если своей просьбой бежать я переступил черту… впрочем, тебе не понять, каково это – влюбиться наперекор судьбе… – (У меня перехватило дыхание.) – Однако любовь толкает человека на необдуманные слова и поступки. Я смирился с тем, что ты выйдешь за Николаса. Смирился, что даже в самых безумных моих фантазиях нам не быть вместе. Прошу только об одном: не сердись, не ставь чувства мне в упрек. Я никогда не перестану тебя любить, не перестану служить тебе верой и правдой до самой своей смерти.

Искренность его речей была как бальзам на душу. Пусть мне не суждено ответить Ретту взаимностью, зато в его лице я обрела преданного друга.

– Разве можно упрекать человека за доброту и отзывчивость? – улыбнулась я.

Ретт одарил меня встречной улыбкой и тут же принял почтительный вид:

– Гвардеец ожидает в холле. Пригласить его сюда?

Я покосилась на стол, загроможденный книгами по мифологии, на цепи, тянущиеся от полок к корешкам:

– Нет, лучше отведи меня к нему.

Мы с Реттом поспешили в переднюю часть библиотеки. Палмер стоял, облокотившись на стол. Завидев меня, он выпрямился, отвесил низкий поклон и слегка поморщился от боли.

– Ваше высочество, простите за вмешательство, но вам следует знать… – Палмер осекся и настороженно глянул на Ретта.

– Продолжай. Ретт – наш друг.

По-прежнему одолеваемый сомнениями, Палмер не отважился перечить.

– Их лидер думает, что король с принцем мертвы. Более того, есть веские основания полагать, что вам грозит опасность. Кто-то во дворце замыслил убить вас.

– Кто? – выпалил Ретт.

– Неизвестно. С этой секунды вы должны находиться под неусыпной охраной. Позвольте стать вашим личным телохранителем. Я подберу надежных людей себе в помощь, а сам останусь подле вас круглосуточно.

– Ничего не имею против, – одобрила я.

Палмер повернулся к Ретту:

– Присмотрите за ее высочеством до моего возвращения.

– Глаз с нее не спущу, – клятвенно заверил тот.

Кивнув, Палмер направился к двери, но на полдороге повернул назад.

– Совсем запамятовал, – хитро улыбнулся он. – Объект без колебаний назвал пароль. Его очень растрогал ваш подарок, и он велел передать это. – Палмер протянул мне крохотный прямоугольник, завернутый в бумагу и перевязанный тесьмой, и в воздухе повеяло корицей; сердце лихорадочно забилось при мысли, что я держу в руках предмет, которого касался Леннокс. – Еще он просил репетировать танец.

В животе запорхали бабочки. Даже на расстоянии Леннокс вновь ухитрился утолить мой голод.

– Спасибо, Палмер. Ты преодолел опасный путь, положил ради меня последнее здоровье. Я этого не забуду.

Палмер поклонился и заковылял прочь.

Ретт с возрастающим изумлением наблюдал, как мои пальцы благоговейно гладят прямоугольничек. Прочистив горло, я смахнула набежавшие слезы и с удвоенной решимостью уселась за стол.

Раскрыла очередную книгу и погрузилась в чтение.

Ретт поднес плитку к носу:

– Их главарь прислал тебе сладости?

– Вроде того.

– Ты же не собираешься это есть! – взорвался Ретт. – Забыла, что сказал гвардеец? Кто-то хочет тебя убить.

– Кто-то из ближайшего окружения, – поправила я, цепенея от страха и стремясь поскорее сменить тему. – За угощение не беспокойся. Едва ли оно отравленное. Впрочем, я все равно не голодна. Меня больше заботят ответы.

Ретт не сдвинулся с места и помрачнел на глазах. От его внимания не ускользнуло, что присланный Ленноксом подарок произвел на меня куда большее впечатление, чем его пламенные речи о любви и преданности. Не удостоив его взглядом, я принялась листать прикованный к полке фолиант.

Мифология оправдала мои ожидания не больше, чем история. Даже меньше. Половина книг была написана на мертвом, непонятном мне языке, и их пришлось поставить обратно на стеллаж. Однако я не собиралась сдаваться. Нужно докопаться до истины, какой бы она ни была.

Мои размышления прервал Ретт:

– Какая именно информация о седьмом клане тебя интересует?

– Сама не знаю. Выясню по факту.

– Гм… – коротко отозвался Ретт.

Он принялся расхаживать взад-вперед, чем здорово действовал мне на нервы. Однако даже его мельтешение не могло отвлечь меня от поставленной задачи.

Очередной том лег обратно на полку, и я взялась за следующий. Сердце екнуло, когда на третьей странице мелькнуло слово «Матралайт». Вцепившись в книгу, я прочла легенду о первых людях, сочетавшихся браком на куполообразной скале.

Вне всяких сомнений, передо мной была та самая притча, только более подробная.

Затаив дыхание, я впилась взглядом в текст. Далее шли другие легенды, обычаи, рассказанные в мельчайших деталях. Правда, нигде не попадалось само название Дарейн. Хотя чему удивляться? В фольклоре не принято говорить о себе в третьем лице.

Перевернув последнюю страницу, я похолодела и лишь мгновение спустя осознала почему.

Над изображением семейного древа, в верхнем углу, виднелся до боли знакомый символ – тот самый, что украшал воротник плаща Леннокса.

Мои пальцы столько раз касались этого узора, что я выучила его наизусть, и сейчас лицезрела его чернильную версию.

Подпись под символом гласила: О’Сакрит.

Если народ Леннокса рассеялся по континенту, а их история передавалась из уст в уста, немудрено, что замысловатое «О’Сакрит» трансформировалось в «Оссакрит».

В год основания Кадира родословная обрывалась. Какое удачное стечение обстоятельств! Одни возродились, другие сгинули.

Я мысленно поиграла словами «Кадир» и «Дарейн». Получалось «Ка-ди-рейн». Два слова, перекликаясь, сливались в одно, где первая часть подавляла вторую, пытаясь вымарать ее из истории. Где придумали неведомую воительницу, которой мы якобы обязаны своим именем и о которой не сохранилось никаких упоминаний. Где все было ложью от начала до конца.

Символ, имя, хронология не тянули на простое совпадение.

Ответ крылся здесь, в недрах библиотеки.

Однако истина оказалась куда более ошеломительной, чем мог вообразить Леннокс. Уверена, он даже не догадывался, иначе обрушил бы на меня правду в первую же встречу.

Напротив каждого мужского имени по линии О’Сакрит твердой рукой было выведено единственное слово.

Вождь.

Неужели я встретила достойного себя?

– Ваше высочество?

Мы с Реттом встрепенулись. Позади нас маячил гвардеец.

– Офицер Кирк к вашим услугам. Меня прислал офицер Палмер. Если вы закончили, я готов сопровождать вас куда угодно.

Ретт буравил меня взглядом, стараясь прочесть что-то на моем лице. Напрасный труд. Я сама толком не разобралась, какие чувства у меня вызвала находка. Мне предстояло многое обдумать, и появление офицера Кирка пришлось как нельзя кстати. Отличный повод улизнуть.

– Благодарю. Самое время отобедать. До встречи, Ретт. – Мой голос звучал на редкость фальшиво, но притворяться не было сил.

Я положила злаковый батончик в карман своего платья. А внутренний голос твердил, что внезапно вспыхнувшее постыдное желание спрятать книгу с глаз долой, чтобы никто не прочел ни единой строчки, делало меня недостойной каких-либо милостей от Леннокса.

Леннокс