– К вам приводила его Людмила Летова, – пропустил мимо ушей угрозы Дар.

– Да мало ли, кто и кого ко мне приводил! Я не обязана всех помнить!

Юля, стоявшая у стены и курившая сигарету, со свойственным ей спокойствием поставила оценку:

– Тогда вы плохой психолог, то есть шарлатанка. Хороший психолог обязательно запомнил бы мальчика, который пережил редкую трагедию.

– Какую трагедию? – простонала женщина, откинув назад голову. – Я не понимаю, в чем дело. Эта Летова считает, что я неправильно работала с ребенком? У нее есть претензии? Что вы хотите от меня услышать?

Действительно, может, и надо поставить вопрос ребром? Дар собирался именно так и поступить. Но сначала психолог должна вспомнить Тимофея, который сидел сейчас на венском стуле и читал книжку, взяв ее с этажерки, – ему эта тетя неинтересна.

– Тимофея привела к вам Летова, – терпеливо напоминал Дар. – Она рассказала, что мальчик кричит во сне и утверждает, будто его родителей убили. А родители на самом деле умерли, только, по официальным данным. Ну?

Психолог посмотрела более внимательно на Тимофея, по ее лицу стало понятно, что она вспомнила его.

– Как его фамилия?

– Свищев, – ответил Дар. – Вы посоветовали Людмиле оставить Тиму в покое...

– Я знаю, что советовала. Дальше что?

– Кому вы говорили о Тимофее и Людмиле?

– А что, это так важно? – вдруг заговорила женщина нормальным голосом, а не со стонами и слезами.

– Это очень важно, – кивнул Дар.

И более ни слова, хотя она ждала от него разъяснений. Но в свое время Осокину приходилось и допросами заниматься, и он прекрасно знал, как неосторожно брошенная фраза ориентирует человека. Он замыкается или находит способ увильнуть от прямого ответа. Нет, лучше не договаривать.

– А нельзя было в поликлинике спросить? – несколько успокоилась психолог. – Зачем устраивать этот трюк?

– Не отвлекайтесь. Ответьте, кому вы говорили?

– Я так сразу и не...

– Вспоминайте, мы подождем, – подала голос Юля.

Потекло время. Для женщины напряженное, ибо следовало отмотать его назад, а в такой ситуации это трудно. Для Дара и Юльки тягучее, наполненное нетерпением, потому что, выяснив имя, нужно придумать дальнейший план, для чего тоже нужно время. Тимкино внимание сфокусировалось на книге, наступила пауза познания, к счастью, он не теряет время, как зачастую теряют взрослые.

Но вот черты лица женщины шевельнулись, Дар понял: она вспомнила.

– Так кому вы говорили?

– Я часто рассказываю об интересных случаях своим близким...

– Кому именно?

– Мужу и подруге.

...Этот разговор состоялся вчера. Отпускать психолога было нельзя, она ведь обязательно рассказала бы и мужу, и подруге о своем «похищении», о странном интересе неизвестных людей к давнему случаю из ее практики. А те быстренько сообразят, что к чему и тогда Тимку ждет очередное покушение. То же ждет и Люду, если только она еще жива. Поэтому невольно гостью оставили ночевать в доме, а утром Дар сказал ей:

– К сожалению, мы не можем вас отпустить сейчас. Успокойтесь, вам ничего не грозит, но до выяснения некоторых обстоятельств – а мы этим займемся немедленно – вам придется пожить с нами.

– До какого выяснения? Что вам еще нужно? – расплакалась женщина.

– Мне нужно, – не отреагировал на ее слезы Дар, – чтобы Тимофей остался жив. Это ваш язык привел к тому, что два раза мальчишку и его опекуншу пытались убить. Все ясно?

– Нет, – промямлила она. – Объясните...

– У меня нет времени, – отрезал Дар.

Ей завязали глаза, посадили в машину, и они отправились на квартиру, которую недавно снял Герасим.

О, его величество Случай! Каких-нибудь пять минут – и Людмила не разминулась бы с ребятами. Она пришла к дому, подергала дверь, посмотрела на окна и поехала назад в город. Теперь по ее плану был обход казино, клубов и ресторанов, но это только вечером.

Для встреч с Мятежным Ипсиланти выбирал разные кафешки, дабы исключить случайные встречи. Он выслушал Олега, немного приуныл:

– Значит, Марьяну не отпустили. Почему?

– Не знаю. Клочко приказал.

– Где ее держат?

– На даче. Я знаю дорогу, могу показать. Но там высокий забор...

– Мятежный, ты отвечаешь за Марьяну головой!

– Как я могу за нее отвечать, если Калюжник теперь заставляет возить его?

– Это неплохо, он тебе доверяет. Ты всегда будешь знать, что он задумал.

– А если опять прикажет застрелить Марьяну?

– Застрелишь его. Но чтоб Марьяна была жива! Мне сейчас не нужна бойня, поэтому я не пошлю на дачу группу.

Поразмыслив, Ипсиланти пришел к выводу, что бойня из-за Марьяны не принесет результатов. Братков Калюжника положат и похватают, а сам Витяня, Клочко и Богомол останутся в неприкосновенности и наберут новых братков. Ипсиланти нужна крупная птица, ради этого он рискнет, подождет освобождать Марьяну. Богомол отдал приказ убить ее, а Клочко его отменил. Уже в клан противника внесен разлад. Но отдал приказ убить Марьяну Богомол... Выходит, убийца Елецкого обратился к нему за помощью. Конечно, надо попытаться поскорее вытащить Марьяну, но мирным путем. Она знает в лицо убийцу Елецкого, и, если удастся взять его, тот приведет к Богомолу. Что ж, пора напомнить Клочко о себе...

В это же время у Клочко тоже была встреча – с Калюжником. Честно говоря, после разговора со следователем он сдрейфил. Попасть на нары Клочко не желал, а сдать сообщников не мог – достанут и на нарах. Во всем виноват Калюжник!

– Зачем допрашивал Марьяну у нее дома? – возмущался Клочко подчиненным. – Там «жучки», следаки все теперь знают.

– Стоп, Клок! – Калюжник был непробиваем. – Я понятия не имел, что она под следствием. Ты забыл, зачем я к ней нагрянул? Напомню: она была в кабаке с Летовой. Мне и тебе нужна была только она и ее пацан. А ты почему скрыл, что Марьяна под следствием?

– Ммм... – только и промычал Клочко, массируя пальцами голову. – Кстати, О Летовой. За нее и пацана пятнадцать штук зелени дают, чтоб их не стало.

– Ууу! – протянул Калюжник. – Может, стоит подождать. Авось, и до двадцати тонн дотянут... Кому это она так дорогу перешла? Неужто Богомолу?

– Не нашего ума дело, – буркнул Клочко, беря звонивший телефон. – Да...

– Это следователь Ипсиланти. Где Марьяна?

– С ней порядок, – не подумав, машинально ляпнул Клочко. А ведь всю ночь ворочался, прикидывал так и сяк и решил отнекиваться, мол, Калюжник приходил в дом Марьяны, с него и спрашивать надо.

– Почему ее нет? Я же сказал: отпусти.