Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он не мог ее потерять. Просто не мог.
— Все будет хорошо, Вик.
— Пожалуйста, не рискуй.
— Помнишь, ты просил быть на твоей стороне? Сейчас я прошу о том же. Я хочу попробовать. Я могу, я чувствую это. Я стала сильнее.
Виктор шумно выдохнул.
— Хорошо. Пробуй.
Она встала на цыпочки и коснулась поцелуем его губ.
— Спасибо.
За руку вернулись к тэну. Рейнар, обычно такой большой и грозный, сейчас казался будто бы меньше. Отрешенный и восковой, лишь по движению груди видно: не помер еще. Пожалуй, немного сторонней силы ему не помешает. Только…
— Маг запретил колдовать. Совсем. Даже Марго.
— Я помню.
Линда вновь закусила губу, и ему нестерпимо захотелось тронуть ее пальцем. Провести, обводя контур, а потом скользнуть ладонью на шею, притягивая к себе…
Еле сдержался. Не время, не место.
— Правда помню, — повторила она немного тверже, — но я не маг, ты прав. Это что-то другое, вроде гьярры, а гьярра — не совсем магия.
— Ладно, допустим. И как это будет?
— Если бы я знала, — выдохнула девушка и присела рядом с тэном, оглядывая его обеспокоенным взглядом. — Наверное, нужен физический контакт.
— И насколько плотный контакт? — уточнил Виктор, внезапно вспоминая, что нашел свою девушку едва ли не распростертой на их наставнике.
Кажется, она подумала о том же. Потупила взгляд, но тут же глянула с вызовом.
— А если чем плотнее, тем лучше? То что?
Пожал плечами, чувствуя, как борются в душе два желания: сгрести рыжую и увезти куда подальше — или позволить ей быть взрослой девочкой и делать то, что считает нужным. Даже если ему это не нравится.
— Решать тебе.
— Ладно. Хорошо.
Кажется, она поняла его как-то не так, потому что потянулась к фибуле на рубашке, дернула зло, не в силах сразу расстегнуть. А потом… пальцы ее замерли на миг и сгребли ворот в кулак, сжали крепко. Девушка зажмурилась, выдохнула:
— Мне страшно. Мне тупо страшно, вот и творю какую-то дичь. Вдруг я что-то сломаю? Вдруг сделаю только хуже?
Линда — и испугалась?
Она недолго думала, посылая вчера топор в торийца, или смыкая щиты с ребятами и Оденом, или когда рванула в бой с магом следом за гьярраварами. Она не боялась рисковать жизнью своей — но не чужой. Потому терзалась сейчас в сомнениях, не решаясь ни сделать что-то, ни отступить.
Виктор вздохнул. Стиснул ее плечо, желая подбодрить — или хотя бы отвлечь от дурных мыслей.
— Ты хочешь ему помочь?
— Да. Конечно!
— Так действуй, пока нас не дернули уходить. Я в тебя верю.
Хлопнул по плечу, отошел и столкнулся с Иваром. Темноволосый лириат, самый низкорослый из гьярраваров, немногим выше Линды, вел под уздцы жеребца, на котором вчера перевозили Рейнара.
Вот и не успели они.
— А, Виктор, Линн, вы уже тут. Собрались? С тэном поможете. Или мне Ирнхольда позвать?
Ивар с сомнением уставился на спину Линды.
— Подожди немного, — отозвался Витька.
Его взгляд не отрывался от пальцев девушки, что скользнули в широкую ладонь гьярравара, оплели запястье с двух сторон.
— Пожалуйста, — на грани слышимости прошептала она.
Виктор еще успел подумать, что все это бесполезно, как Линда вздрогнула всем телом, выгнулась назад, запрокидывая лицо к небу, а потом рухнула вперед, на Рейнара.
— Линн! — воскликнул Ивар.
Витька бросился к девушке, но его остановило ее раскатистое «не тррронь!», столь низкое и вибрирующее, что и не поверишь, будто она это сказала. Перехватил гьярравара, который, чуя неладное, хотел оттащить Линду от любимого тэна.
— Молчи! — рыкнул Виктор в лицо парню, — жди. Хочешь, чтобы он жил? Жди!
Тело девушки изгибалось и слегка вздрагивало, лицо закрывали волосы, и понять, насколько ей плохо, было невозможно. Хотелось подхватить ее на руки и унести подальше, но Виктор лишь сильнее стискивал зубы и крепче держал Ивара.
Она велела не трогать. Он не трогал.
— Лин, хватит! — наконец, не выдержал Витька и шагнул ближе.
Она оттолкнулась от тэна так резко, что парень едва успел подхватить. Опустил аккуратно на землю, убрал волосы с лица.
Широко распахнутые глаза, дорожки слез на щеках, дрожащие губы и едва слышный вопрос:
— Как он?
— Как ты?! — спросил, упирая на последнее слово.
Она покивала, глядя в пустоту. Взгляд медленно переместился на лицо Витьки.
— Нормально. Как тэн Рейнар? Не тяни уже, ну.
Виктор глянул на Ивара, который трогал шею мужчины и проверял дыхание. На миг показалось, что сейчас гьярвен откроет глаза, сядет, но — нет. Гьярравар лежал на настиле из еловых ветвей, не меняя позы, не подавая признаков того, что ему стало лучше или, наоборот, хуже. Может, чуть менее восковым стал, и то так сразу не поймешь.
— Жив. Он все еще жив.
— Ой, ну спасибо за веру в меня, — фыркнула девушка и легонько ткнула Витьку кулаком в плечо.
Он улыбнулся, чувствуя, как отпускает сердце когтистая лапа тревоги. Главное — жива она.
Глава 28
Тимур
Странное дело, но здешний лес не казался зловещим. Напротив, местами он был просто… сказочным.
Замшелые стволы сосен и причудливые валуны, корни деревьев, взрывающие землю, истертые плиты старой, еще имперской, дороги и кустики черники с первыми ягодками, сладкой тропкой уводящие прочь от хоженых мест. Звонкое многоголосье птиц. Запах влажной земли, и хвои, и близкого водоема. Осколки неба меж крон и быстрые ручьи. Клочья тумана в низинах поутру. Воздух, который хочется пить.
Тихо. Спокойно.
Так спокойно и тихо, как не должно быть в местах, где сожрать тебя хотят даже зайцы.
Тимур моргнул, сбрасывая сонную задумчивость. Огляделся тревожно.
На первый взгляд, все так же: деревья, мхи, влажная почва. Плиты старой дороги почти незаметны, теряются под многолетним сором и травой, но нет-нет, да и проскальзывает сапог на камне, сдирая землю, словно шкурку. На открытых участках сквозь деревья видны горы: серые зубья грядой, буйные волны леса на склонах. Пара вершин белеет еще не сошедшим снегом, тянутся вниз нитки рек.
Картинки как из туристического буклета, аж зубы от всей этой прелести сводит.
Прибавил шаг, соскочив на обочину, огрызнулся на замечание, перемахнул через вывороченный камень и нагнал таки Мию. Она шла, погруженная в свои мысли, придерживаясь за стремя серой лошадки, которая вынесла ее с той стороны.
— А не слишком тут тихо? — спросил без предисловий.
Девочка вздрогнула и обернулась на него, а Тимур почему-то смутился.
Они толком не разговаривали сегодня, а ведь утро у нее
