– Прекрасная работа, – хладнокровно прокомментировал секурист. – Рядовой, вы будете немедленно представлены к медали. Оператор, – это уже к Гилви, – отбейте в штаб, что надо.

– Слушаюсь... – и клац-клац-клац по клавишам. – Ваши код и пароль, господин риттмейстер...

Грета и Мартина тем временем успели насладиться зрелищем полуобугленных останков и сейчас уже деловито возились со своими блоками.

– Господин риттмейстер, дистанционный контроль в норме. Разрешите приступать?

– Приступайте, – скомандовал секурист, а я сидел на корточках возле приходящего в себя Глинки (ребята уже помогали ему облачиться в запасную броню) и думал, что с такими реакциями живой реки нам никогда не дойти до истока.

Некоторое время ничего особенного не происходило. Прикреплённый Глинкой на скалу агрегат выдвинул из себя что-то вроде перископа, и госпожи оберст-лейтенантши тут же что-то восторженно заверещали, указывая друг другу на экран маленького полевого монитора. Бесстрастная Гилви с невероятной быстротой клацала по клавишам, изредка обмениваясь с Гретой или Мартиной короткими негромкими репликами.

Мы лежали за камнями. Очумевший Глинка медленно приходил в себя. Если бы не расторопность «блицметалов», ему бы точно не жить – перегрев, и баста... Счастье ещё, что горючая смесь не затекла в мельчайшие щели брони и не успела прожечь пластикатовую ткань в тех местах, где тело не прикрывали кевларовые пластины.

Так мы лежали, ждали невесть чего, пока наши научницы повизгивали в каком-то экстазе – наверное, от потока устремившихся данных. Не знаю уж, что такого передавал им укреплённый Глинкой прибор, однако...

Секурист через некоторое время подошёл ко мне. Отозвал в сторону. Коричневая река меж тем по-прежнему несла свои «воды», ни на что не обращая внимание. Классическая ситуация «живи и дай жить другим».

– Какие есть мысли, штабс-ефрейтор? По поводу продвижения к истоку? Научная часть нашей экспедиции уже скоро закончит здесь.

– Господин риттмейстер, через вход в пещеру нам не прорваться. Точнее... можем попытаться, но это смертельный риск. А нам вдобавок надо пронести внутрь громоздкое оборудование. Я бы поискал входные отверстия водоводов.

– Разумно, штабс-ефрейтор, очень разумно. У нас есть крупное фото этого склона, смотри, вот тут, тут и тут – русла ручьёв направлены в глубь скалы. Думаешь, мы сможем пройти тут?

– Во всяком случае, там у нас больше шансов, чем здесь. Мы можем залить поверхность студня напалмом, но надолго это их не остановит. Запасную броню можно зашвырнуть в пещеру, но тонкую электронику так не кинешь.

– Верно, – кивнул секурист. – Как насчёт того, чтобы пробить свод сверху? У нас есть заряды направленного взрыва. А лезть по водоводу... мне как-то не улыбается. С детства не любил узких замкнутых пространств.

Я кивнул.

– Тогда, конечно, лучше всего пробить свод. Вот только...

– Что, штабс-ефрейтор?

– Неужели наши враги не предусмотрели подобного исхода? Что мы натолкнёмся на их питомник, что попытаемся его уничтожить? Почему они не оставили стражей? Кажущаяся доступность навевает мысли о ловушке, господин риттмейстер.

– Штабные аналитики ломают голову над теми же самыми вопросами, штабс-ефрейтор, – буркнул тот. – С военной точки зрения это полный абсурд. Мы на самом деле могли бы быть смертниками, тащащими с собой ядерный фугас. Мы знаем, что стража тут может быть... очень бдительной. У меня та ветка из головы не идёт, – неожиданно признался он.

– А как они на Глинку ринулись?

– Вот именно... впрочем, если к ним не приближаться, то, похоже, они не реагируют. На это вся надежда...

...Купол мы пробили только с третьей попытки, истратив практически всю взрывчатку. Скалу слагали какие-то особо прочные породы, далеко не сразу поддавшиеся даже самым мощным зарядам. Когда края дыры наконец остыли, риттмейстер решительно махнул мне рукой.

– Начинайте спуск, штабс-ефрейтор.

Было что-то в его голосе, что мне не слишком понравилось. Но приказ есть приказ. Я первым двинулся к пробитому отверстию.

– Свет. Спускайте меня на верёвке, ребята. Очень осторожно. Вниз ничего не сбрасывать. Эти твари кинулись на Глинку, как только он приблизился.

Жёлтое пятно упало на пол пещеры. Ровный, слишком ровный для естественной пещеры. Медленно струящийся в узком жёлобе поток слизи. Сейчас он казался уже совершенно коричневым. Я висел удачно, не над самым «студнем», ближе к стене. Стены я тоже тщательно осмотрел – ничего подозрительного.

– Опускай, – шёпотом сказал я в переговорник.

Вскоре я достиг дна. Ничего не произошло. Пещера была достаточно обширна, и я оказался метрах в пяти от «студня». Он полз себе и полз, и мне показалось, что я слышу тихий голос «не подходи, и с тобой ничего не случится».

– Давай следом! – скомандовал я своим.

Всё прошло благополучно. Госпожи обер-лейтенантши с трудом протащили в отверстие свои кофры, однако это оказалось единственным затруднением. Вспыхнули фонари, по стенам запрыгали жёлтые круги света.

– В колонну по одному, – шёпотом скомандовал секурист. – Госпожи научные сотрудники, госпожа оператор – в середину. Штабс-ефрейтор, пойдёшь головным. Следовать вверх по течению. Никуда не сворачивать. Действовать по обстановке.

Любимый приказ вышестоящих, когда они сами не знают, что сказать. Действовать по обстановке. Можно подумать, мы станем действовать вразрез с ней.

Мало-помалу пещера сужалась. Мы старались ступать след в след, возле самой стены, однако своды понижались тоже, вынуждая нас сгибаться в три погибели. И всё ближе и ближе подводя к коричневому потоку.

«Студень» шёл мощно, словно расплавленная сталь. По теории, нам следовало ждать здесь бесконечных ловушек, волчьих ям и тому подобных прелестей – или же просто каких-нибудь прыгающе-зубастых хватателей, на манер того, что утащил в «реактор» первого десантника. Однако тут ничего не оказалось. Беспечность? Или всё-таки ловушка?..

Но сколько я ни вслушивался, сколько ни вглядывался в тускло мерцающие окошки датчиков – впереди всё оставалось спокойно. Неужели нам дадут вот так просто дойти до самого истока? И какова минимальная дистанция, на которой поток реагирует так, как он встретил Глинку? Как-то не хотелось выяснять это на собственной шкуре.

Пещера продолжала сужаться. Всё ниже опускались своды. Ребята начали нервничать, и это было совсем плохо. Я поднял руку, останавливая колонну.

– В чём дело, штабс-ефрейтор? – резко бросил секурист. – В чём причина задержки? – Даже сейчас он изъяснялся позаимствованными из устава оборотами.

– Мы слишком близко от потока, господин риттмейстер. Дальнейшее продвижение сопряжено с большим риском.

– Ну и что? – презрительно бросил секурист. – Риск – наша профессия.