– Именно… чтобы шел дождь, и мы с тобой такие красивые, без ожогов на спине и синяков под глазами.

– Красивые мокнем под дождем? – со смешком переспрашиваю я.

– Не издевайся, – пыхтит она. – Да, красивые мокнем под дождем, у меня водостойкая тушь, а ты вообще без косметики!

– Не могу поверить, неужели у меня даже не накрашены губы?

– Разве что немножко, самую малость.

– Одолжишь блеск для губ?

– Не притворяйся, словно у тебя его нет!

Я громко фыркаю и беру ее лицо в руки.

– Это ты правильно придумал, у меня чистые зубы, можно целоваться!

– Какая ты романтичная…

Я наклоняюсь и нежно целую ее в губы.

– Как думаешь, оргазм можно считать обезболивающим? – спрашивает она с улыбкой.

– Я думаю, что я недостаточно равнодушен к тебе и твоей спине, чтобы мы занялись этим сейчас. Так что вынужден тебя расстроить, но придется обойтись уколами и таблетками.

– Я вообще-то шутила, – недовольно бросает она. – Как ты сам понимаешь, в моем состоянии не до секса… И вообще, думаю, ты не дождешься его от меня до конца своих дней!

Я усмехаюсь.

– Прямо таки до конца своих дней!

– Да! Тем более после того, как отказал мне! Что бы ни случилось, ты никогда не должен говорить мне нет! – Она продолжает играючи бурчать.

– Никогда-никогда? – посмеиваясь, переспрашиваю я.

Она стреляет в меня взглядом.

– Я, между прочим, говорю серьезно! Все, я на тебя обиделась!

– Что мне сделать, чтобы загладить свою вину? – шутя спрашиваю я.

Она делает вид, что задумалась.

– Накорми меня, и, возможно, я передумаю.

Я глухо посмеиваюсь.

– Что хочешь?

– Блинчики с мороженым и кремом шантийи[35], – выпаливает она.

– Будут тебе блинчики…

– И крем?

– Да.

– А мороженое?

– Ага.

– А секс?

– Хорошая попытка, но нет.

– Какой же ты зануда…

Я смотрю на нее, кладу руку ей на затылок и притягиваю к себе. Аккуратно обнимаю ее за плечи.

– Я очень испугался, – честно признаюсь я.

Ее руки медленно бродят по моему телу, она обнимает меня за талию и снова утыкается мне в грудь.

– Я совру, если скажу, что не испугалась.

– Больше никогда так не делай, – шепчу ей на ухо, – никогда не закрывай меня собой.

– Ты бы сделал то же самое.

– Но ты не делай.

Она поднимает голову и заглядывает мне в глаза.

– Что будет дальше, Алекс? Что мы будем делать?

Я пожимаю плечами.

– Ждать дождь для кинематографичного предложения.

Она мило улыбается.

– Я серьезно спрашиваю.

– А я серьезен.

Выражение ее лица меняется, ухмылка исчезает с губ, а взгляд становится пристальным.

– А вдруг случится что-то еще?

– В теории, завтра может наступить конец света. Но если ты рядом, то мне все четыре всадника апокалипсиса не страшны.

– Мне тоже, – тихо говорит она.

Вид у нее такой, словно она хочет мне что-то сказать, но не уверена, стоит ли. Я терпеливо жду. Марион продолжает смотреть на меня. Нежно гладит по лицу, целует подбородок.

– Знаешь, когда я убежала, то встретила семью с двумя детьми. У них были мальчик и девочка. Они обсуждали бытовые мелочи: обед, мультики и слюни мелкого.

Выражение ее лица меняется, оно становится мечтательным. Легкая улыбка озаряет глаза. Видно, что она делится со мной сокровенным.

– Я смотрела на них и поймала себя на мысли, что однажды хочу иметь двоих детей от тебя. Обсуждать мультики, котлеты и сопли. Я знаю, мне всего двадцать один, и мало кто думает о детях в моем возрасте, но я всегда мечтала о крепкой семье. О папе, маме и детишках, которые живут счастливой жизнью. Готовятся к праздникам, порой ссорятся и спорят, но всегда любят друг друга, несмотря ни на что. Что бы ни случилось, какие бы трудности ни выпадали на их долю, они знают, что есть друг у друга. Они знают, что могут полагаться друг на друга. Они знают, что их любовь сильна и непоколебима. Понимаешь, о чем я, Алекс?

Вместо ответа я целую ее в губы. Простого «понимаю» тут недостаточно. Ведь я мечтаю о том же самом. С ней.

– Ты – дом моей мечты, – шепчу ей на ухо те самые слова, что она писала в своем письме.

Она замирает в моих руках, ее руки крепче обнимают меня, и я вновь целую ее. Нежно накрываю ее губы своими.

Порой поцелуи громче всех слов в мире.

МАРИОН

Спустя месяц

Я выкладываю продукты на столешницу и внимательно читаю в телефоне рецепт. Алекс в обед уехал по делам, но обещал к вечеру вернуться. Я решила воспользоваться его отсутствием, чтобы приготовить романтический ужин. Он был так внимателен ко мне этот последний месяц. Забота обо мне стала для него приоритетом. И теперь мне так сильно хочется сделать ему приятное.

Я уже накрыла на стол, теперь дело за самым главным. Курица карри… Я с тобой справлюсь! Рецепт прислала мама, она сказала, что Алексу понравится. Я просила что-то вкусное и простое в приготовлении. Искренне надеюсь, что этот рецепт подходит по всем вышеуказанным пунктам. Мне понадобится кокосовое молоко, куриное филе, лук, тертый имбирь, куркума, лайм, чеснок и молотый черный перец. Одно за другим я выставляю на столешницу только необходимое. Мама написала мне пошаговую инструкцию. Я начинаю с первого пункта. Нарезаю филе на небольшие кусочки. Вспоминаю, что нужно еще поставить рис. Достаю упаковку и проверяю время готовки. Высыпаю рис в кастрюлю, рука слегка подрагивает. Я даже на выпускном экзамене так не нервничала. Проверяю, насыпала ли достаточно, вроде да. Наливаю воду в кастрюлю. Время приготовления – двадцать пять минут, и вода должна выкипеть. С рисом все просто, ставлю его на огонь. А вот что делать с курицей?

Я тяжело вздыхаю и продолжаю читать мамин рецепт. Следующий этап: нарезаю мелко лук, рублю чеснок. Она пишет, что надо добавить немного острого перца! Черный перец разве острый? Почему в списке ингредиентов нет острого перца?! Возмущаясь себе под нос, я лезу в шкаф с приправами. Там так много пакетиков в упаковках и маленьких пластиковых бутылочках. Какой из них острый перец? Что такое вообще острый перец?