— Куда мы едем? — спрашиваю я Лену.

— Я не знаю, — просто отвечает она, — Яла знает.

Хмыкнув, пропускаю ее вперед:

— Давай, Сусанин в тунике, веди!

Лена смеется, подгоняет коня и скачет быстрее. Ее полупрозрачная мантия развевается сзади как крылья. Дорога приводит нас к реке.

— Подожди! — кричу я.

Лена останавливается:

— В чем дело, Андрей?

Подъезжаю к берегу и далеко забрасываю автомат и лазер. Лена кивает и снова ударяет пятками своего скакуна.

За поворотом нам навстречу попадается повозка. Сидящие в ней крестьяне при виде девушки в белых одеждах нагилы и с золотым венцом на голове теряются. Кто падает на колени, а кто на всякий случай падает ниц. Лена смеется, но, когда мы минуем эту группу, снимает венец и бросает мне:

— Спрячь, а то начнут легенды слагать.

Минут через двадцать я замечаю небольшую рощу, из которой вытекает ручеек:

— Давай остановимся. Коням отдохнуть надо, да и нам подкрепиться не мешает.

Лена согласно кивает, и мы делаем привал. Проверяю дорожную суму. Так и есть, Симон, как всегда, позаботился обо всем. Из сумы я извлекаю хлеб, сыр, окорок, две зажаренные курицы, лук, огурцы и флягу с вином. Лена набрасывается на еду так, словно она не ела по меньшей мере дней пять. Немудрено, она много сил потратила, сдерживая Лину. Да и я чувствую голод.

— А Симон у тебя молодец. Хозяйственный мужик, — хвалит Лена моего оруженосца, ни на минуту не переставая жевать.

Когда мы утолили первый голод, я вернул себя к событиям минувшей ночи:

— Как ты думаешь, Лен, этот Мог, по-моему, он расшифровал нас?

— По-моему, тоже. Чем это может нам грозить?

— Одно из двух: или ему наплевать, кто мы, и тогда он действительно нам помогает. Или он не верит нам и тогда дал нам ложную информацию. Но как это проверить?

Лена задумывается:

— Ну-ка, достань то, что он мне дал. Если он действительно нам помогает, то я должна догадаться для чего нужны все эти предметы и как ими пользоваться.

Она раскладывает на траве все, что ей дал святой Мог.

— Это магический жезл для вызова и обуздания сил стихии. Это — камень для приготовления оружия против нежити. Это, — она разворачивает сверток, — перчатки для исцелений, они разных цветов: желтые — от оспы, черные — от чумы, синие — от лихорадки, зеленые — от психических расстройств, белые — от слепоты и глухоты, красные — для заживления ран и лечения переломов.

— Стой! — кричу я. — Надень красные!

— Зачем?

— А вот зачем!

Хватаю кинжал и режу себя вдоль левой руки. Из глубокой раны хлещет кровь. Лена ахает, потом, сообразив, натягивает длинные, до локтей, перчатки из тонкой красной замши и хватает меня за руку выше и ниже раны. Она начинает медленно сводить ладони, пристально глядя на мою рану. Когда она отнимает руки, от раны остается только еле заметный розовый шрам.

— Получилось! Значит, не обманул тебя святой Мог! — радуюсь я.

— А может быть, дары святого Мога здесь ни при чем? Я же все-таки нагила, — сомневается Лена, стягивая перчатки.

— Нет, Лена, нагилы умеют останавливать кровь, предотвращать воспаление, снимать боль, но заживляют раны они не так быстро, как ты сейчас сделала. Я помню, как Эва лечила меня после схватки с оборотнями.

— Вот что. Давай выколем тебе глаз, а я надену белые перчатки и верну тебе зрение! Согласен, а?

Она склонила голову набок и глядит на меня, приоткрыв рот и облизывая губы.

— Нет, — отказываюсь я, — воздержимся от дальнейших экспериментов. Примем за основу, что святой Мог нас не обманул. Теперь второй вопрос: а мы его расшифровали или нет? Как по-твоему, кто он?

Лена задумчиво смотрит на ручей, вздыхает и говорит:

— Единственное, что я могу сказать: это хороший человек.

— Человек?

— А кто? По-твоему, дух бесплотный или нежить? Нет, Андрюша, Мог — человек. Руки у него тяжелые и теплые. А как он вино пил! Вопрос другой: откуда он?

— Ты заметила, как светилась пентаграмма?

— Да, я тогда сильно испугалась, даже убежать хотела. Думала, вылезет сейчас оттуда десяток чевэпэшников и утащит нас в очаг. Успокоилась только тогда, когда он начал говорить со мною и взял мои руки в свои… Ведь это был переход?

— Самый настоящий, — подтверждаю я, — только вот откуда? Да и отличие маленькое есть от того, что я до сих пор наблюдал. Ты помнишь, как менялся цвет пентаграммы?

— Желтый, зеленый, синий, потом сиреневый и больше не менялся.

— Я наблюдал всегда только желтый.

— Он из какой-нибудь другой фазы.

— А может быть, он вообще не из фазы.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, вот мы с тобой. Откуда мы, строго говоря?

— Из нуль-фазы… Понимаю, ты считаешь, что Мог…

— Ничего я, Ленка, не считаю, я просто собрал воедино факты. А они таковы: святой Мог — живой человек; он появился из межфазового перехода; этот переход по своему действию отличается от тех, которые создает ЧВП; святой Мог в курсе того, что творит ЧВП. Мог обладает какими-то способностями, которые нам кажутся сверхъестественными; Мог может наделять этими способностями других; вот этот Меч явно сработан там, откуда пришел Мог. Что еще?

— ЧВП каким-то образом выкрал этот Меч…

— Но использовать его свойства до конца не умеет, так как не знает его имени. Кстати, попробуем испытать его?

— Нет, Андрей! — испуганно возражает Лена. — Помнишь, как он сказал: будет не только уничтожено пространство, но и разрушена связь времен… что бы это значило?

— Что бы ни значило, ты права. Эта штука слишком опасна, чтобы ею баловаться без толку. Но теперь мне еще меньше хочется оставлять ее здесь.

— Но прошлый раз ты ее обезопасил…

— Прошлый раз я не знал имени Меча. Кто знает, не потянет ли сэра Хэнка применить его в полную силу? Ты — специалист в этой области. Нельзя ли каким-то образом блокировать память Хэнка?

— Нет, но можно попробовать загнать эту информацию поглубже, в подсознание.

— Вот и попробуй.

— Я попытаюсь сделать это на ночлеге.

— Кстати, куда мы все-таки держим путь?

— Тридцать километров отсюда — постоялый двор. От него еще пятнадцать — село. Там живет нагила Ила.

— Ясно. Тогда можно не гнать лошадей. Заночуем на постоялом дворе, а утром поедем к Иле.

Мы трогаемся в дальнейший путь, уже не спеша. Яла едет справа от меня. Попадающиеся навстречу нам путники почтительно нас приветствуют и долго потом оглядываются на Ялу.