— Я сам об этом часто думаю, — сказал я. — Меня мои ребята заразили. Они на почве своих кибернетических извращений занимаются черной магией: одушевляют протокольные фигуры. Это они придумали Бэби и характер, и какие-то слабости, и даже рисуют ему психологический портрет. Но подумай сам, как он себя ведет! Ты бы себя так повел?

— Вряд ли, — сказал Меркулов с усмешкой.

— И я бы нет, — сказал я. — Это психосоциальный феномен.

— Это кто определил?

— Сережа, разумеется. Но этот Бэби действительно так выразительно плюет на всю нашу возню, что это не может не восхищать.

Он хмыкнул и ничего не ответил, его волновали другие заботы.

— Ты-то как? — спросил я. — Думаешь к родным пенатам возвращаться?

— Мечтаю, — вздохнув, ответил Меркулов.

Вначале все действительно походило на сказку. В день расставания с Феликсом Захаровичем уже вечером она с чужими документами на руках поднималась на борт самолета, улетавшего в Рим. Все произошло как по мановению волшебной палочки. Она пришла на указанную квартиру, ее встретил незнакомый человек и вручил билет, деньги и документы. Для нее были заготовлены вещи, целый чемодан вещей, и все свое она была должна оставить для дальнейшего уничтожения.

Ей очень мало что говорили, сказали только, что в Риме ее встретят и все объяснят. Но в Риме она успела лишь проехать на автобусе с дешевой экскурсией, которую проводил какой-то эмигрант с жутким еврейским акцентом, — вначале это звучало очень мило, но к концу экскурсии она совсем перестала его понимать. Проведя в Риме два дня, и из них лишь несколько часов в прогулках по городу, она отправилась на Сицилию. Ей опять пообещали, что там ей все объяснят. Только в дороге она обнаружила, что у нее снова новые документы.

На Сицилии ей дали понежиться в приличном пансионе несколько дней, но она не знала языков и потому чувствовала себя очень неуверенно. Какая-то женщина проводила с ней курс обучения французскому языку и жаловалась на ее слабые способности. Однако после трех дней интенсивного обучения она уже без труда могла заказать себе обед в ресторане.

Из Палермо она улетела в Испанию, где ее ждала новенькая машина, чудный и простой «фиат». Права на нее уже были готовы, но кое-какие навыки она должна была приобрести, и с нею занимался милый молодой испанец, очень хорошо говоривший по-русски. Именно здесь, в Барселоне, с ней впервые поговорили по существу.

— Дорогуша моя, это операция по внедрению, — говорил ей седой человек с верблюжьими губами. — Вас водят, чтобы потом не смогли отследить. Вы уже знаете, что вы побывали замужем?

— Я не понимаю, — пожала плечами Нина. — Я действительно побывала замужем, ну и что?

— Не то, — возразил седой «верблюд». — Вы должны хорошенько запомнить свою легенду, Ниночка. После смерти своего первого мужа, капитана Ратникова, вы некоторое время провели в депрессии и попали в психушку.

— Это легенда? — спросила Нина.

— Да. Выйдя из психушки, вы не смогли оставаться в родном городе и уехали в Сочи. Там вы случайно познакомились с немолодым французом Гюставом Шимом, запомните?

— Мне это еще предстоит? — спросила Нина.

— Да нет же! — воскликнул ее собеседник, выходя из себя. — Это уже было! Мало того, вы уже развелись с этим самым Шимом и оставили себе фамилию Шимова. Нина Алексеевна Шимова.

— Но у меня другие документы, — сказала Нина.

Этот терпеливый человек поднялся и вышел в соседнюю комнату. Нина невольно досадовала на саму себя, потому что никак не могла проникнуть в замысел Феликса. После долгого отсутствия седой вернулся и принес ей документы на имя Нины Шимовой.

— Теперь вы удовлетворены? Нина пожала плечами.

— А когда я смогу вернуться домой? Он смотрел на нее с изумлением.

— Вы уже хотите вернуться?

— Да, — сказала Нина.

Он распрямился и сунул руки в карманы.

— Если честно, — сказал он, — я ведь ничего не знаю о ваших делах, Нина. Но вы меня поражаете. Предполагается, что вы поживете здесь не меньше полугода.

— Это невозможно, — сказала она. — У меня много дел.

— Так для этого вас сюда и направили, — пояснил седой. — Вы должны вернуться домой к своим делам с чистой биографией. Понимаете, ведь по легенде вы уже полтора года живете во Франции. Для этого надо хоть немного действительно пожить во Франции.

— Сколько? — спросила она. Он развел руками.

— Я не могу вам подсказывать. Как только вы почувствуете себя готовой к вашей легенде, можете возвращаться.

— Что я должна для этого сделать?

— Ничего такого, что могло бы вам не понравиться, — улыбнулся он. — У вас есть машина, у вас есть документы, у вас есть деньги. Вы должны поехать во Францию и пожить там не менее трех недель. Никто не собирается вас контролировать, с этого момента вы свободный человек, и даже ваше возвращение домой будет делом вашего личного выбора.

— Значит, я могу ехать? — спросила Нина.

— Разумеется, — произнес он с некоторым сожалением. — Но вы все-таки подумайте, сколько сил и средств вложено в вашу легенду, и не делайте поспешных поступков.

Единственное, что он ей дал, — это свой телефон в Барселоне на случай непредвиденных осложнений.

Через три дня она пересекла границу Испании и Франции, начиная новую жизнь. Конечно, она рвалась домой, чувствовала себя очень неуверенно, да и язык понимала с трудом, но, привыкшая к дисциплине, она поставила себе цель освоиться во Франции за три недели и стремилась к этому всеми силами. Прежде всего она определилась с местом проживания, выбрав для этого небольшой курортный городок во французских Альпах, где без труда нашла недорогой и уютный пансион. Ее выбор был сознателен, она никогда не бывала в горах и именно таким путем могла приобрести новый стиль жизни. Ее неуверенное катание с гор вызывало смех у местных ребятишек, ее попытки объясниться с продавцами в магазине собирали целые группы подсказчиков и помощников, ее нарушения правил местного дорожного движения стали привычным делом для местных полицейских. Скоро уже почти весь городок знал про эту странную русскую женщину, что развелась с французом и ищет утешения в провинции.

Инструктор по горным лыжам с труднопроизносимым именем Жерар Фонтанель первым попытался разделить ее одиночество. Сначала это ей показалось просто забавным, его ухаживания, повышенное внимание, галантность, но, когда после ее падения он поднял ее на руки, она почувствовала, что у нее закружилась голова. Некоторое время она просто пряталась от Жерара, думала уехать, потому что ситуация грозила выйти из-под ее контроля, но не решилась. Одиночество и расслабленность сказались, она вдруг страстно возжелала мужского внимания. Слишком долго она была мужеподобным существом, и впервые за долгое время ей удалось почувствовать себя женщиной.