сына, и прижал к себе, поцеловав его вьющиеся солнечные пряди.

— Не беспокойтесь, мамочка. Все с вашим сыном будет в порядке.

Джим улыбнулся и опустил непоседливого мальчишку вниз. Получив свободу, Дэнни убежал от родителей, и они с благоговением посмотрели на него.

— Тем более, что волноваться тебе сейчас противопоказано. — Джим притянул Леону ближе к себе, не выпуская из вида сына, и положил руку на ее живот.

***

Некоторое время они продолжали жить раздельно, в разных городах, пока не поняли, что так больше не может продолжаться. Особенно остро встал вопрос, когда Леона узнала, что снова беременна. Джим хотел воспитывать сына в Нью-Йорке, а у Леоны была карьера в Лос-Анджелесе. Но выход все же нашелся. Леону перевели с повышением в нью-йоркский филиал редакции канала, и их семья наконец воссоединилась.

***

— Тебе сейчас нужно думать о прекрасном, а не забивать голову фантастическими детективами. — Джим нежно поцеловал ее в щеку, и указал на книгу у нее в руке.

— Зато у нее будет развит интеллект. — ответила Леона, говоря о малышке внутри нее.

— Ну, против этого ничего не имею. Только не увлекайся. — он приласкал пальцем ее подбородок, наклонился к губам, и накрыл их своим ртом.

— Папочка! — воскликнул Дэнни повелительным тоном, заставив их оторваться друг от друга. — Пусть змейчик полетает.

Леона развернулась к сыну, и увидела у него в руках большого и красочного воздушного змея.

— Давай. Только, чур, держать его крепко-крепко. — наказал ему Джим.

Он разговаривал с сыном так, будто они собирались выполнить сверхсекретную миссию. Леона смотрела на них, умиляясь.

— Я не отпущу его, папа. — насупив бровки, ответил Дэнни.

Их маленький мальчик, иногда он такой взрослый. Джим распутывал змея, и с видом профессионала стал искать ветер. Светило яркое солнце, на небе ни облачка, и ничто не предвещало появления циклона. Но через несколько минут, словно по мановению волшебной палочки подул ветер. Дэнни с восхищением взглянул на змея, взметнувшегося высоко над землей.

— Дай, дай. — звонким голосом требовал он, чтобы Джим отдал змея ему.

— Давай сначала вместе. Хорошо?

Дэнни затряс головой, Джим присел на пушистый газон, и усадил его к себе на колени. Папа передал бразды правления сыну, накрыв его ручки своими руками, контролируя его действия. Дэниел выглядел таким серьезным, его изумрудные глазки были сосредоточены, точно так же, как делал его папа, когда работал. Джим потерся носом о волосы Дэнни, и сердце Леоны сжалось от вида обоих. Вот, что значит гены. Они были невероятно похожи, ее сын, сидящий спокойно на какое-то время, на коленях ее мужа. Двое ее самых любимых мужчин в этом мире.

***

Естественно, Дэнни был самым красивым и удивительным ребенком на свете. Для каждой матери ее ребенок уникальный. А Джим… Он был просто потрясающим. В синей футболке, под которой не скрывались его бугристые мышцы, и в светлых брюках, он выглядел как обычно — бесподобно сексуальным. Хорошо, что в прошлом было так как было, а не по-другому, иначе они бы никогда не встретились, и не было бы всего этого.

Змей развивался в небе, вызывая у Дэнни дикий восторг. Джим, убедившись, что змей в надежных руках, отпустил его. Он прижался к Леоне, приобняв ее, и поцеловал в висок. А затем их сын сорвался с места и побежал вперед, подгоняя за собой змея. Джим вцепился в руку Леоны, и пустился вслед за сыном. Пробежавшись немного, она отпустила его руку и осталась позади, а Джим подхватил Дэнни и усадил к себе на шею. Они кружились в своеобразном танце, Дэнни весело хохотал, а затем нетерпеливо попросился обратно вниз. Джим исполнил его просьбу, и сын продолжил «танцевать» со змеем. Леона не спеша догнала их, положила голову Джиму на плечо, и он обнял ее за живот.

— Ты чувствуешь? — спросил он, ощутив под своей ладонью легкое движение.

Леона усмехнулась. Еще бы ей не чувствовать, она жила с этим двадцать четыре часа в сутки. Но, конечно, для Джима это все было впервые, и он надеялся, что не в последний раз.

— Конечно! Она тоже радуется вместе с нами.

— Это невероятно. Ощущать, как твой ребенок касается тебя, находясь в животе у матери. Это чудо, которому ты скоро подаришь жизнь. Я люблю тебя, Лея.

— И я люблю тебя, Джим.

Он наклонился и оставил на ее губах легкий поцелуй. Они обернулись к их маленькому сыну, и замерев в такой позе, стали увлеченно наблюдать за ним.

***

— Джим, бостонская школа устраивает встречу выпускников. Я сказала, что пойду. Наверняка, они скоро и тебе позвонят.

Леона подошла к столу, за которым он работал, и положила руки на его плечи.

— Уже. Только я ответил — нет.

— Почему? Не хочешь увидеть одноклассников?

— Да, как-то нет особого желания.

— Я понимаю, что школьные годы для тебя совсем не чудесные. Но Джим, давай сходим. Посмотрим, кто как изменился. Мы тоже стали другими.

— Ты этого хочешь? — вместо ответа, она кивнула головой. — Хорошо, я перезвоню им.

— Только… у меня есть идея, не знаю, как ты к ней отнесешься.

Она обошла его, и стала делать массаж, разминая его шею и плечи.

— Ну, выкладывай, что ты там еще придумала.

— Давай пойдем на встречу по отдельности.

— Это еще зачем?

— Представляешь какой фурор произведет новость, что мы вместе.

Леона медленно перебирала кожа на его руках.

— Мне не нравится мысль, что ты где-то будешь без меня.

— Да ты собственник!

— Я просто хочу, чтобы ты была рядом со мной.

Он перехватил ее руку и притянул к себе, обхватив ее поясницу.

— Так и будет, только чуточку позже.

Леона смотрела на него таким взглядом, которому нельзя отказать.

— Ладно.

— Ура!

— Только, чтобы всегда находилась у меня на виду.

— Хорошо.

***

Подъехав к школе, Джим остановил машину напротив главного входа. Над дверьми висел большой плакат: «С возвращением, класс 1993». Около лестницы тусовалась небольшая группа людей в красивых вечерних нарядах.

— Помни, я всегда рядом. — напомнил Джим, и взял Леону за руку.

— Знаю. — она улыбнулась ему, и прежде чем выйти из машины, он поцеловал ее пальцы.

Он наблюдал, как она поднялась по ступенькам, и скрылась в здании. Через несколько минут, он тоже вышел из машины, и направился вслед за Леоной. Он так долго мечтал сбежать из этого места, и вот он снова был здесь.

Сегодня в спортзале никто не играл в баскетбол, вместо этого играла музыка. Бывшие ученики, скучковавшись по несколько человек, что-то обсуждали. Зал был украшен золотисто-черными шарами, а на столах