— Сюрприз! — Он опрокинул ее на кровать.

Сюрприз удался — Тони от удивления даже приоткрыла рот. Йен, приподнявшись на локте, с удовольствием наблюдал за ней.

— Ты… ты не мертвый! — ахнула она.

— Сейчас — нет! — самодовольно ухмыльнулся Йен.

— Но как?! Ты выпил «Незасыпайку»? — догадалась она.

— Угу.

— Но ведь от него стареешь!

Тони рывком села на постели.

— Угу… год задень. — Йен пожал плечами. — Значит, я буду выглядеть на двадцать восемь, а не на двадцать семь.

— Ты готов пожертвовать годом…

— Чтобы провести день с тобой.

— Как приятно! — улыбнулась Тони. — Не пожалеешь? Вспомни, ведь мятежники сейчас спят, а ты — нет.

Йен расплылся в улыбке. Какая воинственная… совсем как он.

— Значит, у тебя не дрогнула бы рука разделаться с ними, пока они спят мертвым сном?

— Знаю, это не слишком благородно… — Тони скорчила гримасу, — но они-то ведь воспользовались бы такой возможностью, разве нет?

— Они — да. Поэтому мы должны постараться не дать им ее. — Йен осторожно убрал с ее лба прядь волос. — Моя бы воля, я бы их всех поубивал, но штука в том, что их сторожат два десятка головорезов из русской мафии.

— О! — скривилась Тони. — Впечатляет!

— Да уж. С тех пор как Роман пробрался к ним днем, они стали очень осторожны. И потом… если честно, мне не улыбается зажариться на солнце.

— Да, наверное, нам лучше остаться дома.

— Угу. — Йен прикусил губами мочку ее уха.

— Думаю, мы найдем чем заняться. — Взгляд Тони остановился на его пижамных штанах. — Почему-то мне кажется, ты заранее знал, что я приду…

— Мужчина должен быть готовым ко всему, — ухмыльнулся Йен.

Он зажмурился.

— Ты в порядке? — всполошилась Тони.

— Просто не хочу давить на тебя. Решать тебе. Но если ты останешься, то я займусь с тобой любовью.

— Ну, в общем, я так и думала. — Голос Тони звучал приглушенно. Потом вдруг что-то мягкое накрыло его лицо.

Йен открыл глаза и обнаружил, что сжимает в руке ее форменную рубашку. Тони решительно стащила с себя бюстгальтер. На груди у нее поблескивало золотое сердечко.

— Ты уверена?

— А разве не видно? — Она швырнула бюстгальтер на пол.

— Люблю решительных женщин! — Йен опрокинул ее на спину.

— А я — напористых мужчин, — усмехнулась Тони.

— Мы так недолго знакомы…

— У меня такое чувство, что я ждала тебя долгие годы.

— А я тебя — века. Мне кажется, мое сердце узнало тебя в первый же день… но понадобилось еще несколько дней, чтобы я окончательно это понял.

— И мне тоже.

Йен накрыл рукой ее грудь.

— Я буду верен тебе, клянусь. Я люблю тебя. Так будет вечно.

— О, Йен! — Тони обвила руками его шею. — Я люблю тебя!

Йен припал к ее губам. Он почувствовал, как Тони задрожала под ним, такая хрупкая в отличие от него, бессмертного, и одновременно сильная. В ней было то, чего он отчаянно желал. Жизнь и свет. Чистота и добро.

Язычок Тони храбро коснулся его клыка, и с губ Йена сорвался стон. Догадывается ли она, что играет с огнем?

Собрав всю свою волю в кулак, Йен заставил себя оторваться от ее губ. Сквозь кроваво-красную пелену, застилавшую ему глаза, ее тело казалось соблазнительно розовым.

— Святители небесные, как я хочу тебя! — Йен припал губами к ее груди. Стук ее сердца эхом отдавался у него в ушах. В голове у него помутилось.

— Прошу тебя! — Она принялась стаскивать с него футболку.

Йен трясущимися пальцами попытался расстегнуть пояс на ее брюках. Как на грех, «молнию» тут же заело.

— Проклятие… никогда не думал, что когда-нибудь мне придется сражаться с брюками.

Расхохотавшись, Тони приподняла бедра, чтобы ему было удобнее, и Йен зарычал от нетерпения. Наконец он рывком стащил ее брюки до щиколоток, и тут возникло новое препятствие в виде кроссовок. Рывок — и они полетели в угол. За ними секундой позже последовали и носки.

— Обожаю твои ноги! — Обхватив ее щиколотку, Йен провел губами по внутренней поверхности бедра.

— А теперь сними свои штаны.

— Прямо сейчас? — Он пощекотал ее под коленкой.

— Да, сейчас. — По ноге Тони пробежала дрожь.

Йен охотно выполнил ее просьбу.

Она приподнялась на локтях.

— Ух ты! Вот это да!

— Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я стану плясать вокруг шеста? — Йен швырнул штаны на пол.

— Какой шест? — рассеянно спросила она, не в силах оторвать глаз от этого зрелища.

Чем больше она таращилась на него, тем больше он каменел. В таком состоянии Йен уже был не в состоянии сдерживаться. Нужно срочно ее отвлечь, иначе ему конец.

— Ну, так на чем мы остановились? — Он прижался губами к ее коленке.

— Нет. — Тони потянулась к нему, — Я хочу потрогать тебя. — Ее пальцы сомкнулись на его возбужденном копье.

— О нет… я это не вынесу!

— Да ладно! Ты ведь у нас крутой парень!

— Угу! — Йен зашипел. На кончике его копья появилась мутно-белая капля. — Я — крутой. — Он скрипнул зубами. — Я — закаленный в боях воин…

— Настоящий Супермен! — Тони опрокинула его на постель.

Голова Йена наполовину свесилась с кровати. Ахнув, он почувствовал, как губы Тони обхватили его напрягшуюся плоть, и заскрежетал зубами. Проклятие… он же не зеленый юнец!

— Я… Похоже, я с лета немного вырос…

Тони, что-то одобрительно пробормотав, задвигала языком, и все поплыло у Йена перед глазами. Ему казалось, он сходит с ума. Ничего подобного этому он никогда не испытывал. Может, потому, что его… хм… инструмент слегка увеличился в размерах, уговаривал он себя. А может, все дело в Тони. Он был бы счастлив, если бы это никогда не кончалось.

Однако это должно было закончиться. И чем скорее, тем лучше.

— Тони! Нет!

Она вскинула на него глаза как раз в тот момент, когда он окончательно утратил самообладание. Йен со стоном выплеснулся ей на грудь. Сгорая от стыда и унижения, он смотрел на заляпанное покрывало. А проклятая штука все текла и текла…

— О черт! Прости. Я не привык… не смог сдержаться. — Йен опустил голову. Он готов был провалиться сквозь землю от стыда.

Негромкое хихиканье заставило его поднять глаза. Тони корчилась на кровати, изнемогая от смеха.