— Я ведь полноправный член экипажа или ты опять об этом забыл?

Она подняла руки и начала играть его взлохмаченными волосами, но он не принял ее игру.

— Ты возвращаешься на Клеменцию.

— Не-а. Я лечу на ЧТД помогать развозить почту. — Она легко дернула его за волосы. Казалось, он этого даже не заметил. — Расчет!

— Ты вернешься на Клеменцию, Зельда. — Голос его звучал неровно.

— Почему?

— Потому что именно туда тебе хочется отправиться.

Она решительно покачала головой:

— Нет. Больше не хочется. Я хочу быть с тобой.

— Но твой дом на Клеменции! Там твое место. Там твоя работа. Люди, которых ты любишь…

— Я люблю тебя.

Он глубоко вздохнул, словно готовился сделать что-то неприятное.

— Ты должна вернуться.

Наконец она поняла, что он говорит серьезно.

— Почему я должна вернуться? Просто потому, что ты так решил?

— Да, черт подери! — Он резко сел, откидывая спальник. В утреннем солнце, проникавшем сквозь окошко палатки, было видно, как напряжены мускулы его плеч и спины. — Тебе надо вернуться на Клеменцию, потому что именно там тебе место. Ты сама говорила: мечта всей твоей жизни — стать голубкой.

— Я не голубка. Не была голубкой и никогда ею не стану. Теперь я в этом уверена. Расчет посмотрел на нее:

— Но ты сможешь жить, как живут голуби. Ты сможешь по четыре раза в день менять свои наряды, выполнять все ваши ритуалы, изучать философию и законы. Отчасти ты все-таки голубка, Зельда. Дьявольщина, ведь голуби — это не инопланетяне какие-нибудь, случайно оказавшиеся между людьми. Отчасти все люди — голуби. Тебе не хватает только телепатии. Ты родилась в том мире и не можешь с уверенностью сказать, что хочешь навсегда с ним расстаться.

— Я могу сказать с уверенностью, — спокойно ответила она. — Я готова расстаться с ним навсегда.

— Пойми одну вещь, Зельда. Если ты действительно с ним расстанешься, чтобы быть со мной, ты никогда уже не сможешь туда вернуться. Я тебе этого не позволю. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Ты хочешь, чтобы я была с тобой? — спросила она.

Он на секунду закрыл глаза. Какая мука. Что ей ответить? Когда он снова открыл их, его взгляд был необыкновенно жестким. В эту минуту он был настоящим волком.

— Голуби небесные, да! Да, черт подери, я хотел бы, чтобы ты была со мной. Но только тогда, когда ты будешь абсолютно уверена в том, что тоже этого хочешь.

— Я уверена.

— Зельда, ты никак не можешь быть в этом уверена. Слишком рано.

Тут она наконец поняла, в чем дело, и, наклонив голову, спросила:

— Ты во мне сомневаешься, да? Расчет изумился:

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что ты слышал. Ты сомневаешься. Ты боишься, что я не сознаю, чего хочу. Ну, вот что я тебе скажу относительно того, каково быть волком, Расчет: вам приходится учиться доверять, и учиться этому трудно. И приходится идти на риск.

— Я не хочу рисковать этим. Это слишком важно. И нечего читать мне лекции о том, каково быть волком. Из нас двоих волк — я.

— Я — тоже.

— Только потому, что я превратил тебя в волчицу! Зельда начала злиться:

— Ты хочешь быть благоразумным, да, Тэйг Расчет? Ты всегда так спешишь взять на себя ответственность, быть командиром, что забываешь об одной мелочи: я тоже обладаю свободой выбора и способна мыслить. Хочу сообщить тебе новость: это решение я приму самостоятельно.

— Подумай, Зельда. Ты не была на Клеменции три недели. За это время с тобой произошло столько всего, что ты просто не способна трезво мыслить.

— Я приучена трезво мыслить при любых обстоятельствах!

Расчет изумленно воззрился на нее:

— Ты начинаешь выходить из себя.

— До чего ты наблюдателен! Я уже сильно разозлилась, Расчет.

— Зельда, я ведь только прошу тебя, чтобы ты все хорошенько обдумала. В последнее время тебе пришлось нелегко.

— Нелегко?! Меня соблазнили, на меня нападали дикие звери, на меня действовали инопланетные иллюзии, я вынуждена была есть мясо и научилась играть в азартные игры. Да, мне пришлось нелегко. Но это не значит, что я разучилась думать. Это такие вот, как ты, волки теряют голову под действием сильных чувств. И то, что ты сейчас их испытываешь, — единственная причина, по которой я готова извинить твое теперешнее поведение. Лучшего члена экипажа, чем я, у тебя никогда не было, Тэйг Расчет. Я порядочна, преданна и умна. Будь у тебя хоть немного здравого смысла, ты понял бы, насколько тебе повезло, и на коленях умолял бы меня остаться.

Расчет не мог отвести от Зельды глаз. Она села в спальнике, длинные волосы разметались по ее плечам и дрожали над нежными кругами сосков. Взгляд ее был полон огня и пугающей решимости. Все это заставило его почувствовать неуверенность. Вот это да! Вот так голубка! Но он не сдался:

— Зельда, я все понимаю. Тебе кажется, что ты говоришь правду.

— Нет, я на самом деле говорю правду!

— Но это решение слишком важно.

— Для кого?

— Для меня, дурочка моя! Послушай меня, ладно? Я пытаюсь сделать как лучше для нас обоих.

— Ты просто пытаешься подстраховаться! — не согласилась она.

Он открыл было рот, чтобы возразить, но не стал.

— Может, и пытаюсь. — Он отвел взгляд. — Я не вынес бы, если бы взял тебя с собой, а потом через пару сезонов ты бы вдруг передумала. Мне невыносимо было бы, что ты тоскуешь по садам Клеменции и по тому человеку. Меня бы это сломало, Зельда.

Она поняла, что он говорит правду и почувствовала неуверенность. Она ни на секунду не сомневалась в своих чувствах, но не могла не признать, что Расчет имеет право в них усомниться. С момента их первой встречи она говорила главным образом о том, как найти способ снова вернуться на Клеменцию. Бессмысленно было бы обвинять Расчета в том, что он не верит произошедшей в ней перемене.

— А как насчет компромисса? — тихо спросила она.

Расчет резко повернулся к ней:

— О каком компромиссе ты говоришь? Я не соглашусь навещать тебя от случая к случаю в роли любовника. Я не согласен заворачивать к тебе всякий раз, как мне случится оказаться неподалеку от Клеменции!

Она гордо вскинула голову:

— Меня тоже не устроят такие… легкие отношения. Запомни, пожалуйста: мой дом не станет для тебя удобным пунктом специального ухода между рейсами.

— Я это знаю.

— Прекрасно. Тогда почему бы нам не попробовать просто дружеские отношения — на какое-то время?

— Какие были между нами во время перелета с Возлюбленной на Ренессанс? Ты совсем повредилась