потому что отчаянно хотел помочь. Но Фейт ясно дала понять, что нужно уходить немедленно, к тому же с ней отправится Рейлан. У нее уже был лучший защитник.

– Она собирается отыскать храм Дакодес на Нилтаинских островах, – ответил за него успокаивающий голос Марлоу.

Все взгляды устремились на девушку-кузнеца, оракула, которая грустно улыбалась.

Нику пришлось подойти и присесть на край своего стола. Голова шла кругом, пока он обдумывал ситуацию. Фейри скрестил руки на груди и потер переносицу.

– Милостивые боги, – пробормотал он, покачав головой и пытаясь осмыслить услышанное. – Она планировала это уже давно. – Хотя Ник не смотрел в сторону девушки, но представил, как кузнец утвердительно кивнула головой, когда ответом ему стала лишь тишина.

– Мы должны идти за ней, – потрясенно произнесла Тория.

Ник поднял глаза и посмотрел в ее встревоженное лицо. Неужели она действительно упустит свой шанс в Олмстоуне, чтобы прийти на помощь Фейт? Но тут же чувствовал себя виноватым за то, что вообще усомнился в этом. Фейт стала бесценной подругой для Тории, и принцесса сильно переживала за ее судьбу.

Ник снова посмотрел на Марлоу:

– Фейт сказала, что ты сможешь объяснить.

Девушка встала, но не осталась рядом с Джейконом. Она прошла в центр комнаты, где все внимание было сосредоточенно на ней, держась спокойно и собранно.

– За последние несколько месяцев у меня было больше видений, чем за всю жизнь. Иногда они совершенно загадочны, иногда очевидны. Но одно остается неизменным: войны не будет, потому что она уже идет много веков. И это не война людей против фейри или между самими фейри. Все это время мы воевали не с Вальгардом, это была война против Духов.

– Это нам известно, – сказал Ник так мягко, как только мог, отчаянно желая услышать больше о том, что все это значило для Фейт.

– Да. Но чего вы не знаете, так это, что Фейт не просто человек, не фейри-полукровка. Она наследница Марвеллас, рожденная от прямых потомков богини. Их кровную линию можно проследить на протяжении веков, вплоть до самого Духа в облике фейри.

Никогда прежде Ник не испытывал такого потрясения, и ему даже пришлось вцепиться в стол, чтобы не покачнуться. Тот же шок читался на лицах Тории и Джейкона, которые уставились на Марлоу так, словно она выжила из ума.

– Есть кое-что еще. Фейт рождена от представителя благословенного рода, Агалора, и прямого потомка Духа, Лилианны. Вот почему она способна управлять как сознанием, так и подсознанием. Что бы это ни значило, оно очень ценно для Марвеллас.

Ник почувствовал тошноту. Это было бессмысленно – в мире, который он знал и который считал реальным. Не только для него, но и для всех остальных. Невозможное даже не казалось приемлемым. Он рассеянно помотал головой, переваривая информацию.

– Так зачем же она ищет храм Дакодес?

Марлоу побледнела:

– Марвеллас нарушила множество фундаментальных законов, когда перешла в наш мир почти тысячелетие назад. Это потребовало жертв от тех, кто наделен чистыми духовными способностями. Таких, как я, хотя не знаю, насколько много. Нужен также определенный момент – солнечное затмение – время, когда завеса между нашим миром и миром духом истончается настолько, что может быть разрушена. Такое бывает раз в тысячу лет. – Она умолкла и оглядела друзей, словно ожидая поспешных выводов, прежде чем все объяснит. Все замерли с искаженными от ужаса лицами. – Похоже, история повторяется. Дакодес, Дух Смерти и Богиня Луны, намерена последовать за сестрой и воплотиться в тело, которое сможет существовать в нашем мире. Если ей это удастся, да смилостивятся Боги над всеми нами.

В комнате воцарилась леденящая душу тишина, и Ника охватил озноб. Все обдумывали откровение. Ужасное, непостижимое. И тот факт, что их подруга была не просто на передовой, а неразрывно связана с происходящим.

Это могу быть только я.

Ник запаниковал при мысли о том, что она столкнется с серьезной опасностью в одиночку, но быстро опомнился. У нее был Рейлан, за которым Ник наблюдал во время его визита в Хай-Фэрроу. Гораздо пристальнее, чем следовало бы, беспокоясь о Фейт. Он с опаской относился к намерениям генерала, но то, как он вел себя рядом с ней, его готовность защищать ее…

Не было ничего невозможного – больше нет.

Это немного успокаивало и отбивало желание совершать безрассудные поступки. Поход на Райенелл не помог бы ей, и оставалось только молиться, чтобы она вернулась целой и невредимой. Он отказывался принимать другой исход.

Все молчали, и Марлоу продолжила:

– Ей предстоит серьезное испытание, и мы будем нужны ей. Но не для того, чтобы помочь ей в пути, а чтобы принять ее, когда она вернется.

Ник нахмурился, обдумывая загадочное послание.

– Разумеется, так и будет, – отрезал он, зная, что ничто не заставит его отвернуться от нее.

Улыбка Марлоу была понимающей, но печальной.

– Она может быть уже не той, какой вы ее когда-то знали.

Ник не был уверен в значении этих слов, но не изменил своего мнения.

Джейкон подошел и обнял Марлоу за талию:

– План остается прежним. Мы с Марлоу по-прежнему собираемся в Райенелл, чтобы помочь наладить связь с Агалором. Фейт оценит наше присутствие, когда вернется.

Ник хотел запротестовать, внезапно ошеломленный мыслью о том, что они отправятся в опасное путешествие через море. Он чувствовал себя словно в заточении, словно трон стал клеткой, а корона – кандалами, которые сдерживали его, в то время как все близкие отправлялись в свои собственные опасные походы, а ему оставалось лишь наблюдать.

Голос Тории прервал его безутешные мысли.

– Скоро прибудут сопровождающие из Олмстоуна.

Это заявление еще больше потрясло его, и он задался вопросом, есть ли конец мучениям, в которых Ник утопал все это время. В его жизни были короткие моменты, когда король был готов поддаться темному, безрадостному существованию, но все они проходили только благодаря одному созданию. И Ник боялся, что без Тории он окончательно сломается.

Тория подошла к Марлоу:

– Спасибо. За дружбу и за то, что рассказала нам все, что знаешь о Фейт, все, что могла рассказать. Я не завидую твоему дару и бремени знаний, которое ты несешь. Ты самая храбрая из всех нас.

Они трепетно обняли друг друга.

– Удачи, Ваше Величество, – сказал Марлоу, с гордостью произнося титул.

В глазах Тории вспыхнула яростная решимость, вдохновляющая, но и усиливающая чувство вины. Он должен был сделать для нее больше. Должен был стать тем, кто укрепил бы ее веру в себя. Ник подвел ее как друг. И как тот, с кем связана ее душа. Тория заслуживала гораздо большего.

Принцесса Фенстеда отпустила Марлоу и