Это был Слепой.

Козимо упал без сознания.

В кабине управления Человек без рук и лица наблюдал за ходом битвы. Депо принимало неожиданный поворот. Все корабли христиан отражали атаку лавинами лазерного огня. Ни одного рыцаря не удалось взять в плен. Человек с презрением покачал головой, затем отдал своим войскам приказ отступать.

Робер де Крон следил за сражением из своей кабины, расположенной под задней палубой «Габриэля». Он увидел, как какой-то корабль вдруг взорвался подобно огромной серной вспышке. Обломки дерева разлетелись на десятки метров вокруг. Потрясенный, рыцарь поторопился выйти на палубу, чтобы понять, что произошло. Бирема противника, надвигавшаяся прямо на него, резко сменила курс. Она развернулась и исчезла в дыме пожарищ. Шум битвы стихал. Вдалеке послышался звук горна.

Он возвестил о конце сражения.

На «Л’Актурусе» Слепой, поддерживая Козимо, пробирался через обломки и горы трупов. Юноша не приходил в сознание и терял много крови. По обе стороны корабля два судна противника стартовали и исчезли в тумане, образовавшемся под действием нейтральных частиц. Далеко в черноте космоса было видно мигание их реакторов: они покидали космическое пространство.

Хьюго де Пайен стоял на корме своего корабля. Его экипаж прилагал все усилия, чтобы погасить пожар. Было слышно, как трещат корпуса судов, идущих ко дну, раздавались крики людей, оказавшихся в море, и молитвы тех, кому удалось спастись, — они в один голос благодарили Спасителя за помощь. Глава Милиции узнал, что погиб один из рыцарей. Бенуа Клера нашли под мачтой.

Все смешалось.

Паломничество оказалось на грани краха…

Тогда приблизился и спешился с коня

Беда, мой рыцарь злой, и тронул он меня.

Железом скованный, влагая перст глубоко

Мне в язву, свой закон вещает он жестоко,

И от касания холодного перста

И сердце ожило, и честь, и чистота…

Верлен. Мудрость

Несколько часов спустя посреди моря возник будто из ниоткуда архипелаг, три необитаемых островка, образующих мирную бухту. Там были лишь голые скалы. Паломники Хьюго де Пайена поспешили высадиться на берег. Этот клочок суши, где можно было сделать передышку, появился совершенно неожиданно, так как ни на каких картах не значился.

Отдых был необходим всем. После сражения нужно было стать на якорь, капитально отремонтировать корабли флота, определив материальный ущерб, перевязать раненых, сосчитать погибших и пропавших.

Общий настрой паломников изменился. На всех лицах читалось разочарование. Молитвы прерывались криками боли или гнева. Такое случилось впервые с тех пор, как они отправились в путь из Труа. До этого момента люди верили, что находятся под Божьей защитой. Пробуждение от иллюзий было тяжким.

Вскоре после окончания сражения стали появляться первые отступники. Люди отказывались идти дальше. Уже на стоянке в архипелаге было принято решение, что один из кораблей возьмет обратный курс и отвезет всех желающих в Венецию. Не обошлось без стычек во время составления списков отъезжающих, к великому разочарованию священников и рыцарей, своими проповедями пытавшихся убедить людей остаться и вспомнить о святой цели паломничества.

— Страдание связано с путешествием, — говорили они. — Разве вы не знаете, что в страдании очищается душа? Спасение ожидает вас не у порога вашего дома. Продолжайте крестный путь!

На остров с крутыми берегами, менее других подходящий для размещения людей, двое паломников отправились искать место для ночлега. Один нес другого на плечах.

Это были Клинамен и Козимо.

Юноша был по-прежнему без сознания. Он потерял много крови. Слепой позаботился о том, чтобы они оказались подальше от остальных пассажиров и чтобы никто не мешал ему выхаживать раненого своими методами. С помощью пучка сухой травы, сорванной на ощупь на скалах, он разжег костер, который горел до самого утра. Правой рукой он провел над раной Козимо; его рука светилась.

Раненый проснулся, когда наступил день. Он удивился, увидев, в каком месте он лежит, и человека, сидящего рядом с ним.

— Это вы меня сюда перенесли?

Раненое плечо пронзила острая боль. У Козимо был жар.

— Не напрягайся, — сказал Клинамен. — Не время задавать вопросы.

Козимо проглотил какое-то месиво, приготовленное Слепым, и снова погрузился в сон.

Он открыл глаза только к вечеру. Теперь он чувствовал себя много лучше, боли и жара больше не было. Нго рана исчезла. Только едва заметный шрам напоминал о ранении. Козимо вспомнил о сражении, об ударе, нанесенном ему в плечо, о появившемся вдруг силуэте Слепого перед тем, как он потерял сознание.

Козимо хотел заговорить, но снова погрузился в сон и проспал до следующего дня, прикрытый от солнца плащом Клинамена.

Вечером второго дня он смог подняться и даже сделал несколько шагов. Очередная порция снадобья, приготовленного стариком, окончательно привела его в чувство. С высоты скал острова он видел флот паломников, сгрудившийся в бухте архипелага. Солнце садилось. Издалека доносился стук молотков и крики людей, ремонтировавших корабли. На двух островах наспех были устроены лазареты для раненых. На третьем острове Козимо и Слепой были одни.

— Кто вы? — спросил Козимо.

Клинамен повернулся к заходящему солнцу, которое осветило его бледное лицо и незрячие глаза красноватым светом.

— Я должен тебе все объяснить, — сказал он. — Сядь.

Козимо опустился на колени.

— Как же это объяснить? Возьмем, к примеру, легенду. Ты знаешь о Мойрах из античной мифологии? — задал странный вопрос Клинамен.

— Это три сестры, которые прядут на своем веретене прошлое, настоящее и будущее каждого человека, — ответил Козимо.

— Верно. В греческом мифе Клото прядет нить человеческой жизни, Лахезис наматывает кудель на веретено, определяя судьбу, а Атропос перерезает нить, обрывая жизнь человека. Никому не удалось задобрить этих трех сестер-прядилщиц, как утверждал поэт Марциал. Он прав. Мойры глухи к мольбам человека, их нельзя ничем подкупить; они не выбирают судьбу, они ее прядут — вот и все. Ни одна из них не вмешивается в ход событий. Эта задача других «существ».

— Существ?

— Они в каком-то смысле приходятся родственниками трем прядильщицам. Назовем их для большей ясности братьями трех Мойр.

И Клинамен объяснил, какими силами обладают эти бессмертные существа. Они могли передвигаться в пространстве и во времени. Они были всезнающими и всемогущими.

— Какова их роль? — спросил Козимо.

— Они следят за выполнением правил, за действием законов, которые управляют этим миром так, чтобы это было понятно людям. Для этого они обладают почти абсолютной властью. Необъяснимые феномены, чудеса, явления, которые так поражают человеческое воображение, — это всегда вмешательство кого-то из них, пытающегося указать человеку верный путь или погубить его. Они направляют, определяют границы его знания, его развития. Но для того чтобы человеческий род не исчез, чтобы этот мир остался таким как есть, важно не раскрывать определенные коды, определенные тайны. И один из таких тайных кодов и хотят раскрыть. И очень скоро. Вот поэтому я здесь.