крутиться, чтобы «не остаться на бобах» к зиме. Я дневала и ночевала за бумагами, расписывая планы и схемы на разные случаи. Всё-таки общение с Рейном не прошло даром — земли Адама он знал хорошо, поэтому плюсы и минусы уже знала, кое-какими семенами закупилась на осенней ярмарке. Но был в полученном баронстве один несомненный плюс: титул позволил получить доступ в королевские архивы и архивы казначейства. Мэтр Антверт продолжал изучать информацию о Тёплых камнях, а я копалась в архивах, выискивая упоминания о неурожайных периодах герцогства, заодно делая пометки, какие культуры ранее высевались и плодоносили. Что-то могли подсказать Глоран и Мэнна — та самая супружеская пара, нанятая Рейном. Не сказала бы, что экспериментальное поле наливалось и колосилось, но было над чем призадуматься, чтобы выйти на полное самообеспечение.

Примерно недели через полторы после свадьбы Адама я возвращалась домой после прогулки, когда заметила на горизонте троих приближающихся всадников, от которых отделились две чёрные точки и понеслись вперёд. Лорн и Рой? Глазам своим не поверила, однако вскоре сбившие с ног туши, вылизавшие моё лицо до состояния «спасибо, что кожу не сняли», окончательно развеяли все сомнения.

Ухватившись за мощные шеи, я наконец-то поднялась на ноги, продолжая начёсывать шелковистую шерсть.

— Мальчики мои! Как же я по вам соскучилась!

— А по мне?

Взмыленный Брон остановился как вкопанный, давая своему хозяину соскочить на землю.

— Адам? Ты что тут делаешь?

— Свататься приехал!

Что?! От удивления у меня едва глаза из орбит не выпали.

— Но ты же вроде как уже женат…

Адам повёл широкими плечами:

— Я абсолютно свободный от брачных и иных обязательств подобного рода мужчина! Поэтому не вижу никаких препятствий, чтобы изменить семейный статус.

Я окончательно перестала что-то понимать.

— Адам, ты же мечтал жениться на прекраснейшей женщине королевства… Неужели всё-таки решил отказаться от своей мечты? Нарушить своё слово, слово, данное королём, и подставить под удар людей?

Бывший муж подхватил меня на руки, смотря с такой нежностью и одновременно затаённой болью во взгляде, какие видела лишь раз мельком во время тех зимних прогулок в саду Бергальского замка:

— Я не отказался от неё, просто слишком поздно понял, что едва не просмотрел «ту самую»… Самую прекраснейшую… Не туда вначале смотрел…

— Кхм… Ты и сейчас не туда смотришь. Мои глаза выше.

— Отстань, несносная женщина, я в душу смотрю! — взревел Адам с наигранным возмущением.

Я не выдержала и расхохоталась, не забыв со всей силы ткнуть его кулаком в широкую грудь.

— Милли! Ты чуть не убила своего жениха!

— Я не давала своего согласия на брак! Значит, не жених! Да и предложения не услышала! Опять на те же самые грабли второй раз я не наступлю!

— А я попрошу! И буду весьма настойчив! Ровно до тех пор, пока не согласишься! Я весьма терпелив и упрям! — бывший муж сурово свёл брови к переносице и сверкнул глазами.

Не успела я ответить своë коронное про «тяжёлый характер, подтверждаемый поленом в хрупких, но сильных женских ручках», как покачнулась прямо с ним, испугавшись, что Адам снова ранен и теперь падает. Но, как оказалось, он попросту опустился на одно колено, усадив меня на полусогнутую ногу, как на стул:

— Эмилия Ройтэ, прошу вашей руки и предлагаю стать моей супругой!

Я коснулась тяжёлой герцогской цепи, а потом заметила промелькнувшую в вырезе ворота рубашки тот самый шнурок с оберегом, который подарила перед тем, как он в первый раз после ранения отправился в рейд. Провела подушечками по колету, повторяя её контуры… От моего внимания не укрылось, как Адам едва поморщился, стоило коснуться в районе левой груди. Путаясь в петельках дрожащими пальцами, расстегнула рубашку:

— Ты что, всё-таки снова ранен?!

— В самое сердце одной занозой, которую не желаю из него извлекать до конца дней своих!

Я выглянула из-за плеча Адама и гневно посмотрела на его хайтров:

— Боргес! Даргнар! Я кого просила присмотреть за ним?! Как вы допустили, чтобы он в таком состоянии сюда прискакал?! Я вас спрашиваю!

Суровые братья потупили взоры, словно нашкодившие мальчишки:

— Госпожа, да разве его удержишь?! Как в себя после дуэли пришёл, так сразу на коня вскочил, еле догнали…

У меня внутри всё похолодело, а волосы на голове зашевелились:

— Какой дуэли?! Адам! Быстро опусти меня и марш в кровать долечиваться! Я за полутруп замуж не пойду!

— Вот в спальне и опущу. Иначе опять сбежишь, прикрываясь благими намерениями, а мне голову ломать, разлюбила или решила поступиться своими интересами ради всеобщего блага!

Вот твердолобый! Как стоял, так ведь и выпрямился, а затем твёрдым шагом направился к моему домику, несмотря на мои протесты и аккуратные тычки в здоровые части тела, до которых только могла дотянуться.

— Раненых бить — это низко и подло! — лукаво улыбнулся Адам

— Да я готова тебя прямо сейчас добить, упёртый баран!!! — шипела я, поглядывая на видневшийся кусочек шва, чтобы не упустить момент, если вдруг начнётся кровотечение. Вот так под моë искреннее негодование по поводу беспечности бывшего мужа и радостные смешки, раздававшиеся за нашими спинами, мы дошли до спальни. Аккуратно опустив меня на покрывало, Адам осторожно прилёг рядом, опираясь на правую руку. Пока он не успел опомниться, я перекатилась на другую сторону и вскочила на ноги. Поманив пальцем братьев, отвесила по подзатыльнику сразу с обеих рук, когда они чуть склонились, чтобы услышать, что я скажу.

— Воды, бинты и сундучок с мазями! Живо! И меня не волнует, что вы не знаете, где они хранятся в этом доме. Чтобы через минуту всё необходимое было у меня!

— Переживает… — умилился Даргнар, потирая затылок.

— Любит! — безапелляционно заявил Боргес.

И не дожидаясь от меня очередного потока красноречия, хайтры исчезли.

— Адам Ластер Рогенборн! Ты окончательно решил самоубиться?! — я покачала головой, разглядывая припухшие края раны.

— Без тебя — да! Не могу, когда тебя рядом нет! Хоть режь!

Я глубоко вздохнула и отправилась мыть руки, бубня под нос, что резать всё-таки придётся, чтобы наложить новый шов, ибо старый совершенно никуда не годился.

Только собралась снять рубашку с этого непутëвого дуболома, как он перехватил мою руку и поцеловал запястье с внутренней стороны:

— Выйдешь за меня? Умирающим не отказывают…

У меня моментально руки заледенели:

— Ты ещё где-то ранен?!

Адам закатил глаза, упрямо вздëрнув подбородок:

— Я не настолько отвратительный фехтовальщик, чтобы позволить себя ранить более одного раза…

От сердца сразу отлегло:

— Ах ты наглый шантажист… Выйду-выйду… Но на церемонии так и скажу, что второй раз в жизни принудил к браку! И