Но теперь дело становилось серьезным.

«А Лукас этого не знает. Что, если Стэффорд обманул нас обоих? – вдруг подумалось ей. – Медведь гризли на вид – тоже улыбчивый добряк. Видимо, Стэффорд старался впутать Лукаса именно для этого: чтобы было, на кого все свалить, когда все пойдет прахом! А раз Лукас летит на Марс, никого не предупредив, Стэффорд вполне может утверждать, что он ни о чем не подозревал».

София встряхнулась. Нет, ей не хотелось клеветать на Стэффорда; может, он и не планировал все именно так. Но она не сомневалась, что он подставит Лукаса, когда запахнет жареным. Она видела своими глазами: Стэффорд может лгать не краснея.

Программа в Медианете как раз кончилась, на фоне космических кадров с Деймоса II шли титры.

«Я должна отговорить Лукаса от этой поездки, сейчас же, – задумала она. – Я еще успею его предупредить.

Это по-настоящему опасно».

Она уже почти открыла нетлог, но тут же вспомнила, как тяжело убедить Луса хоть в чем-то. Если она вот так безрассудно позвонит ему посреди ночи, он двумя фразами разобьет в пух и прах все ее опасения. Ну уж нет – она, зная своего братишку Сарумана с его суперубедительным Голосом уже тридцать пять лет, такой ошибки не допустит! Если она хочет обеспечить своей кампании шанс на успех, ей нужно подготовить пуленепробиваемые аргументы, включая пуленепробиваемое объяснение, откуда она сама знает об этом деле.

Завтра будет возможность куда лучше. Достаточно времени, продуманные маневры, взятка в виде лосося.

Ведь ее брат придет к ней на обед.

* * *

Рой Стэффорд задавался тем же вопросом, что и София Хильдебрандт у стереовизора: «Кто только сказал этим крючкотворам?!»

Из студии он вышел в худшем настроении из возможных. Если быть честным с самим собой, то стоило признать, что настроение такого типа лучше всего характеризует выражение «панический страх». Еще в такси он скачал запись только что закончившегося показательного выступления и почувствовал определенную меру гордости за свое бравурное лицемерие; однако его медиальное исполнение было не так удивительно, если принять во внимание, как часто он за последние дни размышлял, что бы ответил на подобный прямой вопрос.

«Ты знаешь о человеке с экстрасенсорными способностями, Рой Стэффорд?

А знаешь, что лгать перед Инквизицией – это грех?!»

Он еще чувствовал холодный пот на спине. Да, он хорошо натаскался – а теперь, для разнообразия, можно начать думать, как выкрутиться. Перед тем как задать такси адрес Совета, он на мгновение серьезно задумался, что стоит махнуть отсюда прямо на Таити и спрятать там голову в песок, но потом оценил данный план как недальновидный.

Его все равно везде найдут.

Была суббота, поздний вечер, но здание Совета тряслось как в лихорадке. Множество людей сидели на работе, собирали последние материалы и готовились к телеконференции с Марсом. Все это затянуло Стэффорда как вспененная вода: организованная суматоха, бег по коридорам, звонки нетлогов и гектолитры кофе. В вестибюле, переговорной и коридорах толпилась куча медиантов. Это была чрезвычайная ситуация. Через несколько часов первый Корабль должен приземлиться на Деймосе II.

Стэффорд сказал Линде, своей секретарше, чтобы она никого не пускала в течение часа, и запер дверь. Он не питал иллюзий, что у него в запасе целый час, – вполне реалистично предполагал, что должен быть благодарен хотя бы за полчаса. Но ему нужно было немного времени. Нужно было подумать.

«Д-альфиец с экстрасенсорными способностями».

Во всем этом была лишь одна хорошая деталь: слово «Фомальхива» пока не звучало. В остальном дело пахло керосином. «Ну, и что теперь? – думал он. – Звонить Лукасу? Фионе?! Отстранить одного? Обоих? Помолиться ноге Аккӱтликса, или во что эти двое там верят, и оставить как есть?»

Стэффорд отклонил три вызова на нетлоге, а потом в полном отчаянии его выключил.

«А может, всё совсем иначе, – вдруг пришло ему в голову. – Это все просто грандиозная оптическая иллюзия. Я поверил шутливо-ироничному сообщению Лукаса и безжалостно-прямолинейным предложениям Фионы. Но разве можно быть уверенным на сто процентов, делая инвестицию на рынке чудес? Может, фомальхиванин не имеет никакого значения. Может, он вообще не умеет читать мысли. Или умеет – и никому на всей Земле не будет до этого дела. Никто не удивится! Люди сами по себе весьма безучастны. Возможно, мы по глупости его переоцениваем, а вместе с ним и Фомальхиву. Это совершенно не стоит таких рисков. Ведь Фомальхива – всего лишь одна из планет в космосе. Кому до нее какое дело?»

Стэффорд хотел посмотреть в локальной сети, на работе ли Лукас, но его компьютер тут же завалила вереница сообщений без конца и края. Тогда он решил связаться с ним иначе – но из осторожности не напрямую, ведь если Лукас сейчас у себя в офисе, кто знает, сколько медиантов теперь торчат у него за столом, за спиной, на люстре и под ковриком?

Он позвонит Софии. Оставит ему сообщение через нее.

Нетлог зазвонил, едва он попытался его включить.

И в тот же момент распахнулась дверь.

«Я ее придушу, черт возьми, разве я неясно выразился, что меня нельзя беспокоить? – в ярости подумал Стэффорд в адрес своей секретарши. – И пяти минут не прошло!» Он повернулся к двери, чтобы сейчас же выгнать нарушителя спокойствия, – и это было последнее, на что он был еще способен со всем благоразумием и в полном сознании.

Он услышал крик Линды.

– Не смотрите, Рой! Не смотрите!

Но он посмотрел.

Лукас думал о фомальхиванине.

Размышлял о его силе, способностях и значении, которое, очевидно, было достаточно велико, чтобы взбудоражить богоравное ӧссенское духовенство и привезти зӱрёгала на Землю. Раздумывал, действительно ли мысль фомальхиванина – стальная прочность, как положено телепату… или лишь бумажное подобие этой прочности… или просто черная дыра. Далее он перебирал вещи, которые от нее, если повезет, можно скрыть. И, наконец, думал о своей собственной мысли и о том, случится ли, а если да, то как и когда, что ее скрытые подвохи воткнут ему нож в спину.

Из всех размышлений именно это угнетало больше всего. Его собственная слабость. Его нарастающий страх.

Стэффорду он рассказал далеко не все – ничего из поистине важных, ужасающих вещей. Да, фомальхиванин может помочь Совету в деле Д-альфы, но в долгосрочной перспективе это ничтожная мелочь. Дело куда серьезнее: психотронные способности могут внести изменения в баланс сил в земном обществе и стать противовесом ӧссенскому влиянию. Лукас костьми чувствовал, как это незаметно приближается, как стоит за дверями. Сильное, как гравитационный вихрь. Наступает момент перелома.

Он четко осознал это три недели назад, выйдя через Колодец Далекозерцания в ӧссенском храме на связь с Рут Дэш – молодой женщиной с Д-альфы, которую он выбрал своим информатором. Его хорошенько встряхнуло: пробуждающая поверхностность и вялая туманность… и призрачное, всепроникающее чувство несвободы. За бедной Рут он вдруг заметил чудовищно большую тень: он видел ее сквозь мутные волны этого будто происходившего на ощупь разговора, как когда видишь силуэт через молочное стекло.