точно не признал. У него же одна любовь — к носкам. Тут никакая магия нормальные отношения не заставит завести.