– Ваша беда, Вадим Николаевич, в том, что вы никого не любите. Вы хотите признания, но ненавидите тех, от кого этого признания ждете. Вы ищете денег, чтобы купить расположение людей, и не понимаете, что люди не могут любить тех, кто их презирает настолько, что пытается купить. И вы ничего не сможете изменить, пока не научитесь любить сами.

Это было сложновато, но отцу Василию показалось, что Козелков понял.

– Я не умею любить, – признал он. – Я их всех боюсь.

– Значит, перестаньте бояться, – покачал головой священник. – Посмотрите, куда вы себя загнали! На вас же смотреть жутко!

– Я прочитаю Библию, – тихо сказал Козелков. – Если вы, конечно, об этом. Обязательно прочитаю.

– Ваше пожелание, конечно, похвально, но я не об этом, – отрицательно покачал головой отец Василий. – Хотя, как знать, может быть, вы найдете в вере то, чего так и не нашли в безверии.

Он завел машину, приказал Козелкову лечь на заднее сиденье и не вставать, пока не скажут, выбрался из леса и вскоре уже подъезжал к шашлычной Анзора. Здесь каждый вечер сидел за кружкой пива человек, могущий ему помочь.

* * *

Толян оказался на месте. Отец Василий поздоровался с Анзором, улыбнулся Вере, подошел к водителю и присел рядом.

– Здравствуй, Анатолий.

– Здравствуйте, батюшка, – приветливо отозвался водитель.

– Нужна помощь.

– Что, монтировкой кого-нибудь отходить? – мрачно пошутил Толян.

– Нет. Спасти надо одного человека.

– Вообще-то я не МЧС, – покачал головой водитель.

– Здесь совсем немного надо, просто отвезти за пределы области, куда-нибудь на маленькую железнодорожную станцию. Ну, может быть, еще на поезд посадить.

– Это не из тех, что сегодня на улице Кирова стрельбу открыли? – пригнулся к столику шофер.

– Нет, этот не стрелял, – покачал головой священник. Но он не имел права обманывать Толяна – мужику лишний риск тоже ни к чему – и поэтому добавил: – Он один из тех, в кого стреляли.

Толян демонстративно отпил пивка.

– Не знаю, не знаю… А вы чего сами не отвезете?

– За мной могут следить, – признался священник. – А грузовик никому не интересен.

– Это точно, – кивнул Толян. – Кроме этих козлов из ГИБДД. Этим я как раз очень интересен. Знаешь, батюшка, сколько с меня срубят?

– Извини, – покачал головой священник и поднялся из-за стола. Толян сегодня определенно был не в духе. Впрочем, как почти всегда. И только когда отец Василий почти дошел до своих «Жигулей», его окликнули:

– Ладно, батюшка, не сердись! Сделаем. Где наша не пропадала!

– Вот это другой разговор, – с облегчением вздохнул священник.

* * *

Они пересадили министра из машины в машину, только отъехав от шашлычной метров за четыреста. Черная ряса прекрасно маскировала Козелкова, но отец Василий не хотел рисковать ничем и никем. А в данном случае подвергались опасности целых две жизни. Если не считать себя.

– У вас какие-нибудь документы есть? – спросил напоследок отец Василий у министра.

– Нет, – покачал головой Козелков. – Они все у Ивана в портфеле были.

– А что делать? – озаботился Толян. – Что я выпил, так это ладно. Бабки с меня срубят, и всего делов. А вот пассажир без документов… это я не знаю… они с этим строго.

Шофер кинул оценивающий взгляд на вжавшегося в угол кабины пассажира.

– В рясе? Подумают, что поп, может, проскочим? А лучше, – вздохнул он, – если вы с нами, батюшка, поедете. У вас-то документы в порядке, да и каждая собака вас знает. А его, в случае чего, прикрыли бы своим-то авторитетом.

Отец Василий задумался. Логика в этом была. Он вполне смог бы сопроводить монаха без документов, авторитета действительно хватало.

– Хорошо! – кивнул он. – Только я на своей машине поеду, чуть сзади. И за «хвостом» посмотрю, если будет, и вас нагоню, если кто тормознет.

– Это дело! – обрадовался Толян и начал заводить своего «железного коня».

Священник вернулся в машину, подождал, пока Толян не тронет машину с места, выдержал небольшую паузу и поехал вслед.

Снова пошел нудный, затяжной дождь, и хотя «дворники» вполне справлялись, видимость, и так резко снизившаяся с наступлением темноты, стала еще хуже. Отец Василий вел машину на довольно изрядном расстоянии, метров за пятьсот, и видел идущий далеко впереди толяновский «зилок», лишь когда взбирался на пригорки. Время от времени священник всматривался в зеркало, но никакого «хвоста» не было и в помине.

«Слава Богу! – воздал он хвалу Всевышнему, взбираясь на очередной пригорок. – Хоть одно дело не обернулось кровью!» И в этот момент осознал – вон тот идущий вслед за «зилком» пикап он уже видел. Но теперь пикап шел по встречной полосе бок о бок с «ЗИЛом». В кромешной тьме, да еще в дождь это было слишком рискованно, но еще более это было подозрительно. Пикап не пытался обогнать Толяна, но и не отставал, шел так, словно имел к Толяну какой-то интерес.

Отец Василий добавил газу и начал сокращать дистанцию. Он должен был убедиться, что это случайность. Но и тогда, когда он, с трудом управляясь со своим «жигулем» на скользкой дороге, подошел ближе, пикап находился все там же – бок о бок с толяновой машиной, словно приклеенный! Самое странное: отец Василий совершенно не помнил, чтобы эта машина его обгоняла, она словно появилась из ниоткуда.

Было немного непонятно, почему Толян не пытается оторваться, но на очередном повороте и эта загадка разрешилась: прямо перед «ЗИЛом», буквально метрах в пяти-шести шел бензовоз. И он тоже не собирался ни уходить вперед, ни уступать дорогу. Отец Василий тихо запаниковал, но когда увидел, что сзади его собственный «жигуль» подпирают еще две машины – «УАЗ» и огромный черный джип, то понял, что ни хрена еще ничего не кончилось! Теперь еще и его машина была зажата Толяном спереди, а джипом и «УАЗом» – сзади.

Толян запоздало попытался выдраться из ловушки, но его «взяли в клещи» слишком грамотно. А теперь сзади него шел еще и отец Василий на своем «жигуле», полностью лишая возможности маневра.

Некоторое время священник безропотно позволял себя конвоировать чужакам, но потом понял, что пора с этим завязывать.

«А вот хрен вам! – решил он. – Думаете, салажонка нашли?!» Священник несколько раз отчаянно просигналил целую серенаду и, дождавшись ответа Толяна, начал по возможности резкое торможение.

Машину сразу начало кидать, но священник терпеливо выравнивал ее и продолжал тормозить, отжимая идущий сзади джип назад и влево – на встречную полосу. Он освободил для Толяна сзади метров двадцать дороги, но это проблемы не решало – места для маневра все равно не хватало. И тогда священник вздохнул, посигналил, мысленно, не отрывая рук от баранки, осенил себя крестом и ударил по тормозам, резко выворачивая руль влево.