Информация, полученная Центром из Франции и Берлина, подтверждалась данными, поступившими из Токио от «Рамзая», от источника «ХВЦ» – Герхарда Кегеля, советника в германском посольстве в Москве. Наши военные разведчики, работавшие в Бухаресте, Будапеште, Софии, Праге, Вене сообщали то же самое...

Когда поток тревожных донесений военных разведчиков стал наиболее интенсивным, Сталин обратился с личным письмом к Гитлеру. Советский руководитель сообщил фюреру о том, что у него сложилось впечатление, что Германия готовится к нападению на СССР. В ответ Гитлер прислал Сталину «доверительное письмо», где сообщал, что «в Польше действительно сосредоточены крупные войсковые соединения, но что он, будучи уверен, что это не пойдет дальше Сталина, должен разъяснить: сосредоточение войск в Польше не направлено против Советского Союза, так как он намерен строго соблюдать заключенный пакт, в чем ручается своей честью главы государства»[39].

Сталин поверил Гитлеру...

Жуков, вспоминая о переписке Сталина с Гитлером, писал: «Как-то при личном докладе Сталин говорит, что он вчера получил от Гитлера личное письмо, который его заверяет, что сосредоточение в Польше войск не имеет ничего общего с подготовкой нападения на Советский Союз, что эти войска готовятся совершенно для другой цели, для более крупной цели на Западе. Авиация, сосредоточиваемая в Польше, на польских аэродромах, тоже выведена из-под удара английской авиации. И я вам скажу, что Сталин этой версии, конечно, поверил. Он был убежден, что Гитлер готовит, с одной стороны, вторжение в Англию, а с другой стороны, имел в виду усилить свою африканскую группировку, где действовал корпус Роммеля. Но оказалось это глубоко ошибочным. Ухватил ли я, как начальник Генерального штаба, глубокую ошибочность в мыслях Сталина? Я бы соврал, сказав, что вполне понимал, что война неизбежна. Я тогда поверил, что вполне удовлетворен ответом Сталина... У Тимошенко тоже не было никаких сомнений...»[40]

...После нападения фашистской Германии на СССР В. Тупиков возвратился в Советский Союз, был назначен на должность начальника штаба Юго-Западного фронта. Погиб летом 1943 года.

Судьба генерал-майора И. А. Суслопарова сложилась иначе. В годы войны он был начальником артиллерии 10-й армии, 7 мая 1945 года участвовал в подписании предварительного акта о капитуляции германских вооруженных сил...

В книгах, изданных после окончания Второй мировой войны и посвященных борьбе немецких патриотов за свержение фашистской диктатуры в Германии, об Ильзе Штёбе всегда рассказывалось очень мало. Партийное руководство Германской Демократической Республики считало Ильзе Штёбе активным антифашистом, в СССР ее считали руководителем группы советской военной разведки. Компромиссного решения не было.

Шестьдесят лет об «Альте» и ее помощниках в основном говорились общие слова.

Выпущенная в 1970 году в Берлине книга Карла Г. Бирната и Луизы Краусхаар «Организация Шульце-Бойзена – Харнака в антифашистской борьбе» – одна из немногих публикаций на эту тему. Это издание, давно уже ставшее библиографической редкостью, является сборником биографий основных героев-группы Шульце-Бойзена и Харнака. «Альте», которая к организации Шульце-Бойзена никогда не принадлежала, посвящено всего полторы страницы. О ней сказано, что она была «молодой, красивой и жизнерадостной женщиной, которая более десяти лет образцово выполняла все поручавшиеся ей задания, всегда проявляла находчивость, изобретательность и творческую инициативу. Зачастую „Альте“ приходилось подчинять опасной работе разведчицы все свои личные интересы и склонности. Ей было поручено руководить группой разведчиков. Она добывала чрезвычайно ценную информацию...»[41]

Описание жизненного пути «Альты» заканчивалось тем, что в 1942 году она попала в руки гестапо и была казнена.

Все в этой автобиографической справке сказано вроде бы и правильно, но что же реально сделала «Альта», читателю предлагалось догадываться самому.

О том, что и как делала «Альта», знал крайне ограниченный круг лиц. В свое время они дали обязательства не раскрывать секретные сведения, связанные с работой разведгруппы «Альта».

Встречались документы, в которых говорилось о том, что: «Альта» поддерживала связь с советскими разведчиками из аппарата ВАТ – «Мрамором», «Метеором», «Арнольдом» через связников этого аппарата «Бине» и «Таля».

«Альта» ничего не знала о существовании «Мрамора», «Метеора» и «Арнольда» и никогда с ними связь не поддерживала.

Мы уже установили, что в конце 1939 года Ильзе Штёбе с помощью Маргариты Велкиш впервые встретилась с Николаем Зайцевым, который представился ей как Пауль Фишер. Кто такой «Таль» и какое отношение он имел к «Альте», впервые будет рассказано в этой главе.

В 1940 году с «Альтой» встречался только капитан Н. Зайцев. Их встречи проходили три раза в месяц. Разведчик приносил «Мрамору» или «Метеору» сведения, которые передавала «Альта».

Самыми трудными для «Альты» и «Бине» были встречи, которые проводились в декабре 1940 – январе и феврале 1941 года. В Берлине стояла суровая зима, морозы достигали 20 градусов. Как правило, Н. Зайцев, выходя на встречу с «Альтой», проводил в городе около пяти часов, смотрел, чтобы не было слежки со стороны агентов германской контрразведки. В одном из отчетов о встрече с И. Штёбе разведчик писал, что его лицо «опухло от мороза» и ему несколько часов пришлось приводить себя в порядок.

Непосредственный контакт с «Альтой» в таких условиях продолжался только несколько минут.

17 апреля 1940 года «Бине» докладывал Директору:

Сообщаю, что 15.04 провел очередную встречу с «Альтой». Встреча прошла спокойно в 9 часов вечера. Получил очередной материал и высылаю его почтой. Прошу срочно изучить его и дать свои указания. «Альта» уже посылала вам свои предложения, а ответа пока от вас не вижу. Этим вы ставите меня в неловкое положение. Письма, которые я просил для «Альты» и «Арийца», ожидались больше месяца. Так работать трудно. «Альта» для нас очень и очень необходима. Это вы видите из содержания материалов.

Еще один совет хочу от Вас получить. «Альта» нуждается в материалах для платья и пальто. В Берлине с этим сейчас нелегко. Как вам известно, у меня есть возможность выдать ей то, что нужно. Но без вашего согласия и разрешения я это сделать не могу. Затраты необходимо будет погасить соответствующим образом. Жду ваших указаний. Ей материал нужен, ей необходимо приодеться. Прошу у вас разрешения оказать «Альте» помощь и продуктами питания. Я могу передать ей карточки, по которым она получит необходимые продукты в немецких магазинах.