Мне не нужны были проблемы. И собственного ребенка я убивать не хотел. По крайней мере рожденного ребенка.

Пока я размышлял над тем, как избавиться от ребенка до его рождения и заодно разобраться с его матерью, Зери явилась на порог особняка. Её наглость подняла во мне неконтролируемую волну злости – мне сильно повезло, что Зак и Пэрис еще были в школе, а Максвелл с Сабриной еще с утра уехали в Дэф Плэйс, оставив нам особняк для вечеринки в честь Хэллоуина. Мысль о том, что эта грязная идиотка явилась ко мне без предупреждения, хотя осознавала, что могла столкнуться с членами моего чистоплотного семейства, затмила мне глаза яростью. Захлопнув за незваной гостьей дверь, я направился на второй этаж в сторону своей комнаты, не обращая внимания на бредни Зери о том паршивом котёнке, которого она подобрала по пути сюда и притащила с собой. Когда спустя сутки убитая горем Сабрина увидела это дымчатое ничтожество забившемся под лестницу и спросила, откуда он здесь взялся, мне пришлось соврать, что это я притащил его в дом с целью подарить его Пэрис, но из-за случившегося совершенно позабыл о нём… В итоге Сабрина на протяжении всей последующей недели не выпускала из своих рук этого двухмесячного паршивца, как назло приучившегося к лотку за какие-то пару часов. Теперь она едва ли захочет добровольно расстаться со своей новой игрушкой. Придется вывезти его и утопить в Колд Найф следом за его истинной хозяйкой. Хотя, на самом деле, я не утопил её…

На второй этаж я шел за таблетками: хотел засунуть парочку в глотку нахалки, а когда она начала бы “плыть”, вывез бы её за город, скормил бы ей целую упаковку и оставил бы подыхать от передоза в ближайшей лесной канаве. Через какое-то время обглоданный диким зверьём труп Зери Гвалы нашли бы и по останкам установили бы одну из двух причин смерти: нападение дикого зверя либо передозировка токсичными препаратами. Ничего удивительного или странного – все в городе знают, что эта потаскушка сидит на таблетках. И никто бы не подумал на меня, никто бы ничего не заподозрил… Но эта дура вывела меня из себя. Она потащилась за мной на второй этаж вместе с этим паршивым котом, начала спрашивать меня, что мы будем делать с нашим ребенком. Остановившись на лестничной площадке, я резко обернулся, выхватил из её рук чумазое животное и сбросил его вниз. Не знаю каким чудом, но этот паразит не разбился, как когда-то не разбилась и Беатрис Санчес… Как же я ненавижу этого гребаного кота!

“Вот что мы сделаем с твоим ребенком”, – безэмоционально выдавил я, кивнув в сторону слетевшего вниз животного, хотя на самом деле злость во мне бурлила, словно кипяток в накалившемся до красна чане. “Если хочешь, чтобы я сделала аборт, тебе придётся его оплатить”, – с вызовом выплюнула мне в лицо дешевая шарлатанка. – “Гони пять тысяч долларов, и я не только избавлюсь от этого ребенка, но и твой богатенький папаша, а вместе с ним и весь город, никогда не узнает о том, что ты, примерный парень, на которого Максвелл Оуэн-Грин возлагает большие надежды и которому хочет передать свой бизнес, пичкал несовершеннолетнюю девчонку таблетками, а пока та была под кайфом – сделал ей ребёнка”.

Она стояла на краю лестничной площадки, на самом её краю… Конечно же я не должен был поддаваться искушению, конечно же я должен был напичкать её таблетками и вывезти её чёрное тело в чёрный лес, но в ту секунду, в ту единственную решившую всё секунду, я не выдержал. Я изо всей силы толкнул её в её широкие боксёрские плечи. В отличие от тонкой Беатрис Санчес, эта мясистая туша не смогла выдержать падения с лестницы. Готов поспорить, упади она с третьего этажа, даже задев тент и приземлившись на газон эта девка всё равно бы разбилась в лепёшку, таким несуразным было её тело.

Я проверил её пульс трижды: когда второпях спустился вниз, когда перетащил труп в гараж и когда погрузил его в багажник мерседеса. Вариант с завозом тела в лес отменился: если люди найдут его раньше, чем звери, причина смерти вызовет вопросы, а если еще и обнаружится её беременность, и вдруг окажется, что она кому-то успела проболтаться о том, что встречалась со мной… Нет, слишком много нитей вело ко мне, слишком велик был риск. Мне необходим был новый план. План, в котором виновник в смерти Зери Гвалы был бы известен, но был бы не мной.

