В своей работе опергруппа повышенное внимание уделяла добыванию образцов подлинных документов, которыми можно было снабжать засылаемых 4-м отделом на оседание и легализацию разведчиков и агентов-маршрутников. Решалась эта задача с помощью агентуры, которая устанавливала доверительные отношения с сельскими старостами и волостными старшинами, но нередко и в результате насильственного захвата документов при уничтожении немецких прислужников. Дважды такие образцы переправлялись самолетом в 4-й отдел Управления. В ноябре 1942 года они были доставлены командированным в Ленинград сотрудником опергруппы, второй раз отправлены в конце декабря с оказией, но попали не по назначению — в КРО Северо-Западного фронта, откуда их вместе с подписками 60 завербованных на тот период агентов забрал заместитель Кожевникова Хорсун.

Практика работы оперативной группы строилась на основе самостоятельности и взаимной требовательности. Это в первую очередь связано с тем, что четыре отряда и три полка, входившие в состав бригады, были рассредоточены и нередко находились на значительном удалении не только друг от друга, но и от штаба бригады. Перед оперативными сотрудниками открывалось довольно широкое поле деятельности, что давало возможность проявить инициативу и организаторские способности.

В этом отношении показательной является оперативная деятельность входившего в состав группы оперуполномоченного, лейтенанта госбезопасности Бессчастнова, который был зачислен на работу в Управление НКВД ЛО в 1941 году и к моменту направления в оперативную группу имел минимальный чекистский опыт. По распределению функциональных обязанностей он как куратор был закреплен за 11[24]отрядом 3-й партизанской бригады, который нередко действовал обособленно от нее, в частности, в Пушкиногорском районе Ленинградской области.

За период с октября 1942-го по март 1944 года Бессчастнов сформировал среди местных жителей полноценный агентурный аппарат, создал две резидентуры в административно-хозяйственном и полицейском аппаратах немецкой администрации. В отряде подготовил группу боевиков, которая провела два дерзких диверсионных акта: взорвала железнодорожный мост и немецкую офицерскую казарму в Пушкинских Горах.

В начале ноября 1942 года Бессчастнов получил сведения, что в деревне Гусино Порховского района проживает агент ГФП Ф.А. Алексеев. В ночь на 12 ноября, взяв с собой двух бойцов и группу прикрытия, он проник в деревню и арестовал Алексеева. Утром 13 ноября к дому, где Бессчастнов допрашивал предателя, подтянулась немецкая команда из 60 человек, которые залегли в лощине и, намереваясь окружить его, открыли огонь из пулеметов. Бессчастнову удалось с двумя бойцами выскользнуть из дома, подползти к лощине и подавить противника огнем из автоматов. Каратели, никак не ожидавшие такого поворота событий, растерялись и отступили. В этом бою группа уничтожила 27 немцев, взяла трофеи: 3 ручных пулемета, автомат, 4 пистолета, более 30 винтовок, ценные документы и фотоаппарат. Отличился и сам Бессчастнов, уничтожив немецкого офицера и четырех солдат.

Алексеев во время перестрелки бежал, однако впоследствии вновь был арестован группой Бессчастнова, которая и привела в исполнение приговор партизанского суда.

Ночью 2 декабря 1942 года Бессчастнов с 12 партизанами выехал в деревню Махновка Порховского района с задачей арестовать волостного старшину И.В. Бабкина и разгромить помещение волостного управления.

Получив через агентуру данные о том, что немцы покинули деревню и выехали в Порхов, а в Махновке остались только полицейские, Бессчастнов с партизанами под видом полицейских на четырех подводах въехал в деревню. Выставив посты вокруг дома, где помещалось волостное управление и проживал старшина Бабкин, он представился тому в качестве полицейского и потребовал запрячь в сани всех имевшихся в деревне лошадей, чтобы отвезти его людей в гарнизон деревни Морозово. Бабкин через свою дочь дал указание старосте деревни Г.М. Михайлову приготовить 10 подвод. Когда подводы прибыли к дому волостного управления, Бессчастнов и его группа арестовали Бабкина, Михайлова и писаря. В результате произведенного обыска были изъяты имущество, хлеб, два ящика гранат, после чего здание сожжено.

