— Оставить письменное сообщение на карте — это все, на что я осмелилась, — пробормотала она. — Лезанн стал слишком подозрительным.

— О! — Порывшись в своей сумке, Шарлотта вытащила книгу, нашла карту и отдала ее Анаис.

Анаис со смешанными чувствами положила ее в карман пальто, которое она надела поверх жилета. Она была абсолютно уверена в том, что после того, как Лезанн разбудит слуг и прикажет обойти все комнаты, он перейдет через дорогу на противоположную сторону и потребует, чтобы они с Джеффом вылезли из своих постелей, но обнаружит, что дом закрыт, а слуги исчезли так же быстро, как и появились.

Однако Лезанн не дурак. Он сделает свои собственные выводы. Затем постарается предположить, каким может быть их маршрут, а потом по пути будет спрашивать о них — и то, и другое весьма вероятно, — при этом он будет искать двух леди, а не леди и молодого человека.

Но похоже, они смогут выиграть время. Дороги были хорошими, их экипаж легким, на надежных рессорах и с четверкой выносливых лошадей. У них практически не было багажа. Впереди них ехал Пти, который подготавливал для них смены лошадей вдоль всего маршрута. Если удача не оставит их, они доберутся до побережья после полудня.

Но Лезанн будет полон ярости. А ярость — это фактор, который нельзя недооценивать. Он может отказаться от комфорта поездки в экипаже и просто отправить своих ставленников верхом. Или, если он будет стопроцентно уверен в их планах, дождется момента, когда пойдут поезда, направится прямо в Остенд и прибудет туда раньше, чем они смогут отплыть. Уверенности в том, чем он воспользуется — лошадьми или поездом, — не было, но недаром они с Джеффом обсуждали и планировали свои действия на протяжении полутора дней.

Надо просто доверять трезвому расчету. Она должна верить в Джеффа.

Шарлотта, ничего не видя, уставилась в окно — мимо них пролетали пригороды Брюсселя.

— Куда мы едем, Анаис? — прошептала она дрожащим от страха голосом. — Кто теперь будет заботиться о нас? Французы? Братство? Кто?

Анаис потянулась и твердо сжала руку Шарлотты.

— Братство, разумеется, — сказала она. — Но в этот раз в Англии. Там более стабильное положение, Шарлотта. И к Жизели будет приставлен новый Хранитель.

Голова Шарлотты откинулась назад, ее глаза расширились.

— Ваш муж?

Анаис почувствовала, что краснеет.

— Нет, и Джефф не мой муж, — призналась она. — Это было лишь уловкой, Шарлотта.

— Не… ваш муж? — Шарлотта выглядела ошарашенной. — Тогда кто?

— Ни господин Маклахлан, ни я не состоим в браке, — ответила она. — И даже наши имена иные… не важно, забудьте.

Но Шарлотта выглядела бледной, как молоко, в слабом свете лампы.

— А карты? — прошептала она. — Они тоже лгали?

— Как бы мне хотелось, чтобы это было так, — пробормотала Анаис. — Но нет. Они сказали правду. В любом случае Галльская конфедерация попросила нас защищать Жизель, пока она не достигнет совершеннолетия. У Братства в Эссексе есть хорошие люди. Вероятно, одного из них и назначат Хранителем.

— В Эссексе? — Шарлотта округлила глаза.

— Да. — Анаис порылась в своей сумке и достала письмо Сазерленда. — Наш Священник был в Колчестере, улаживая дела с вашей семьей, — сказала она, вручая его Шарлотте.

Шарлотта развернула письмо и поднесла его к светильнику. Письмо начало слабо дрожать в ее руке, а затем ее лицо наконец-то порозовело.

— Он имеет в виду моего отца, — прошептала она, пробегая глазами по строчкам. — О Боже! Он говорил с папой! Я правильно поняла? Я действительно могу вернуться домой?

Наконец заговорила Жизель — она произнесла всего несколько слов, но очень взволнованно:

— Мама! Мы едем в Англию!

Шарлотта крепко обняла ее.

— Да, малышка, — прошептала она на ухо ребенку. — Думаю, что да. Мы наконец-то едем в Англию.

Анаис дотянулась до девочки и приподняла ее подбородок.

— Жизель, но нам нужно проехать большое расстояние, чтобы добраться туда, — легко сказала она. — И тогда ты сможешь встретиться с дедушкой. Будет лучше, если ты сейчас поспишь.

Твердо сжав губы, Шарлотта похлопала по коленям.

— Хороший совет, — сказала она. — Положи свою головку сюда и отдохни.

Жизель сделала то, что ей было сказано. Шарлотта успокаивающе провела рукой по волосам ребенка, но потом ее взгляд вернулся к Анаис.

— А я всегда это знала, — пробормотала она почти обвиняющим тоном. — С того момента, как встретила вас в церкви. Было что-то… что-то в ваших глазах, что не соответствовало вашему веселому поведению. А затем вы читали те карты — и я… у меня появилась уверенность. Хорошее или плохое, но что-то очень важное должно было произойти.

«И это что-то «важное» едва не произошло», — печально подумала Анаис.

Лезанн собирался утопить ее в море. Если бы не видение Джеффа — и его решимость, — возможно, Шарлотта умерла бы еще до окончания этого дня. Но Анаис видела, что глаза Шарлотты вновь наполняются слезами, наверняка слезами радости. И не имело смысла обсуждать, какого кошмара она только что избежала.

Словно храня взаимное соглашение, они какое-то время вообще ни о чем не говорили. Мимо них за окном в темноте проносились фламандские поля, и Жизель дремала, но глубокий сон все время ускользал от нее до тех пор, пока они не свернули на главную дорогу к Генту.

Тогда Шарлотта заговорила более четко.

— Мы едем к побережью, — произнесла она. — В Остенд, да? И Лезанн будет нас преследовать?

— Скорее всего, — ответила Анаис. — В Остенде нас ждет корабль. И я очень боюсь, что Лезанн не сильно отстает от нас.

Шарлотта прижала пальцы к губам.

Анаис быстро рассказала ей о том, что она видела, и об их решении поехать в экипаже, не дожидаясь того времени, когда пойдут поезда, поскольку те были слишком переполнены. Она лишь молча молилась, чтобы они не сожалели о принятом решении.

— А из Остенда?

— Прямо в Харидж, — сказала Анаис. — Наш Священник все еще там, навещает свою семью. Джефф отправил вперед человека на утреннем почтовом судне. Немного удачи, Шарлотта, и ваша семья будет ждать вас в порту.

— Так много всего, на что нужно надеяться, — тихо проговорила Шарлотта.

Анаис поняла, что она имеет в виду прошедшие годы.

— Шарлотта, — шепотом обратилась она, — что вы знаете о планах Лезанна относительно Жизели?

Глаза Шарлотты наполнились болью.

— Сначала я была чересчур наивна, чтобы задумываться о его планах или хотя бы о том, понимает ли он, какой у нее Дар, — призналась она. — Какая мать может быть такой глупой?

Мать, оказавшаяся в отчаянном положении, подумала Анаис.