– Козырь, говоришь? – усмехнулся Беркутов. – То-то старик Салтыков так странно отзывался о твоём обучении. Ты показал ему то, чего не знают о тебе другие?

– Да, командир. Есть у меня один секретик, – признался я. – Но от этого секретика мы только выигрываем.

– Да? И почему же я должен тебе верить? Ты скрыл от меня часть своих магических сил. От своего командира скрыл, между прочим!

– Вы должны мне верить, потому что мой козырь порвёт жопы всем, с кем мы сегодня столкнёмся.

После недолгой паузы, Виталий Фёдорович ответил:

– Убедительный аргумент. Хер с тобой, Перекрёстов. Поступай, как знаешь. Главное вытащи нас из этой задницы. Я, признаться честно, понятия не имею, что мы будем делать в Приморском районе.

– Что? – удивился я. – Это же был ваш план! У вас там должны были остаться связи.

– Сань, ты в уши долбился, когда я тебе рассказывал о своём прошлом? – воскликнул Беркутов. – Какие связи? Мы расстались врагами.

– Зашибись новости, командир! – рассмеялся я. – Выходит, вы – просто сопровождение? Для меня.

– Верно понял. Будь у меня там связи – сдался бы ты мне там. Ты несёшь прямой риск Приморскому клану своим существованием. Твоя фамилия опасна, понимаешь?

– Не переживайте, командир. Мы не уйдём от Приморцев без помощи. Даю слово.

Похоже, сегодня придётся потратить не мало маны. Сначала договориться с Приморским районом, а затем вступить в войну с двумя кланами сразу! Не-е-ет, тут речь уже даже не о недостатке маны, а об её истощении к концу дня. Придётся хорошенько попотеть.

Но, если хорошо подумать, всё будто происходит ровно так, как должно. Правда. Я оказался там, где должен был. Меня занесло в клан, который быстро становится мне семьёй. И его судьба зависит от меня. От моего титула, которым владелец моего предыдущего тела даже не пользовался!

Точно. Не окажись я в этом мире, сведённый с ума Александр Перекрёстов сгнил бы в психушке. Никто бы не спас сына главы от Пижона. Никто бы не раскрыл козни князя Войцеховского. Московский район уже давно бы пал. Но я встрял во всю эту движуху и смог нарушить естественный ход вещей.

А теперь от меня зависит исход войны.

Ты на месте, Саш. Понимаешь? Ты там, где ты должен быть. Ты дома.

Через двадцать минут мы с Беркутовым оказались на месте. Машину буквально бросили на обочине и рванули к метро.

Войти – не проблема, на нейтральной территории никто напасть не должен. Выйти – тоже не проблема. Если наткнёмся в Приморском районе на клан – сразу же попросим их сопроводить нас к главе. А вот сам путь – это беда.

Почти всю южная часть фиолетовой ветки контролирует Фрунзенский район. Новая Империя, как их называют. Придётся держать уши востро.

Мы сели на поезд. Беркутов нервничал и с трудом сдерживался, чтобы не закурить прямо в вагоне.

Пара минут и мы на станции «Дунайская». Вот и всё. Мы на территории врага.

Беркутов зыркнул на меня, намекая, чтобы я был готов ко всему.

Всё шло гладенько до тех пор, пока мы не преодолели половину пути. На станции «Международная» в вагон вошёл усталого вида мужчина. Мы столкнулись с ним взглядами и тут же друг друга узнали.

Я помню это лицо. Прекрасно помню. Он один из охранников, которых я видел в психушке. Готов поклясться, что в последний раз я видел его с пушкой в руках.

Это он убил Стёпку. Шизофреника, которого я излечил.

Враг стоял за спиной Беркутова. Я неосторожно глянул на командира, и противник сразу же понял, что Виталий Фёдорович – мой соратник.

Нужно действовать.

Я рванул вперёд мимо Беркутова и схватил врага за ладонь.

– Аккуратно, гражданин, чуть не упали! – прокричал я, отводя внимание пассажиров.

И вонзил в него психо-цепь.

Нет, скотина, так просто ты у меня не сдохнешь. После того, что я видел в вашей психушке… Не отделаешься.

Трусливый. Боится боли. Получает наслаждение, когда издевается на теми, кто слабее его.

Вот ты какой, значит, северный олень? Боли боишься? Тебе понравится то, что я тебе подарю.

Я вселяю тебе страх. Ты сойдёшь с ума от ужаса, если на следующей станции не покинешь поезд и не бросишься под следующую электричку.

Жажда мести пылала во мне огнём, и я добавил ещё одно условие.

Когда ляжешь на рельсы, работа твоей нервной системы замедлится. Ты почувствуешь весь спектр боли, когда стальные колёса начнут давить твоё тело.

– Наслаждайся, ублюдок. Это тебе за Стёпку. И за меня, – прошептал ему я и вернулся к Беркутову.

– Что за дела? – спросил меня командир. – Кто это?

– Один из Фрунзенских, – ответил я. – Спокойно, командир. Он