Баллестра останавливается перед книжными полками и сосредоточивается. Вдали начинают звонить колокола церкви Санта-Мария-Маджоре, им отвечают колокола церкви Святого Лаврентия за Стенами. Вооружившись списком цитат, полученным от отца Карцо, архивист взбирается на одну из самшитовых стремянок, которые стоят в библиотеке, и легко находит сочинения, из которых цитаты взяты. Его рука выдвигает из ряда на несколько сантиметров эти семь пыльных книг, и каждый раз, когда меняется положение обреза и смещается вес книги, раздается щелчок, характерный для старых колесных механизмов.

Как только Баллестра, сойдя со стремянки, выдвинул седьмую книгу — та стояла на уровне человеческого роста, — глухой треск прокатывается по всем шкафам. Затем бесконечно долго скрипят блоки и втулки, выступающие из глубины стен. Архивист отступает на несколько шагов и видит сквозь облако пыли, как тяжелый шкаф-стенка делится на две части и между ними открывается проход в Комнату Тайн. Затхлый воздух этой комнаты вырывается из него, как вздох из груди великана.

Стараясь не дышать, словно разреженный воздух комнаты может содержать в себе яд, монсеньор Баллестра входит в просвет между частями шкафа. У него возникает неприятное чувство, что он пересек невидимую границу между двумя во всем противоположными мирами.

Как только он оказался на другой стороне, шуршит кожа переплетов: семь книг одна за другой снова возвращаются на свои места. Потом раздается ряд глухих щелчков, и шкаф со скрипом закрывается. У Баллестры пересыхает горло. Он оглядывается. Свет, проникавший в проход из зала архивов, исчезает. Последний щелчок — и половины шкафа соединились, последний скрип — колеса остановились, металлические клинья опустились и заперли механизм. Запирающая система сработала автоматически, и это подтверждает догадку Баллестры: должен быть еще один проход. Этот, из библиотеки, позволяет только войти в комнату, но не выйти из нее. Во всяком случае, зажигая свой электрический фонарь, монсеньор Баллестра ловит себя на том, что готовится увидеть второй проход.

Но догадка оказалась неверной: потайной ход вел не к самой комнате, а к узкой извилистой галерее, которая, видимо, проходила под Ватиканом. Высота этого туннеля была примерно равна росту человека. Средневековые архитекторы укрепили его тяжелыми балками.

Монсеньор Баллестра идет по этому туннелю в сторону собора, считая шаги. Когда он доходит до цифры «двести», эхо его шагов как будто становится сильнее, темнота вокруг просторнее, а воздух прохладнее. Вот она, Комната Тайн. Баллестра останавливается и поворачивается на месте, освещая зал лучом фонаря.

Комната больше, чем он думал. Длина ее сорок метров, ширина около двадцати. Потолок низкий, сводчатый. Его своды, объединяясь, переходят в два ряда столбов, достаточно мощных, чтобы выдержать давление в несколько тысяч тонн. Это доказывает, что комната была когда-то вырыта в фундаменте уже существовавшего здания — в данном случае собора Святого Петра. Архитекторы предусмотрительно подперли ее прочными опорами, чтобы на полу здания не возникли трещины, которые в конце концов выдали бы, где находится подземный зал.

Баллестра обследует этот мрак. Он ходит по комнате, и его фонарь освещает на стенах из белого гранита бесчисленное множество фресок. На них представлено сражение архангелов с силами Зла в какую-то прошлую эпоху. Дальше он видит огромные картины, краски на которых потрескались. На некоторых показаны знаменитые судебные процессы, организованные инквизицией. На других изображены пытки, которым подвергали еретиков. Вот скамья для растягивания, на которой им разрывали сухожилия. А это пресс, которым давили кости. Вот раскаленная добела железная маска. А на этой решетке палачи жарили руки подозреваемого, поливая обгоревшее тело жиром, вытопленным из него же.

Баллестра направляет свой фонарь в промежутки между колоннами зала. Перед ним возникают мраморные ниши, внутри которых стоят тяжелые письменные столы из цельного дерева и книжные полки, обитые пурпурной тканью. Именно на них лежат тайные архивы всех пап начиная со Льва Великого и кончая Иоанном Павлом II. Баллестра замечает, что примерно тридцать ниш сложены из черного мрамора. Видимо, в них хранятся документы, переданные в архив антипапами и проклятыми понтификами. Антипапы — те, которые были незаконно возведены на престол Святого Петра, когда на нем уже сидел другой папа. Проклятые — папы, опозорившие свой сан, — нарушители своих обязанностей, отравители, блудники и вероотступники.

Мимо белых и черных стел Баллестра идет от ближайшего прошлого к дальнему и останавливается у ниши папы Льва Великого — того, который создал два самых тайных ордена католической церкви — орден архивистов, в который входил сам Баллестра, и орден затворниц. Именно в эту эпоху все началось.

Баллестра преклоняет колени и лишь затем отодвигает бархатную занавеску, которая защищает тайную переписку Льва Великого. В луче фонаря возникают свитки и листы пергамента. Архивист достает их один за другим из их гробницы и переносит на письменный стол. Бумага трещит в его пальцах, когда он осторожно разворачивает ее. Документы такие старые, что от чернил, которыми они были написаны, остался лишь еле заметный синеватый след.

Сначала архивист просматривает письма, которые Лев Великий тайно посылал Аттиле в 452 году, когда гунны угрожали Риму. Это короткие записки, в них идет речь о подробностях подготовки встречи папы и Аттилы, которая позже произошла на холмах Мантуи.

Следующее письмо датировано 4 октября 452 года — следующим днем после этой встречи. Лев Великий тогда только что вернулся в Рим и привез с собой две повозки, полные книг на пергаменте, — подарок, которые сделал ему Аттила в знак уважения. Гунны добыли их во время военных походов, когда грабили монастыри Востока. Лев заперся в своих комнатах и вышел из них лишь через неделю, очень утомленный и похудевший.

Пошарив в нише, Баллестра находит еще много свитков и ломает на них печати. Это заметки — много страниц заметок, которые Лев Великий сделал, читая проклятую книгу, найденную в повозках Аттилы. Ее содержание было так черно, что папа решил отправить ее как можно дальше от Рима. Он доверил эту книгу новому ордену архивистов, который сам только что создал. Первые члены этого ордена отвезли ее в старинный монастырь возле Алеппо, где она снова была забыта.

Перед тем как снова закрыть нишу, Баллестра разворачивает последний пергаментный свиток. На его потрескавшейся бумаге написано что-то вроде завещания. Нет, это скорее предупреждение, которое его святейшество послал своим преемникам и скрепил печатью, обеспечивающей полную секретность.

Письмо было написано 7 октября 461 года, то есть всего за три дня до смерти Льва Великого. Время почти стерло его строки, и в некоторых местах чернила в оставленных пером бороздках превратились в пыль. Баллестре удается прочесть ту часть письма, где его святейшество описывает своим преемникам ужасное содержание книги, обнаруженной в повозках Аттилы.

По его словам, это был рассказ о смерти Христа — лже-евангелие. Его создатели тяжко оскорбили Творца, заменив подлинную историю Мессии на другую. По их словам, Христос на кресте отрекся от Бога и превратился в вопящего богохульствующего зверя, которого римляне были вынуждены добить ударами палок. Когда это случилось, на небе появились знаки, и с креста поднялся густой черный дым, который достиг облаков, — Черный дым Сатаны.