Я написала Скотту на электронную почту письмо, в котором просила прощения за свою ложь. Мне хотелось извиниться за то, кем оказался Том, потому что я должна была раскусить его раньше. Если бы все последние годы я не пила, смогла бы я это сделать? Не исключено, что и мне не суждено обрести душевный покой.

На мое письмо он не ответил. Впрочем, на ответ я и не рассчитывала.

Я возвращаю машину, добираюсь до гостиницы, снимаю номер и думаю, как было бы чудесно устроиться в кожаном кресле в полумраке их уютного бара с бокалом вина в руке, но вместо этого направляюсь в гавань.

Я представляю, какое удовольствие доставил бы мне первый бокал. Чтобы преодолеть искушение, я считаю, сколько дней не брала в рот ни капли спиртного. Двадцать! Двадцать один, если считать сегодняшний. Ровно три недели. Самый длинный период моего воздержания за долгие годы.

Как ни странно, но последний стакан я приняла из рук Кэти. Когда полиция доставила меня домой, смертельно бледную и запачканную кровью, и рассказала ей, что случилось, Кэти принесла из своей комнаты бутылку виски и налила нам обеим по приличной дозе. Она не могла сдержать слез и все время повторяла, как ей жаль, будто в случившемся была отчасти и ее вина. Я выпила виски, и меня тут же вырвало прямо на ковер – с тех пор я не прикасалась к спиртному. Но тяга к нему не прошла.

Добравшись до гавани, я поворачиваю налево и иду вдоль берега – при желании, так можно дойти до Холкхэма. Уже почти стемнело, и у воды холодно, но я продолжаю шагать. Я буду идти, пока не устану, пока совсем не выбьюсь из сил, и тогда, возможно, мне удастся уснуть.

На берегу никого нет, и я так замерзла, что приходится сжимать челюсти, чтобы зубы перестали стучать. Я быстро шагаю по гальке мимо пляжных хижин, таких живописных днем, но теперь зловещих и похожих на тайные убежища. При порывах ветра они оживают, деревянные доски скрипят, и сквозь шум моря слышатся звуки какого-то движения: кто-то или что-то подходит все ближе и ближе. Я разворачиваюсь и со всех ног бегу назад.

Я знаю, что там ничего нет и бояться мне нечего, но это не спасает от волны страха, поднимающейся откуда-то из живота и накрывающей меня с головой. Я бегу изо всех сил. И останавливаюсь только в гавани под ярким светом уличных фонарей.

Добравшись до своего номера, я сажусь на кровать, подсунув под себя руки, и жду, пока они не перестанут дрожать. Потом открываю мини-бар и достаю бутылку воды и орешки. Я не трогаю вино и маленькие бутылочки с джином, хотя они наверняка помогли бы мне согреться, расслабиться и уснуть, погрузившись в небытие. Помогли бы хоть ненадолго забыть его взгляд, когда я смотрела, как он умирает.

Когда поезд прошел, я услышала за собой шум и, обернувшись, увидела, что из дома выходит Анна. Она быстро подошла к нам, опустилась рядом с ним на колени и приложила руки к его шее.

Его лицо исказилось от шока и боли. Я хотела сказать ей, что это бесполезно, что ему нельзя помочь, но потом поняла, что она вовсе не пытается остановить кровь. Она его добивала. Проворачивала отвертку снова и снова, разрывая ему горло и все время что-то тихо нашептывая. Слов разобрать я не могла.

Последний раз я ее видела в полицейском участке, когда с нас снимали показания. Нас развели по разным комнатам, но перед этим она дотронулась до моей руки и сказала:

– Побереги себя, Рейчел.

Она произнесла это так, будто предостерегала и предупреждала. Мы теперь с ней навеки связаны тем, что рассказали: у меня не было выхода, кроме как ударить его отверткой, а Анна изо всех сил пыталась остановить кровотечение.

Я ложусь на кровать и выключаю свет. Знаю, что не усну, но все равно буду пытаться. Надеюсь, рано или поздно эти кошмары перестанут меня мучить, но сегодня я уверена, что впереди меня ждет долгая ночь. А утром мне надо встать рано, чтобы успеть на поезд.

От автора

Внаписании этой книги мне помогали многие, но самый большой вклад внесла мой агент – чудесная и мудрая Лиззи Кремер. Огромное спасибо Гарриетт Мур, Эллис Хоу, Эмме Джеймисон, Кьяре Наталуччи и всему коллективу литературного агентства «Дейвид Хайем», а также Тине Нильсен и Стелле Гиатраку.

Я очень благодарна моим блестящим редакторам по обе стороны Атлантики: Саре Адамс, Саре Макграт и Ните Проновост. Я искренне признательна Элисон Барроу, Кэти Лофтус, Биллу Скотт-Керру, Хелен Эдвардс, Кейт Самано и всей потрясающей команде издательства «Трансуорлд паблишерс» – всех перечислить просто невозможно.

Кейт Нил, Джейми Уайлдинг – вам, а также маме и папе отдельная благодарность за поддержку и помощь.

Наконец, спасибо всем пассажирам лондонских электричек, благодаря которым зажглась эта скромная искра вдохновения.