Выше, на следующем уровне здания, находились зона расщепления-синтеза питательных веществ, над ним – центр репродукции, та самая фабрика по созданию новых человеческих тел на которой, как она думала, работала поведавшая ему о реальности былая знакомая Горация. В действительности то, что показывала когда-то Горацию Ниена_745 было просто искусно смоделированной игрой. Сами люди, в разрез с той иллюзией, которая существовала в Пространстве, давно уже не принимали никакого участия в собственном воспроизводстве и никогда, со времен сотворения Мироздания, не контролировали этот процесс. Все этапы клонирования были четко запрограммированы и аккуратно исполнялись роботами. Это они, согласно заданному алгоритму, без участия людей внедряли ДНК человека в созданные ими же раньше молекулярные заготовки, это они, этап за этапом, контролировали и поддерживали происходящий в зародыше рост. Питаемый модифицированными веществами, накачиваемый ускоряющими процесс развития катализаторами, плод уже через четыре месяца был готов к подключению в сеть Пространства. Созданные по одной и той же схеме, имеющие в своей основе одну и ту же клетку ДНК, все современные люди были унифицированы и как один похожи друг на друга. Одинаковые, для удобства их обслуживания, тела должны были полностью соответствовать эталонным параметрам нормальной жизнедеятельности. Роботы беспрекословно следили за выполнением этого правила, неустанно снимали с живущих тел характеристики, сверяли данные, занимались этим снова и снова. Мелкие «неполадки» устранялись, когда же тело старилось и содержание его в здоровом виде требовало всё больших затрат, человека отключали. Ресурс людских тел в Мироздании полностью не использовался. Отработанные, пусть даже ещё и хранящие разум тела, равно как и неудачно развившиеся зародыши, брак по которым становился от года к году всё больше, поступали в центр переработки отходов или центр расщепления. Там ту работу по разложению тканей, которую раньше выполняли живые микроорганизмы, теперь исполняли сконструированные по их образу и подобию наноустройства. Они умело расщепляли весь поступивший биологический «мусор» на структурные элементы, которые становились питанием для продолжающих жизнь людей. Замкнутый цикл рождения и смерти работал безотказно и был поставлен на поток. Каждый день в Пространстве появлялись новые люди и каждый день, удалялись отработавшие своё тела.

Всего этого Гораций не знал, равно как и прочие обитатели Пространства. Информация о детальном устройстве реальности хоть и не была секретной, однако практически не поступала, за ненадобностью, в сеть. Теперь же современным людям, как говориться, «на собственной шкуре» предстояло ощутить истинное положение вещей.

Гораций разглядывал своего соседа. Тому, по всей видимости, повезло больше, чем Горацию. Судя по его закрытым глазам и по отсутствию каких-либо движений тела, этот «везунчик» находился в сети. Это означало, что сосед Горация наслаждался сейчас всеми прелестями виртуального Пространства. Возможно, как раз в этот момент он парил где-то над необъятной бездной или нещадно крушил врага в каком-нибудь бою или овладевал телом какой-то очередной прекрасной виртуальщицы, в то время, как Гораций не знал куда деть себя со скуки. Глядя на серого незнакомца, Гораций вспомнил о друзьях. Он подумал, что погибнув в Великом бою, они тоже сейчас бодрствуют, поражаются открывшейся им реальности и находятся где-то рядом. «ВИЧ, БаЛаБоЛ, Молоtок, Путч…», – захотелось крикнуть Горацию.

Он не знал, что ближайший его друг ВИЧ находится сейчас за многие тысячи километров от него. Это там, в Пространстве, они были рядом, теперь разделяющее их расстояние было непреодолимо.

Гораций разомкнул губы, чтобы позвать друзей, но вместо привычного звука собственного голоса не услышал ничего. Всё, что смог выдавить он из себя – это тихое шипение. Гораций не мог говорить. Все те манипуляции, все движения, которые позволяли общаться в Пространстве, в реальности не работали. Голосовые связки Горация перекрытые стальными мембранами генерировали только те электромагнитные импульсы, которые способны были превращаться в звуки лишь в Пространстве. В реальности же все тела людей безмолвствовали, вокруг Горация царила абсолютная тишина.

Горацию стало горько. Горько и обидно, обидно и невыносимо. Всем телом, каждой его частью, каждой клеточкой, он вынужден был ощущать собственную беспомощность. Это там, в Пространстве, он был любим, успешен, уважаем, а в реальности он был не бравым воином, не отважным командиром, нет…! Он был жалким калекой, презренным обездвиженным, инвалидом, лишенным возможности говорить, слышать, чувствовать. Он был не тем, кем привык считать себя, не тем, кем всегда себя видел, не тем кого рисовало ему Пространство, он был ничтожнейшим из существ. В реальности Гораций был воплощением того, чем никогда бы не хотел быть. Он был убожеством.

Безутешная грусть накатилась на Горация и сдавила сердце. Краски, звуки, эмоции остались где-то в другом мире, здесь же было только разочарование, грусть и боль. Гораций чувствовал себя беспомощным ребенком, оторванным от родителей и лишенный их защиты. Он был безжалостно выкинут, выброшен, забыт, никому не нужен. Ни денег, ни друзей, ни привычной жизни, ни даже собственного послушного тела Гораций в реальности не имел.

Желтоглазый робот, как всегда неожиданно появившись откуда-то, в очередной раз перевернул тело Горация. Плюхнувшись на спину, Гораций понял, что для себя он может считать реальность абсолютно безлюдной. Здесь не с кем было говорить, не кого было слушать, не с кем было играть. Это была настоящая смерть, мучительная и долгая. Вся его настоящая жизнь осталась в виртуальном Пространстве.

«Что же делать? Что делать? Что делать?» – вертелось в голове у Горация.

Гораций был полностью скован возможностями собственного тела, интерес Горация к миру реальности пропал. На смену ему пришли скука и тоска. Беспомощно глядя на собственное отражение, Горацию не оставалось ничего, как мечтать о возвращении в Пространство. Пропасть вечности, казалось, отделяла его от этого момента. Время как будто остановилось. Нежданная стальная игла, стремительно пролетев в воздухе пронзила Горация. После её безжалостного укуса Гораций почувствовал, как на него стал накатываться долгожданный сон. Спасительная игла принесла в себе снотворное, без которого Гораций не смог бы уснуть. Многие годы только с помощью инъекций лекарств ум Горация успокаивался и чтобы получить необходимый отдых, погружался в сон. Гораций об этом ничего не знал. В Пространстве он засыпал тогда, когда ему было удобно, выбрав при этом соответствующий пункт меню, в реальности же в это время стальная игла делала своё дело. Гораций даже не догадывался о том, что его сон – результат действия химического препарата, искусственно вводимого в его организм.

Сладко засыпая, Гораций закрыл глаза. Первый день знакомства с реальностью был окончен.

Когда Гораций открыл глаза, повсюду было уже светло. Солнечные лучи, принизывая всё здание, сияли сегодня ярче прежнего.

Первым делом, по обыкновению, Гораций кинулся проверять почту. Он хотел просмотреть сообщения друзей, хотел услышать их мнение обо всём произошедшем накануне, хотел знать новости Пространства, но… Открыв глаза, Гораций увидел перед собой неуклюжее собственное отражение и ему вспомнилось всё, что пережил он вчера. Снова накатилась грусть. Новый день начался, наполнив сердце Горация нелепой пустотой.