Мне нужен был ещё один труп.

Я чувствовал это всем своим естеством, каждым покалывающим от возбуждения кончиком всех своих трясущихся пальцев. Я был уверен, что у меня получится. Если получилось дважды, значит и в третий раз всё получится не хуже.

Закрывая багажник с трупом Зери Гвалы, мне почему-то вдруг вспомнился момент из глубокого детства: я случайно увидел, как сосед застрелил на глазах трех своих малолетних дочерей их мать, свою жену, за то, что застукал её в компании молодого любовника. И муж, и любовник остались живы, а эта женщина, пылающая молодостью и странной красотой, присущей только рыжеволосым особям, была похоронена на кладбище через дорогу. Глупые женщины. Какие глупые. Пригодные только для сношения. Способные зачать, но не способные воспитать своих детей. Зери была бы отвратительной матерью. Одной из многочисленных отвратительных матерей. Я не хотел создавать на этом земном шаре еще одну никчёмную мамашу, еще одного заброшенного родителями мальчишку. Уж лучше их убить, их всех убить, чем позволить им всем так мучиться…

Зак с Пэрис должны были вернуться со школы с минуты на минуту, у меня было не так много времени, чтобы позволять себе и дальше предаваться дурацким воспоминаниям о своём грязно-красочном детстве. Взяв широкий в диаметре шланг, валяющийся в углу гаража, я засунул его в выхлопную трубу и закрепил другой его конец в приоткрытом люке, рассчитанном на задние сиденья – передние были отделены межсалонной перегородкой. Разобравшись с этим, я отправился во всегда открытый отцовский кабинет (нужно же быть настолько законченным недоумком!) и стёр с его компьютера все видеозаписи за прошедший час, после чего отключил видеокамеры окончательно – мне необходимо было выехать за пределы территории дома незамеченным. Оставалось только найти актёра на роль виновника идеального несчастного случая, мою новую жертву.

Неужели я начинал вести список?.. Эта мысль заставила меня замереть посреди отцовского кабинета в сладостной мысленной улыбке: я думал, что второй по счету станет Беатрис Санчес, но этой красотке теперь не достанется даже третье место. Нужно будет как-то компенсировать её сдвиг с пьедестала, такая сучка заслуживает большего… Наверное, прежде чем прикончить её, стоило бы с ней поиграть…

Примерно об этом я думал, когда спустя пару часов после начала в особняке вечеринки в честь Хэллоуина начал выискивать среди сексуальных ведьмочек самую поддатую, самую пьяную, самую непроблемную. И я нашел её. В идеальном красном парике, короткой юбке и дурацкой шляпе-конусе, с размазанным чернильным макияжем, она шаталась из стороны в сторону не из-за громкой музыки, а из-за опустошённого бокала (которого по счёту?), всё ещё покоящегося в её костлявых шаловливых пальчиках. Девушка узнала во мне хозяина этого чудесного большого дома, она игриво заулыбалась мне и глупо захихикала, треся своим не особенно впечатляющим, как для семнадцатилетки, декольте. Я попросил свою новую знакомую представиться – мисс пьяная ведьмочка Эйприл Монаган – после чего предложил ей прокатиться на большой и красивой тачке. Моя новая знакомая сразу же ответила “с удовольствием”, после чего я попросил её незаметно удалиться к чёрному выходу, пообещав позже перехватить её и самостоятельно проводить дальше по коридору, ведущему в гараж. Девушка радостно и многообещающе активно закивала головой, облачённой в этот дурацкий, но симпатичный парик, и уже спустя пять минут я перехватил её в обозначенном коридоре. Всё шло как по маслу: я взял ведьму под руку и повёл к выходу, я был на девяносто девять процентов уверен в том, что никто из оставшейся в зале толпы нас не заметил вместе, как вдруг моя пьяная в дым спутница едва не споткнулась в темноте о что-то, в итоге оказавшееся кем-то. На полу, в скрюченном состоянии, стояла на коленях ещё одна малолетка. Я решил, что эта дура тоже перебрала с алкоголем и нашла укромный уголок, чтобы заблевать здесь всё, но девушка оказалась не пьяна – она корчилась от боли в животе. В растерянности я сказал своей спутнице бросить эту девчонку, но она вдруг неожиданно протрезвела и запротестовала. Начала настаивать на том, что мы должны отвести Камелию в больницу, говорила, что мы не можем просто бросить её здесь… В итоге я согласился с ведьмой: я действительно не мог просто взять и бросить здесь эту корчащуюся неудачницу после того, как она увидела меня в компании моей новой жертвы.