План Шапошникова предусматривал активную оборону частей первого эшелона, изматывающего врага в приграничной полосе своей территории, пока второй и третий оборонительные эшелоны собираются с силами, и только потом, спустя некоторое время, начинается контрнаступление на врага (в «Соображениях» Б.М. Шапошникова предполагалось не менее месяца(!) на подготовку контрнаступления против напавшего врага).

Жуков же собирался сразу проводить большое контрнаступление на врага всеми силами целого округа в первый же день нападения. Почитайте Директиву № 3 от вечера 22 июня. Там уже 22 июня (!) предписывается начать лихо громить зарвавшегося супостата, не отдав ему и пяди родной земли. И Жуков заявил после 20-го съезда, что никакой активной обороны не предусматривалось! Сталин это придумал, чтобы скрыть позор отступления, которое происходило по «сталинской же вине»! (Эти его слова мы еще рассмотрим чуть позже.)

Упрямство Жукова проявлялось еще в детстве, когда, по его же словам, даже отцовский ремень не мог изменить его решение. А недалекость и тщеславие проявились в нем особенно остро после войны, когда он всерьез возомнил себя великим полководцем, выигравшим ее. Сталин, не переносивший дураков и хвастунов, поставил Георгия Константиновича на место — дал ему возможность подумать о жизни, отправив с понижением в Одесский военный округ. Для 50-ти летнего маршала Победы, у которого вся карьера еще только впереди, пару лет в провинции, чтобы сбить спесь и глупость, пошли бы только на пользу. Но «наука» впрок не пошла.

Но. Кроме упрямого и не очень грамотного вояки Жукова в Генштабе были те, кто разрабатывал и писал ему те грандиозные планы встречных наступлений. Те же Василевские были вполне грамотными людьми и военными. И они должны были понимать, к чему может привести это авантюрное планирование — нанесение ответных ударов на следующий день после нападения врага по его неосновным силам, пока его главные силы должны будут сдерживать ослабленные войска в Прибалтике и Белоруссии. И по этому предвоенному планированию видно, что писали эти планы для Жуковых скорее всего именно оппозиционеры, «пятая колонна» в НКО и ГШ грамотная в военном отношении. Бывшие поручики и штабс-капитаны, которых среди расстрелянных летом 41-го генералов было вполне достаточно.

Сталин был фактическим главой государства (хотя формально председателем Совета Народных Комиссаров он стал только с 6 мая 1941 г). Но он не был ни Верховным Главнокомандующим, ни наркомом обороны, ни начальником Генштаба до 22 июня 1941 года! Он ни по должности, ни по уму не должен был заниматься вопросами повышения боевой готовности РККА, разработкой планов на отражение агрессии, сбором разведывательной информации и анализом возможной даты нападения Германии. Это все входит в прямые обязанности Генштаба и его начальника. Для этого в Генштабе существует приличный аппарат (по крайней мере он вполне соответствовал решаемым в то время задачам). И только после работы, проведенной этим аппаратом, когда на стол главы государства ляжет отработанный Генштабом анализ военной обстановки, он принимает решения!

А у нас, с подачи Хрущевых-Жуковых создали сказочку о том, что Сталин если и не руководил работой Генштаба перед войной, то точно не давал генералам организовать оборону страны, как надо! Ведь Сталин — тиран-деспот!

Только по решению правительства (как и по решению любого «диктатора») какая-нибудь дивизия или полк меняет свое месторасположение, особенно в месяцы перед войной. Но вопросы подготовки личного состава к войне, обеспеченность топливом, боеприпасами, новым оружием, связью и прочим довольствием лежат исключительно на командирах, Генштабе и его начальнике (конечно же, в соответствии с экономическими возможностями страны на тот момент).

Только Генштаб на основе полученных разведданных отвечает за планирование отражения нападения противника и размещение своих войск на направлениях возможных ударов. Исходя из этого, Генштаб не только планирует необходимое количество войск на этих направлениях, но и отвечает за их готовность к ведению боевых действий. И это находит свое отражение в окружных «планах прикрытия».

С сентября 1940 года до января 1941 года Генштабом руководил генерал Мерецков (5 месяцев), с февраля 1941 года (5 месяцев) — генерал Жуков. И именно эти два великих полководца вместе с наркомом обороны несут полную личную ответственность (вплоть до уголовной) за подготовку РККА к войне.

Когда встал вопрос о личной ответственности перед страной и историей за гибель почти всей кадровой армии летом-осенью 41-го, за попавших в плен миллионов красноармейцев, за гибель почти 20 миллионов мирных жителей в ходе всей войны, ставшей следствием трагедии лета-осени 41-го, то наши генералы и прочие члены военных советов стали всю вину взваливать на Верховного Главнокомандующего — на Сталина.

Дело в том, что в неудачном размещении войск вдоль границы перед нападением Германии и в неправильном определении направления главного удара вермахта главную ответственность несет именно Г.К. Жуков. И причины разгрома РККА достаточно четко указал и Геббельс в своем дневнике за неделю до нападения, с 13-го по 15-е июня: «Русские. сосредотачивают свои войска именно так, как мы только и можем того пожелать: концентрированно, а это — легкая добыча в виде военнопленных . Русские сосредоточили свои войска точно на границе, для нас это — наилучшее из всего, что могло произойти. Если бы они были рассредоточены подальше, внутри страны, то представляли бы гораздо большую опасность . Русские все еще массированно концентрируют свои войска на границе.»

А ведь советские генералы именно концентрировали свои войска на границе. Особенно в районе Белостока в Белоруссии и во Львовском выступе на Украине. Собираясь не обороняться, а наступать в ответ плюс прибавьте сюда общую дезорганизацию войск в западных округах.

Жуков собирался наносить встречные удары, но в Белоруссии серьезного нападения не ожидал. И именно в полосе ЗапОВО произошло просто откровенное предательство и саботаж командованием этого округа присылаемых из ГШ и наркомата обороны указаний о приведении частей округа в состояние боевой готовности (по факту) в последние мирные дни.

Произошло, во-первых , не предусмотренное официально утвержденным планом отражения агрессии от октября 1940 г. выдвижение воинских частей слишком близко к границе. Особенно в тех самых выступах в Белоруссии и Украине, из которых военные собирались лихо громить врага, если он нападет, если Сталин не даст разрешения ударить оттуда первыми. И та же 4-я армия была полностью собрана на границе в район Бреста.

Когда пришла команда выводить войска по ПП под видом учений, одни округа получили указание выходить по ПП, а Киевский ОВО — для нанесения ответного встречного удара, чего не было предусмотрено в одобренных Сталиным планах. При этом вывод войск проходил практически везде по учебному варианту — боеприпасы комдивам окружным командованием указывалось оставлять на зимних квартирах.

Во-вторых , к границе было выдвинуто большое количество складов вооружений и служб тыла, что привело к их захвату немцами при прорыве нашей обороны и оставило РККА без запасов оружия, боеприпасов, топлива и т. д. Потом на трех бойцов выдавали одну старую винтовку-трехлинейку — ведь Жуковы собирались лихо наступать на врага, как только он перейдет границу, а размещенные у самой границы склады вооружений, топлива и т. п. способствовали бы будущему наступлению.