Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не одобряю убийства, Джок, но это был неплохой выстрел, – проговорил Райдер и подозвал Башита. – Бросьте тела в реку. Крокодилы о них позаботятся. И не надо никому говорить об этом. Гордон-паша занят своими делами, и не стоит взваливать на него дополнительные проблемы.
Башит собрал людей и потащил трупы к реке, а Райдер вернулся в блокгауз и распахнул дверь.
– Все спокойно, можете выходить.
Первой во двор выскочила Саффрон и пронеслась мимо Райдера в загон для животных. Старый Али лежал у входа в помещение. Девочка наклонилась над ним, глотая слезы. Он любил своих питомцев и был ее лучшим другом. Именно он научил ее обращаться с животными и понимать их нужды. За долгие месяцы осады она не раз видела смерть во всех ее проявлениях, но сейчас не могла сдержать слез у бездыханного тела своего друга. Бунтовщики так сильно били его по голове, что та превратилась в бесформенное месиво, а тело утратило привычные очертания.
– Бедный Али, – прошептала она. – Ты умер, защищая животных. Бог вознаградит тебя за это. – Саффрон подняла с земли окровавленный тюрбан и закрыла его лицо. – Покойся с миром, – добавила она по-арабски.
Саффрон вошла в помещение и остановилась как вкопанная. Повсюду виднелись следы ужасного погрома. У нее даже ноги подкосились от вида крови. Все клетки были разбиты, а находившиеся в них животные бесследно исчезли. Пол покрывали пропитанные кровью перья попугаев. Саффрон взяла себя в руки и медленно двинулась вдоль разоренных клеток.
– Люси! – позвала она на всякий случай, уже не надеясь встретить ее живой, и почирикала, как это обычно делают обезьяны. – Билли! Билли! Малыш, где ты?
Дверь пустой клетки Люси была сорвана с петель. Саффрон постояла возле нее, вытирая слезы. Она была еще маленькой, когда умерла ее мать, но только сейчас ощутила всю горечь этой утраты.
– Они не имели права так жестоко поступить с животными. Это бесчеловечно! – Девочка знала, что, задержавшись здесь хотя бы на минуту, не выдержит и разрыдается, чем опозорит своего отца.
Осталось еще одно место, где могла спрятаться Люси. Она пошла в дальний конец помещения, там, высоко под крышей, у обезьянки было потайное укрытие.
– Люси! – позвала она. – Билли! Ты где, мой маленький?
Саффрон пристально вглядывалась в темноту и вдруг услышала слабый шум.
– Билли?
Из темноты выполз комочек шерсти с застрявшими соломинками на спине. Обезьянка прыгнула на руки девочки и прижалась к ней всем телом.
– Билли! – прошептала она. – Ты цел! – Саффрон опустилась на землю и еще крепче прижала к себе хрупкое и беззащитное существо. Позабыв о строгом предупреждении отца, она заплакала навзрыд и никак не могла остановиться.
Еще до восхода солнца на следующее утро, когда колокола известили об окончании комендантского часа, Райдер услышал женские голоса во дворе возле цеха по приготовлению зеленых лепешек. Он вытер пену с лезвия бритвы и сбрил остатки щетины с адамова яблока. Затем внимательно осмотрел лицо в небольшом зеркале и смирился с реальностью. В конце концов не каждый мужчина может позволить себе бакенбарды, как у того красавца солдата. Райдер сложил бритву и, аккуратно убрав ее в кожаный футляр, вышел во двор.
Разрушенные ворота в загон для животных напомнили ему об ужасной участи питомцев. Он был так расстроен жестоким убийством, что не находил в себе сил войти в это помещение. Слава Богу, Башит уже похоронил тело Али вчера до захода солнца, как и положено по строгим законам ислама.
А сейчас он вместе со своими людьми собирал по всему двору огромные бивни слонов и относил их обратно на склад. Райдер подозвал к себе верного помощника, и они вместе пошли осматривать главные ворота фабрики. От них практически ничего не осталось, кроме нескольких обгоревших досок.
– Придется оставить все это, – решил Райдер, – и перенести наиболее ценное за укрепленную внутреннюю стену. Там ворота гораздо крепче, и мы сможем надежно защитить их. – Отдав последние распоряжения Башиту, он отправился в мастерскую, откуда уже давно доносился стук молотка.
К его приходу стук прекратился – Джок зажег ацетиленовую горелку, надел черные очки и приготовился завершить ремонт.
– Эта старая ведьма орудовала топором, как заправский лесоруб, на зависть самому Джону Салливану, – сказал он, увидев Райдера. – Теперь понадобится два или три дня, чтобы привести все в порядок. А ты отойди подальше. – Он направил пламя на металлическую поверхность турбины.
– Настроение ни к черту.
– Да уж, петь и плясать от радости совсем не хочется. Ты должен был позволить мне пристрелить эту ведьму до того, как она стала кромсать мой двигатель.
Райдер засмеялся. Они были знакомы много лет и прекрасно знали слабости друг друга. Он оставил Джока наедине с двигателем и пошел в цех, где готовили зеленые лепешки. Там уже вовсю суетились Назира и сестры Бенбрук. Они были в фартуках и перчатках, которые сами сшили для этой работы, и пытались навести хоть какой-то порядок в разгромленном помещении.
– Доброе утро, Райдер! – улыбнулась Ребекка. И он удивился ее добродушию, а еще больше тому, что она назвала его по имени.
– Доброе утро, мисс Бенбрук.
– Я была бы вам крайне признательна, если бы в будущем вы обращались ко мне по имени. После того как вы защитили меня и моих сестер вчера вечером, нет никакой надобности придерживаться официальных церемоний.
– Я всего лишь выполнил свой долг.
– Вы проявили редкую сдержанность. Это замечательно. Другой превратил бы этот бунт в кровавое побоище, а вы оказались достаточно гуманным, чтобы понять трагический выбор этих людей. Однако, несмотря на это, я хотела бы выразить вам искреннее сожаление по поводу огромных материальных потерь.
Саффрон с нетерпением ждала окончания разговора, явно недовольная симпатией, возникшей между Ребеккой и Райдером. Совсем недавно старшая сестра говорила, что презирает Райдера, а сейчас воркует с ним как голубка.
– Вам нужно было застрелить их всех, а не только этих двоих, – угрюмо буркнула она. – Может, тогда нам удалось бы спасти Люси.
– Зато удалось спасти Билли, – утешил ее Райдер, наблюдая, как быстро исчезает
