Аниаллу долго мучилась этими раздумьями, но усталость брала свое, и девушка уснула… Но и сон не принёс ей покоя…

* * *

…Она очутилась посреди небольшой круглой комнаты с потолком-куполом из голубоватого стекла, сквозь которое пробивались весёлые лучи яркого золотого солнца. Справа от неё в стене располагался разделённый на секции серебристой изогнутой решёткой круглый люк из чуть запачканного с другой стороны землёй и опавшими листьями стекла. Он был заперт на цепь.

Напротив Аниаллу, задрав голову и разглядывая что-то на потолке, стоял худощавый мужчина с удлинённым, эльфийским лицом, странно смотрящимся в сочетании с усами и аккуратной бородкой. Ещё двое, о чём-то оживлённо беседуя за её спиной, трудились у открытой крышки другого небольшого люка в полу.

— Так вот, — продолжая, видимо, прерванный чем-то разговор, сказал ее собеседник, — рассказывают, что под этой станцией живут твари с чёрной кожей. Жестокие, кровожадные и ненавидящие всех, кто не принадлежит к их расе, они почти не умеют думать. Они копят силу и злобу, чтобы в один ужасный день вырваться на поверхность, как сорвавшиеся с цепи псы.

Но дураков много, и они постоянно лезут в эти катакомбы. Никому еще не удалось вернуться оттуда, и хозяева станции решили заделать проход. В последний раз туда отправились семеро… Через неделю вернулись трое. Все седые. В синяках, ожогах и царапинах, а в глазах бился такой ужас, что тот, кто смотрел в них, сам начинал дрожать от страха. Двое из них не прожили и недели — оба покончили с собой. Перегрызли себе вены. Ещё через неделю исчез третий — его так и не нашли…

…Аниаллу не знала, как и зачем она оказалась в этом зале. Выбираться же из него надо было почему-то иным способом: в стене напротив запертого люка было отверстие, ведущее в белый туннель с круглыми гладкими стенками, уходящий вниз под большим углом. Оба человека, покончив со своим занятием, уже скрылись в нём, с чуть слышным шорохом заскользив по белому покрытию. Собеседник Алу собирался последовать за ними.

— Главное вовремя затормозить! — оглянулся полуэльф и быстро, даже как-то пугающе поспешно, нырнул в тоннель ногами вперёд. Аниаллу осталась одна… ей было страшно. Она твёрдо знала, что выбраться отсюда можно было, лишь скользнув следом, иначе ей грозило навечно застрять в этой светлой комнатке, но по непонятной причине голодная смерть не представлялась сейчас девушке такой уж мрачной перспективой… И всё же, пересилив себя, алайка прыгнула в белёсую пасть туннеля, именно пасть — разверстую, беззубую пасть.

Тоннель пересекался с другими — такими же белыми, гладкими. Они казались Аниаллу каким-то омерзительным клубком червей, жаждущими не просто пожрать её, а заточив в своё холодное, неуязвимое чрево, оттащить на расправу к ещё более страшному Злу, коему они служили. Она представила, что уже заблудилась, и ощутила всю бездну ужаса, в которую провалилась бы, затеряйся она в этих красивых белых тоннелях.

Вдруг она осознала, что всё, что рассказал ей полуэльф — правда. У Аниаллу дыханье перехватило, и желудок сжался от страха. Алайское чутьё безошибочно указывало на правдивость всего рассказанного: неизъяснимая, небывалая жуть таилась там, внизу… Алу не представляла откуда, она просто знала, что далеко внизу под этим заводом таится древнее, могущественное зло. Оно дремало, скованное ожиданием приказа своего неведомого властелина, и не могло добраться до Аниаллу, но уже сам факт, что оно есть, приводил её в ужас.

