Американский поэт и писатель XIX в. Стивен Крейн, прославившийся реалистическим описанием психологических сложностей жизни (например, в своем классическом романе о Гражданской войне «Алый знак доблести»), выразил проблему поиска смысла в коротком стихотворении. Эти пять строк — лаконичный шедевр человеческого смирения перед безграничностью космоса:

Действительно, Вселенная не обязана признавать наше существование, тем более наполнять его смыслом. Эта обязанность возложена на нас, и выполнить ее тем легче, чем глубже мы понимаем свое место во времени и пространстве. В конце нашего путешествия я бы хотел бросить взгляд на минувшее, как во времени, так и в пространстве, и увидеть общую картину того, как смертные существа могут обрести смысл в кажущейся бессмысленности Вселенной.

Время. Год — это крупица времени, не достигающая и одной стопятидесятитысячной продолжительности существования нашего биологического вида. Это одна десятитысячная эпохи нашей цивилизации, одна пятисотая эры науки и одна сотая эпохи Эйнштейна, открывшего, что пространство и время неразделимы. Далее, наш вид — лишь один из сотен миллионов, если не из миллиардов, видов, возникших в течение 3,5 млрд лет на Земле, возраст которой, около 4,6 млрд лет, составляет только треть возраста Вселенной (13,8 млрд лет). Если вы проживете 100 лет, это будет жалкий 0,0000000073 % продолжительности жизни космоса.

Пространство. Земля — всего лишь одна крохотная планета в планетарной системе заурядной звезды, одной из сотен миллиардов звезд Галактики Млечный Путь, огромное большинство которых имеют собственные многочисленные планеты, образующие системы, весьма вероятно кишащие жизнью. Наша Галактика — одна из многих в скоплении галактик, ничем не выделяющемся из миллионов других скоплений, которые разлетаются друг от друга в расширяющемся с ускорением космическом пузыре нашей Вселенной, которая легко может оказаться одной из почти бесконечного множества расширяющихся вселенских пузырей в невообразимо огромной мультивселенной (рис. 12.1 позволяет почувствовать ошеломляющую обширность космоса). Это полученное в 2014 г. космическим телескопом «Хаббл» изображение небольшой области Вселенной содержит сотни галактик, находящихся в 5−10 млрд световых лет от нас, что означает, что этот свет был испущен ими, когда Земля даже не сформировалась.

Возможно ли, чтобы наша ничтожно малая доля процента от 13,8 млрд лет космической истории была причиной существования Вселенной? Неужели все космологическое многомирие создано и существует ради одной крохотной подгруппы одного биологического вида, обитающего на планете в окраинной галактике случайного вселенского пузыря? Утвердительный ответ на эти вопросы прозвучал бы настолько гордынно, которой устыдились бы даже древнегреческие боги.

Где же нам искать смысл и цель в этом огромном космосе? Все начинается с обретения глубокого понимания духовности и благоговения.

Благоговение — это род изумления при встрече с чем-то большим, чем мы сами. Многие мыслят себе это внушающее благоговение нечто как Бога и зовут духовностью, но не меньше и других, кто находит источник благоговения в самом космосе. Эту мысль прекрасно выразила пловчиха-стайер Дайана Найад в программе Опры Уинфри «Время для души»[466].

Я был заинтересован, поскольку знаю Дайану — мы познакомились в 1982 г. накануне первой безостановочной трансконтинентальной велогонки Race Across America протяженностью 4800 км. Дайана освещала ход гонки для программы телекомпании ABC. Я был участником гонки. Я знал о ее заплывах — почти 45-километровом вокруг Манхэттена и о 163-километровом в открытом океане от Северного Бимини на Багамах до Джуно-Бич во Флориде — и о ее неудачной попытке доплыть от Кубы до Флориды. Накануне старта, сильно нервничая перед первой своей трансконтинентальной велогонкой, я спросил ее, каково это, быть пловцом-стайером, и что заставляет ее преодолевать трудности и неудачи. Я не помню ее ответ дословно, но колоссальная целеустремленность и сила воли, которые она излучала, вдохновляли меня следующие 10 дней и помогли добраться до Нью-Йорка. В 2013 г. Найад с четвертой попытки совершила заплыв от Кубы до Флориды за 52 часа 54 минуты. Это самый долгий в истории одиночный заплыв в открытом океане, и она осуществила его в 64 года.

Этой победой силы воли Найад над возрастом Опра и решила угостить аудиторию. Во время заплыва спортсменке, конечно, помогали духовные, высшие силы? Нет, ответила Найад: «Я атеистка». Опра удивилась: «Но вы же испытываете благоговение!» Теперь изумилась Найад: «Не вижу противоречия. Стоя на берегу рядом с самым ревностным христианином, иудеем, буддистом, список можно продолжать, я могу заплакать от красоты Вселенной, от сопереживания всему человечеству, всем тем миллиардам людей, которые жили до нас, любили и страдали. Так что в моем определении Бог — это человечество и любовь к человечеству». Реакция Опры распалила атеистов: «Ну, значит, вы не атеистка. Я думаю, если испытываешь благоговение, веришь в чудо и тайну, значит, это и есть Бог». Это замаскированная нетерпимость, не способная постичь, как можно испытывать благоговение, не веря в сверхъестественную природу чуда. Откуда это убеждение?

Отчасти ответ можно найти в исследовании «Благоговение, неуверенность и обнаружение властных сил»[467], которое провели в 2013 г. психологи Пьеркарло Вальдесоло и Джесс Грэм. Согласно их предшествующим исследованиям, чувство «благоговения» люди связывают с «восприятием чего-то громадного» (ночного неба, открытого моря), и «склонный к благоговению» индивид легче переносит неопределенность и реже нуждается в когнитивной замкнутости, обеспечиваемой объяснением (каким угодно). Он «легче пересматривает существующие ментальные схемы для ассимиляции новой информации», пишут авторы статьи. В отношении людей, не склонных к чувству благоговения, объяснил мне Вальдесоло в электронном письме, авторами «выдвинута гипотеза, что неопределенность как непосредственное эмоциональное переживание должна проявляться в форме отвращения, хотя эти люди едва ли испытывают его всякий раз»: «Мы исходили из теории, согласно которой благоговение исчезает, если нам не удается найти смысл наблюдаемого явления, и неспособность ассимилировать информацию в имеющиеся ментальные структуры вызывает такие неприятные состояния, как растерянность и дезориентация»[468].