Взгляд его вновь опустился вниз, словно его притягивало магнитом.

Трико напротив врезалось в тело. Выпуклость лобка, припухлость половых губ, складочка между ними, ему показалось, что она немного влажная… или это был просто пот. Такая мысль назойливо лезла в голову, и он почувствовал, как напрягается член. Растущий бугор мог выдать его, не хотелось, чтобы она заметила ЭТО.

– Ну, теперь давайте сами, – отпустил он ее руки, вставая. – А я немного помогу вам, стоя сзади.

Теперь, наклонившись вперед, она пробовала сама дотянуться руками до пальцев разведенных ног, а он помогал ей, надавливая на спину. Запах ее духов кружил ему голову, и, несмотря на то, что кровь от члена немного отхлынула, он чувствовал, что продолжает возбуждаться, хоть и пытается сосредоточиться на упражнении.

– Продолжайте расслабляться. Как ощущения в паху и подколенных сухожилиях?

– Н…нормально, – сдавленно выдохнула она.

– Отлично! – и, еще немного подержав ее в таком положении, он убрал руки. – Тогда лягте на спину и отдохните. Затем перейдем к перевернутым позам. Воды принести? Не жарко? А то у меня в горле пересохло.

– Спасибо, не надо, – и ему показалось, что она как-то странно взглянула на него.

Выйдя в коридор, он налил себе еще холодной воды и сделал несколько крупных глотков, пытаясь остудиться. Вроде, немного помогло, и он вновь вернулся в зал.

– Ну что, продолжим?

– Продолжим, – и ему показалось, что, взглянув на его трико в районе члена, она чуть заметно улыбнулась. Похоже, все-таки не удалось скрыть всплеска своего возбуждения, а может, он все это себе опять выдумал.

– Давайте тогда сначала разогреем позвоночник.

– Хорошо.

– Лучше всего для этого подходит Випарита Карани – поза Согнутой свечи. Только вместо стенки я помогу вам. Так, думаю, будет лучше.

– Ну, зачем нам стенка, коли есть учитель! – вновь подмигнула ему она.

– Согласен, – улыбнулся он, ощущая, как легкая волна озноба пробежала вдоль позвоночника в голову. То ли это был какой-то намек, то ли просто шутка, но лучше бы она не бросалась такими словечками.

Она легла на коврик, вытянув вверх руки, а он, придерживая за бедра, поднял ее тело ногами вверх, стоя тем самым лицом к ее спине и заставляя сгибаться ее позвоночник в верхней части.

– Расслабьте, расслабьте спину и плечи! – инструктировал он ее. – Чувствую, что напрягаетесь, – и он плотнее обхватил ладонями ее бедра, чтобы контролировать ситуацию.

Потихоньку приподнимая ее все выше и выше, он заставлял позвоночник сильнее сгибаться, чувствуя, как тот становится податливее и мягче.

– Ага… Хорошо… Теперь обхватите ногами мою шею. Так вам будет казаться надежнее. Не бойтесь, не сломаете.

– Так? – она положила ему голени на плечи.

– Да, именно так.

Теперь он смотрел на нее совсем сверху, слегка наклонившись, поскольку его голова находилась между ее ног. Асана вышла как на картинке учебного пособия. У них получалось работать в паре. Ее ноги прижимались к его груди и животу, а его лобок – к ее заду. Чуть расставив для устойчивости ноги, он ощущал членом тепло ее ягодиц, и тот опять предательски зашевелился.

– Еще расслабьтесь… еще… сильнее, – командовал он, чувствуя, что, по большому счету, надо бы завершать упражнение, чтобы окончательно не выдать себя. Трико все сильнее начинало давить.

– Чувствуете, каким податливым стал позвоночник? – «В отличие от члена», – мелькнуло при этом у него в голове.

– Чувствую, – сдавленно выговорила она, ей было сложно разговаривать в таком положении. – Еще… как… чувствую.

Он ясно ощущал, как наливающийся бугор члена продавливается в мягкую ложбинку между ее ягодиц, и только тонкая ткань обоих трико мешает сливаться теплу их тел. Это было уже слишком, у него в голове запульсировало.

– Отлично! – выдохнул он, справившись с эмоциями. – Плавно опускаю вас. Очень плавно. Вы просто растекаетесь по коврику. Вы – ручеек. В вас все мягкое. Глаза закрыты. Продолжайте быть расслабленной.

На секунду приоткрыв глаза, она быстро взглянула на его бугор и вновь их закрыла. Тонкая усмешка мелькнула на ее губах.

«Черт! – вновь выругался про себя он. – Попробуй тут не возбуждаться!»

– Три минуты расслабляемся, – с умным видом командовал он. – Восстанавливаемся и переходим к следующей асане.

«Самому бы, блядь, расслабиться, – и он несколько раз медленно вдохнул-выдохнул, – а то трусы сейчас лопнут. Заметила, похоже, мать его! Ну да ладно, не железный же я», – сложно было в такой ситуации сдержать эмоции.

– Поясню еще раз специфику перевернутых поз, – подчеркнуто спокойно пояснял он, пока она лежала, отдыхая. – Как знаете, прилив крови к голове вызывает необычные ощущения. Старайтесь погрузиться в них. Никого и ничего вокруг вас нет. Только вы и ваше тело. Его ощущения. Чувствуйте, какие они необычно приятные. Это важно.

И они перешли к следующей асане. Это была Халасана (поза Плуга). Он пояснил ей, что эту позу нужно хорошо освоить, прежде чем переходить к Саламбе Сарвангасане – более сложной и эффективной позе.

Он вновь помог ее телу принять правильное положение, и оно его слушалось. Уступало его рукам, следовало командам его ладоней, правильно прогибалось… и продолжало дразнить, соблазнять, возбуждать. Он ничего не мог с собой поделать, член готов был вот-вот прорвать трико.

Она лежала, считай, на локтях и лопатках, закинув назад до конца ноги и изогнувшись почти вдвое. Ее руки подпирали поясницу, а кончики пальцев ног касались пола за головой, так можно было и переломиться пополам сдуру. Но, контролируя ситуацию, он придерживал ее за поясницу, стоя со стороны ее спины и сверху. Она же не видела его, любуясь на собственный живот с проступившими на нем капельками пота. Все-таки без кондиционера было жарко.

Зрелище между тем было до безобразия изумительным. Прямо перед его глазами во всей своей вызывающей привлекательности красовался ее зад, выглядевший словно вкуснейший торт, прикрытый тонкой салфеткой шортиков. Его два пышных кекса аппетитно раздвинулись в этой позе, а эластичная ткань трико глубоко врезалась в расщелину между ними, словно шоколадной глазурью стекая туда, в самую глубину промежности. Так и хотелось сорвать зубами эту салфетку, чтобы тут же лицом упасть туда.

И, похоже, ТАМ было уже влажно, или ему это опять мерещилось.

Член задеревенел так, что стало уже больно: крайняя плоть сдвинулась, обнажив чувствительную головку, и теперь ткань трико стала натирать ее.

– Секундочку! Все в порядке. Придерживаю вас одной рукой, – продолжая удерживать ее за верх таза левой ладонью, он быстро сунул правую руку в трусы и поправил член. Хорошо, что она не могла видеть всего этого.

«Вообще жопа! Щас точно кончу! – сжал зубы он. – Издевательство какое-то! Как бы сдержаться только!»