– Здесь должен быть мой отец, я его ищу.

И никаких проблем. Только Герасима ни в одном заведении не было, но Люда не теряла присутствия духа.

Она подошла к очередному кабаку, и вдруг открывается дверь… выходит Калюжник! Он бы, может, и не обратил на нее внимания, если бы она прошмыгнула мимо, низко наклонив голову. Но Люду охватил столбняк. Кажется, она даже вскрикнула, потому что Калюжник, разговаривая на ходу с каким-то унылым типом, внезапно резко перевел на нее глаза.

Пауза. Он не верил своим глазам, она – своим. Расстояние между ними метров пять. Да ему, амбалу, стоит сделать два прыжка – и Люда у него в руках. Едва это дошло до нее, она сорвалась с места и помчалась по улице, чуть ли не сшибая с ног прохожих. Оглядываясь, Людмила видела, как мелькает позади Калюжник – он бросился в погоню. Неудобно бежать на высоких каблуках, попадая на участки дороги, где не посыпали песком, Людмила едва удерживала равновесие на ногах. Она бежала, хватаясь за стены, за столбы, за прохожих – за все, что попадалось. Калюжник не отставал. Преимущество Людмилы было лишь в одном: она худенькая, ей легче лавировать. А Калюжник крупный, ему прохожие не прощали, когда он налетал на них, его хватали за рукава, вслед ругались. Повезло немного на переходе – Люда успела перебежать дорогу до того, как тронулся транспорт, а Витяня остался на другой стороне. Это дало возможность отдышаться, чуточку сбавить шаг, хотя Люда не могла себе позволить расслабиться и остановиться.

В очередной раз оглянувшись, она его снова увидела. Погоня возобновилась. Проскакивая переулки, Люда думала только о том, чтобы не соблазниться темным проемом, ведь там она могла очутиться в ловушке. Но и прохожих встречалось все меньше, в этой части центральной улицы их всегда мало. Калюжник оказался в выигрыше и настигал ее. Надо что-то придумать…

Бывает, на дороге встречаются кирпичи. Может, он с крыши упал, может, подбросил мальчонка, чтобы поглазеть, как об него сбивают ноги прохожие, но Людмила споткнулась о кирпич и упала. В первый момент она восприняла падение как катастрофу. Но тут же, увидев стремительно приближавшегося Калюжника, а также стену напротив, состоящую из больших окон, за которыми сидели люди за столиками (ресторанчиков в городе полно, особенно на центральной улице), она подскочила, схватив кирпич. Необходимо привлечь внимание к себе, собрать народ… Отчета в своих действиях Люда не отдавала, у нее даже мысли не возникло о том, какие последствия ее ждут, рука сама изо всех возможных и невозможных сил запустила кирпич в стекло. Раздался оглушительный треск, стекло со звоном посыпалось. Из ресторана выскочил один охранник, затем второй… Людмилу подхватили под руки и ввели внутрь. Цель достигнута.

Калюжник выругался матом, осматриваясь и соображая, что делать. Подбежал запыхавшийся Мятежный:

– Где она? Сбежала?

О, как бы он этого хотел! Но Калюжник сказал:

– Витрину грохнула, охрана ее повязала. Я буду ждать, когда она выйдет, а ты сгоняй назад и пригони тачку. Теперь она от меня не уйдет.

В это время хозяин ресторанчика вызывал милицию, ведь девушка отказывалась давать объяснения своему дикому поступку. Попутно он чихвостил охрану:

– Куда смотрели? За что я вам бабки плачу?

– А я говорил, что стекла надо антиударные поставить, – оправдывался охранник. – Наше дело – за порядком внутри следить.

– Молчи уж… Алло! Это милиция?

Прибывший наряд забрал Людмилу в отделение.

– Мятежный, гони за ними, – приказал Калюжник. – Посмотрим, в какое отделение ее повезли… Вот дура!

Марьяна прямо в милиции ждала Ипсиланти, который сказал, чтобы оттуда она ни ногой. Ей предоставили стул, она поставила его в уголок и дремала. Вошла толпа ментов, Марьяна приоткрыла один глаз, и в поле ее зрения попали знакомая шапочка и шарф.

– Прям, как у меня, – кутаясь в шубку (в отделении было прохладно), пробормотала она и закрыла глаза. Но что-то еще было знакомое на девушке. Марьяна открыла оба глаза и расширила их, произнеся шепотом: – Людка…

Людмилу увели под конвоем как опасную преступницу, а Марьяна посочувствовала подружке: все же попалась. Но помочь она ничем не могла. Ее сил хватало, чтобы только не упасть со стула и не заснуть на полу. Как же она измучилась!

Когда ее кто-то начал толкать в плечо, Марьяна, не открывая глаз, собралась было послать хама подальше, но вовремя вспомнила, где находится. Подняла веки и увидела Ипсиланти. Радоваться ему вроде как ни к чему, он ведь мечтает ее засадить, однако лучше пусть будет Ипсиланти, чем дружки Калюжника. Марьяна молча встала и буквально потащилась к машине.

– Здорово они тебя… – произнес Георг уже в машине. – Насиловали?

– Лучше бы насиловали, чем били… – вздохнула Марьяна. Ипсиланти рассмеялся. – Уроды! Застрелить меня хотели, по мобиле позвонили, и меня отпустили.

– Клочко отменил свой приказ, – кивнул Ипсиланти.

– Знаю, – сонно пробормотала Марьяна. – Я все знаю.

– У дома уже ждут оперативники, они будут жить у тебя. Только не разврати их. А почему ты не интересуешься, кто помог тебе выжить?

Марьяна покосилась на него недоверчиво, мол, треп твой ментовский слушать нет желания. Ну, что он может рассказать? Будто его разведка донесла, где держат Марьяну, и он кинулся спасать ее, рискуя своей шкурой? Не то настроение, чтобы слушать, как он рисуется.

– А живешь ты благодаря Людмиле Летовой, – сказал Ипсиланти. Марьяна проснулась. – Да, да. Это она позвонила мне с твоего телефона, рассказала, как Калюжник искал ее в твоем доме, но ты не выдала, что меня, замечу, поразило, а потом тебя увезли. Она и навела меня на Клочко.

– Людка? Иди ты! Я знала, что могу на нее рассчитывать. Классная девка, я это сразу поняла, у меня нюх…

– Стоп, Марьяна. Почему ты, мерзавка эдакая, не сказала мне о Летовой?

– А ты не спрашивал, – нашлась Марьяна.

– Найди мне Люду, срочно.

– Во, видал? – показала она кукиш. Ипсиланти лишь ухмыльнулся. А она уже строила планы, как завтра пойдет в милицию и вытащит Людку. Пока не знает, как вытащит, но придумает. – Думаешь, мне неизвестно, что вы ей дело шьете? От тебя она и пряталась. Марьяна хороших людей не сдает, понял?

– Я ей дело не шью, а хочу, чтобы она осталась живой. Ее положение даже хуже, чем твое. Учти, убьют Летову, будешь виновата ты. Приехали.

От дома отделились две тени. Это были оперативники, но Марьяна не торопилась выйти из машины. Она думала. Следователю, наверное, сообщат, где Люда, одна шайка-лейка – менты. А на Марьяну он обидится и может передать ее дело в суд, не разбираясь, кто убил Радика. Поэтому решила сказать, где Людка. Выходя из автомобиля, бросила как бы между прочим:

– Да что ты переживаешь? Она уже у вас.

– Что значит – «уже»? Где – у нас?

– В ментовке. Я, когда тебя ждала, видела: ее привели туда под конвоем. Меня Людка не заметила, а я ее…