Тем более, что если она не сумеет вовремя затормозить, то рискует по собственной глупости попасть в лапы к этому кому-то. Страх душил её. Тело немело, становилось деревянным, непослушным. Им было трудно управлять. Если она ошибётся тоннелем… богиня! — куда же подевался её проводник? Где-то впереди звучит его бодрый голос, так неуместно-жестоко веселый. Страшный конец… хуже ничего и вообразить не возможно. Вот-вот и она с разлёту бултыхнется в океан ужаса, из которого ей уже не вынырнуть!..

* * *

…Сон растаял так внезапно, что Аниаллу не заметила, как проснулась. Возможно поэтому она не сумела различить границы между ночным кошмаром и реальностью. То тут, то там ей мерещились кровожадные тени. Она вздрагивала от каждого шороха, зажгла магический огонёк и, сжимая кинжал в руке, вновь и вновь обходила комнату. И каждый раз, охваченная внезапным страхом, сверкнув босыми пятками и выпущенными когтями, прыгала обратно на кровать, затравленно озиралась по сторонам и в отчаянии зарывалась в одеяла.

Ужас Аниаллу во много крат усилился, когда она осознала, что этот кошмар был реальностью. Воспоминания ледяной дрожью пробежали по спине скорчившейся на постели девушки. Время повернулось вспять, словно страх зажёг фитиль на свече её памяти, и вот былые дни, месяцы, годы восковыми каплями стекают вниз, обнажая давно скрывшиеся под их непроницаемым слоем события прошлого тал сианай…

* * *

…Много сотен лет назад она, носившая в те дни иное имя, была на задании в одном густонаселённом высокоразвитом мире под названием Диеннан, где магия, получаемая от сокрытых в глубине земли кристаллов, освещала каждый дом и была основой быта всех его жителей. Белые тоннели находились внутри одной из энергопреобразующих станций, которые и доставляли магическую энергию на поверхность земли. Обычно она текла по ним потоком голубоватого света, но та часть станции, где оказалась Аниаллу, давно не использовалась… Да, тогда она благополучно выбралась из клубка червей-туннелей и забыла… очень постаралась забыть о страхе, пережитом в них… Но кто же были те, кто обитал в подземельях? Живые ли существа неведомой расы? Или призраки, кровожадные тени? Или нечто иное…

Алу представила обычного энхиаргского тёмного эльфа, облачённого во всякие устрашающего вида железяки и щедро заляпанного кровью. Получилось нелепо и смешно. Особенно — если бы он изобразил на лице злость и ярость. Представила на его месте тёмного алая — вышло более правдоподобно. Но воображение Аниаллу против её воли перенесло созданный ею образ в белоснежные тоннели из её сна. Алайка увидела, как невидимые взгляду волны чёрного Зла поднимаются из глубин и пропитывают, пронизывают, преображают попавшее туда существо… И вот ей уже не смешно, а страшно. Да, не сами существа были злом, а то, что стояло за ними, что внушало им жажду крови и даровало силу, делало их такими… такими, какой едва не стала сегодня Алу… А оно само… оно само — бесплотно, и в этой своей бесплотности — всесильно, ибо что может быть ему преградой? И оттого оно неуязвимо… и пробраться может в любое сердце, даже защищенное магией Аласаис сердце сианай.

Алу укуталась с головой и выглядывала в маленькую щелку между одеялами, подозрительно осматривая комнату. Она так и уснула, с открытыми глазами и зажженным светом…

* * *

Аниаллу очень бы удивилась, если бы узнала, что Верховная жрица Бриаэллара Гвелиарин увидела этой ночью тот же самый сон. И чувства, завладевшие темнокожей алайкой, были теми же самыми, что и у неё. Гвелиарин поднялась со своей постели и крадущимся шагом пошла к полке, на которой лежал её кинжал, священный Коготь, по пути проверяя защитные заклятия, наложенные на её спальные покои. Только вот Гвелиарин никогда не была в Диеннане и не знала, что видит сейчас чужие воспоминания, чужой сон. Она просто почувствовала, что увиденное ею не было просто сном…