Программу вела Сью Лоули.

Сью: Стивен, ведь вы в какой-то мере уже знакомы с чувством изоляции, которое испытывает человек на необитаемом острове, отрезанный от нормальной полноценной жизни и лишенный естественных средств общения. Насколько одиноким вы себя чувствуете?

Стивен: Я не считаю себя отрезанным от нормальной жизни и думаю, что окружающие меня люди разделяют эту мою точку зрения. Я не чувствую себя человеком с ограниченными возможностями: у меня всего-навсего некоторое заболевание двигательных нейронов. В каком-то смысле я дальтоник. Конечно, мою жизнь трудно назвать обычной, но внутри я чувствую себя совершенно нормальным.

Сью: Тем не менее вы уже доказали самому себе, в отличие от большинства гостей нашей программы, что вы интеллектуально вполне самодостаточны, что вам хватает теорий и вдохновения, чтобы дать пищу уму.

Стивен: Да, конечно, от природы я немного интроверт. Мои трудности в общении вынудили меня полагаться на себя. Но мальчишкой я был большим болтуном. А теперь я очень люблю дискуссии, они воодушевляют меня. Когда я рассказываю о своих идеях другим, это очень помогает мне в работе. Даже если мои собеседники не высказывают никаких суждений, сам факт того, что я должен привести в порядок свои мысли, чтобы донести их до слушателей, часто указывает мне дорогу.

Сью: А как же эмоциональные потребности? Даже блестящий физик нуждается в других людях, чтобы жить полной жизнью.

Стивен: Физика – превосходная наука, но совершенно бесстрастная. Я бы не смог примириться со своей жизнью, если бы у меня была лишь она. Как и все остальные люди, я нуждаюсь в теплоте, любви, привязанности. И мне очень повезло в этом смысле – гораздо больше, чем многим другим в моем положении, – потому что я не могу пожаловаться на недостаток любви. Музыка также занимает в моей жизни важное место.

Сью: Скажите, что доставляет вам большее удовольствие – физика или музыка?

Стивен: Должен сказать, что удовольствие, которое я получал от верно найденного решения в физике, сильнее того, что я когда-либо испытывал, слушая музыку. Но такие сильные переживания случаются обычно несколько раз в жизни, а пластинку можно послушать в любое время.

Сью: И какую же пластинку вы первой послушали бы на необитаемом острове?

Стивен: «Глорию» Пуленка. Впервые я услышал ее прошлым летом в городе Аспен в Колорадо. Аспен в основном известен своим горнолыжным курортом, хотя летом там проводятся конференции по физике. Рядом с физическим центром располагается огромный тент, где проходят музыкальные фестивали. Представьте: вы сидите и пытаетесь разобраться, что происходит при испарении черных дыр, а в это время рядом репетируют оркестры. Главные мои увлечения, физика и музыка, сливаются воедино. Идеальное сочетание! Если бы и то и другое могло сопровождать меня на необитаемом острове, ни о чем другом я бы и не мечтал. Ну, пожалуй, до тех пор, пока не сделал бы открытия в теоретической физике, о которых захотел бы поведать всему миру. Но, как я полагаю, спутниковая тарелка, с помощью которой я мог бы получать свежие научные статьи по электронной почте, не входит в перечень разрешенных предметов.

Сью: Радио скрывает физические недостатки, но в нашем случае оно маскирует еще одно обстоятельство. Семь лет тому назад, Стивен, вы в буквальном смысле потеряли голос. Не могли бы вы рассказать, что тогда произошло?

Стивен: Летом 1985 года я был в Женеве, в ЦЕРНе, на большом ускорителе частиц. Я хотел поехать в Байройт, в Германию, чтобы послушать оперный цикл Вагнера «Кольцо Нибелунга». Но я заболел воспалением легких и попал в больницу. В женевской клинике моей жене предложили отключить меня от аппарата искусственного поддержания жизни. Но она не согласилась. Меня перевели в Адденбрукскую клинику в Кембридже, где хирург Роджер Грей сделал мне операцию трахеостомии. Эта операция спасла мне жизнь, но лишила меня голоса.

Сью: Но уже тогда ваша речь становилась все более невнятной, не так ли? Наверное, в конце концов вы все равно потеряли бы речь?

Стивен: Несмотря на неразборчивость моей речи, близкие меня понимали. Я мог проводить семинары с помощью переводчика и мог диктовать научные статьи. А в течение какого-то времени после операции я чувствовал себя совершенно опустошенным. Мне казалось, что если голос не вернется ко мне, то жить дальше не имеет смысла.

Сью: Компьютерный специалист из Калифорнии узнал о вашем бедственном положении и создал ваш голос заново. Как это работает?

Стивен: Его звали Уолт Волтош. У его приемной матери был такой же недуг, как и у меня, и он разработал компьютерную программу, чтобы помочь ей в общении. Курсор двигается по экрану. Когда он доходит до нужной позиции, вы можете «кликнуть» на эту позицию с помощью движения головы или глаз. Я делаю это рукой. Таким образом можно выбирать слова, которые будут печататься в нижней части экрана. Когда будет составлена желаемая фраза, можно озвучить ее с помощью речевого синтезатора или сохранить на диске.

Сью: Но все это довольно медленно.

Стивен: Да, это медленно, примерно в десять раз медленнее обычной речи. Но зато речевой синтезатор говорит намного разборчивее, чем получалось у меня до болезни. Британцы говорят, что у меня теперь американский акцент, а американцы утверждают, что он скорее скандинавский или ирландский. В любом случае, как бы то ни было, все меня понимают. Мои старшие дети привыкали к моей речи по мере того, как она ухудшалась, а вот мой младший сын, которому было всего шесть лет ко времени моей операции, совсем не понимал меня раньше. Теперь такой проблемы нет. Я просто счастлив.

Сью: Это также значит, что у вас больше времени подумать над вопросом, который вам задают, и вы можете давать более продуманные и взвешенные ответы, не так ли?

Стивен: Обычно, если мое интервью записывают для радиопередачи, мне помогает заранее предоставленный список вопросов, и мне не приходится тратить лишнее время и пленку на запись ответов. В каком-то смысле это дает мне возможность контролировать ситуацию. Но все-таки я предпочитаю давать ответы в режиме реального времени, навскидку. Именно так я и делаю после семинаров и популярных лекций.

Сью: Вы говорите, что это дает вам возможность управлять ситуацией, а я знаю, что это очень важно для вас. Ваши родные и друзья иногда называют вас упрямым и властным. Вы признаете справедливыми такие обвинения?

Стивен: Любого человека со здравым смыслом иногда можно назвать упрямым. Я бы предпочел говорить, что я волевой человек. Если бы я таким не был, меня бы здесь не было.

Сью: Вы всегда были таким?

Стивен: Я всего лишь хочу контролировать свою жизнь так же, как это делают все. Очень часто людьми с ограниченными возможностями управляют другие. Никто из здоровых людей с этим мириться не будет.

Сью: Давайте вернемся к музыке. Какая ваша вторая любимая пластинка?