Еще один эпизод, взятый из отчета Бессчастнова:

«26 декабря 1942 года 11-ый отряд бригады разбил гарнизон немцев и полицейских в деревне Ясно Порховского района. В этом бою взяли в плен 15 полицейских. Операция выполнялась так: получив сообщение агента, что сегодня должны прибыть из Порхова 50 полицейских в связи с разгромом партизанами волостного управления, командование отряда разработало план разгрома и этих полицейских, то есть во вторую ночь повторить налет на волостное управление в деревне Ясно. Узнав о том, что полицейские расположились в двухэтажном здании бывшей школы, отряд окружил дом и поджег его. Но тяжелую гранату никак не удавалось забросить в окна второго этажа. Опасность состояла в том, что она могла взорваться снаружи, и тогда партизаны могли понести потери. На помощь пришла партизанская смекалка. Привязав к длинному шесту противотанковую гранату со шнурком, подняли шест к окну второго этажа. Когда противотанковая граната была направлена шестом в окно, дернули за шнурок, раздался взрыв в помещении второго этажа. Все окна и двери бойцы держали под обстрелом. Из 50 полицейских, находившихся в здании, вышли 16 человек, побросав заранее оружие в окна, и сдались в плен. Другие 15 полицейских за отказ вступить в партизанский отряд и попытки к бегству были расстреляны».

Успешно действовали резидентуры, созданные Бессчастновым в зоне дислоцирования отряда. Об одной из боевых операций, проведенной в Пушкиногорском районе в сентябре 1943 года, он докладывал:

«26 июля 1943 года мною в Пушкиногорском районе была создана из местных жителей разведывательно-диверсионная группа. Руководил бывший немецкий пособник — механик тракторного парка Копырин Андрей. В ее состав входили работники кирпичного завода „Подкрестье“ Пушкиногорского района: Воронина Александра, Богданова Клавдия, Мохова Валентина, Николаева Таисия, Гагина Вера. Связь между ними и руководителем группы осуществлялась через связника — разведчика Макмошина Ивана Ивановича. Поскольку группа находилась на другом берегу реки Сороть, то была организована законспирированная переправа, которая осуществлялась через жителя деревни Лягушкино Никонова Гавриила Николаевича.

26 июля 1943 года мы располагались в деревне Тучи Пожиково и принимали грузы, доставленные самолетами из советского тыла. С самолетов нам бросили также и газеты. В одной из них сообщалось, что приказом Главнокомандующего вынесена благодарность генерал-лейтенанту Гагину. Мне припомнилось, что в разговоре с девушками с кирпичного завода кто-то упоминал, что кассиром завода работает Гагина Вера. Я написал письмо Вере и послал ей также номер газеты „Красная Звезда“, в котором упоминалось имя генерал-лейтенанта Гагина. В письме попросил, чтобы она пришла в обусловленное место к назначенному времени, заверил ее в безопасном исходе встречи. Разведчица Николаева передала через связь-цепочку письмо Вере. 6 августа 1943 года Николаева пришла на встречу вместе с Гагиной. В ходе разговора выяснилось, что генерал-лейтенант Гагин является ее родным братом. В процессе беседы она также сообщила, что кирпичный завод „Подкрестье“ выпускает 13 тысяч кирпичей в сутки и там изготовляется специальный кирпич, который используется немцами на строительстве укреппостов на линии фронта и других оборонительных сооружений, что на заводе работает около тысячи человек, и рабочие были бы рады, если этот завод перестал существовать. Была изучена возможность совершения диверсии на заводе. Для этого требовалось двести килограммов тола».