А сейчас он подошел к дверям проверить, о чем они там шушукаются.

— Что происходит?

— Ничего, — с невинным видом сказала Иви. — Просто мы любовались вашей фигурой.

— Это вы любовались, — поправила Джинни. Бокалы зазвенели, когда она раздраженно подняла поднос.

— Пусть так, я любовалась. А вы просто посматривали.

— Я? Вовсе нет, я думала о Джем, — стремясь сменить тему, поспешила возразить Джинни. — Она звонила утром и рассказала мне, что ее руководитель в университете остался доволен работой, которую она делала последние две недели. Он сказал, у него появилась надежда, что она сможет сдать экзамены.

— Отличные новости. — Иви понимала, как Джинни беспокоилась о Джем. — Но меня не проведешь, я всегда могу отличить влюбленный взгляд. У меня глаз-алмаз на такие дела.

Не говоря уж о желании поболтать об этом. Не лучше ли было промолчать?

— Вас интересует что-то еще? — Джинни снова зазвенела бокалами, которые держала в руках. — У кого-то из нас есть причина думать о более важных вещах, нежели фигура мужчины.

На кухне не было никого, кроме Тома, который мыл посуду в раковине.

— Вы раскраснелись, — заметил Том, глядя на порозовевшие щеки Джинни.

Не зная, что ответить, она склонилась к бокалам.

— Просто много работы, Том.

Она с сожалением подумала, что так и не сумела с возрастом избавиться от этого недостатка — краснеть по любому поводу.

Господи, жить ей было бы намного легче, если бы она могла справиться с этим безнадежным, нелепым увлечением.

Стоило ей вернуться в зал ресторана, как входная дверь открылась и Тамсин влетела в ресторан с Мей на руках.

— Я влюбилась! — Глаза Тамсин сияли.

Столь неожиданное заявление могло поднять настроение Джинни. Но Тамсин держала в руке глянцевый рекламный проспект. Подбежав к Финну, Тамсин поцеловала его осторожно, чтобы не смазать свою помаду, и сказала:

— Дорогой, ты должен посмотреть это. Шесть спален, вид на море, кухня от Клайва Кристиана и роскошная ванная, от которой можно умереть. Это дом, о котором можно только мечтать, настоящее семейное гнездышко. Я сказала агенту, что мы встретимся с ним за чаем в пять часов.

— Шесть спален? — переспросил Финн, озабоченно изучая рекламный проспект. — А ты спросила, сколько все это стоит?

— Пока есть лишь начальная цена, мы можем сделать встречное предложение. — Энергично показывая фотографию за фотографией, Тамсин продолжала: — Взгляни на эту бильярдную! А этот сад! И шесть спален не так уж много, если речь идет о том, что мы собираемся жить там до конца своих дней. — Она улыбнулась ему своей обворожительной улыбкой. — Кроме того, мы ведь не хотим, чтобы Мей была нашим единственным ребенком?

Джинни ощутила легкую тошноту, но не было никакой возможности избежать этой семейной идиллии. Тамсин хотела показать проспект не только Финну, но и Джинни с Иви, с удовольствием объясняя каждую деталь и сетуя, как неудобна стала теперешняя квартира, когда Мей начала ходить.

— Мы должны купить этот дом. Он великолепен. — Отбросив назад длинные волосы, Тамсин с симпатией взглянула на Джинни: — Наверное, ваша квартира вполовину меньше? Готова поспорить, что вам бы тоже хотелось иметь такой дом.

«Да, — подумала Джинни, — но только в том случае, если бы я жила там с Финном».

Ясно, что она не могла произнести это вслух. Господи, что с ней происходит? Полчаса назад она подглядывала за Финном на расстоянии. (Если бы это было не так, разве Иви сказала бы что-то?) И вот теперь сочиняет ответ сопернице.

Соперница? Но могла ли она соперничать с Тамсин? У Тамсин есть будущее, связанное с Финном, а у нее всего лишь беспочвенные фантазии.

И Джинни посчитала нужным сказать:

— Дом превосходный.

— Па-па-па… — пропела Мей, протягивая ручки к Финну.

— Хочешь к папочке? Ну возьми же ее. Она весит целую тонну. — Отдав Мей Финну, Тамсин посмотрела на них двоих, затем вновь на фотографию дома. — Может ли быть несчастлив ребенок, живя в таком доме?

Возвращаясь на машине домой из ресторана, Джинни думала о том, что должна взять себя в руки, выбросив из головы все, что касается Финна, и продолжать жить, как и раньше. Если посмотреть правде в глаза, она не первая женщина, которая переспала со своим боссом, и, разумеется, не последняя.

В любом случае, если рассуждать позитивно, надо двигаться вперед. И ей предстоит сделать еще очень многое, и главная ее забота — счастье дочери. У нее есть работа, которая доставляет удовлетворение, уютный дом, даже если Тамсин считает, что ей приходится жить в конуре. И существует еще много других мелочей, от которых можно получать удовольствие: искусство, книги, прогулки по пляжу и, конечно, музыка…

Чувствуя себя чуть-чуть лучше, Джинни опустила окно автомобиля и подумала, что, вероятно, самое разумное в жизни — уметь радоваться повседневному, тому, что постоянно окружает человека: теплым лучам солнца на лице и приятным маленьким облачкам на небе. Корнуолл — красивое место. На ней был ее любимый свитер из ангоры, пушистый, как белое облачко. Голос современного трубадура Дэвида Грея звучал по радио, и она любила пение Дэвида Грея, ее умиляло даже то, как он покачивал головой… Прибавив звук, Джинни удержалась от того, чтобы подпевать артисту. Она просто слушала его красивый чувственный голос и думала о других чудесных вещах, таких как гладкие на ощупь бока морской гальки, вкуснейший лимонный торт Лорел, игры дельфинов в море у Порт-силвер-Пойнт, аромат горячего гудрона…

Да, запах горячего гудрона — это великолепно. Повернув руль, Джинни снизила скорость и улыбнулась пожилому мужчине, держащему в руках знак «стоп/проезд». Сейчас он развернул знак стороной «стоп», заставляя Джинни остановиться.

Впереди него двое других рабочих продолжали свое дело, раскидывая горячий гудрон по левой стороне дороги. Автобус и пара машин проезжали по другой стороне.

— Прекрасный день! — крикнула Джинни человеку со знаком, который загорел до черноты от постоянного пребывания на солнце.

— Слишком хороший, чтобы работать. — Он улыбнулся в ответ, очевидно, от полного сердца. Да, еще бы. Ведь он мог наслаждаться запахом гудрона целый день. Но вот он повернул знак стороной «проезд», и Джинни помахала ему, проезжая мимо и глубоко дыша, чтобы набрать побольше приятного запаха в легкие.

Но слишком скоро радость осталась позади. Набрав воздуха в легкие, отчаянно желая вновь ощутить полюбившийся запах и не найдя его, Джинни была разочарована. Она проехала еще полмили и развернула автомобиль. Почему она не может вернуться назад и снова вдохнуть полюбившийся запах? Что в этом плохого? Черт побери, это ведь одно из безвредных удовольствий, ради Бога.

Мужчина с указателем в руках вытаращил глаза, когда снова увидел ее. И ей опять повезло, она остановилась перед знаком «стоп».