С огромной рваной раной, истекающей огнем по нижней части корпуса, флагман устремился к протяженной степи, которая, казалось, уходила в бесконечность. До осквернившего планету вторжения это было удивительно красивое и бесконечно изобильное место, которое называлось Срединными землями.

Теперь от него остались только беспредельные разоренные пустоши из пропитанной кровью грязи и останков окаменелых деревьев под горящим, пепельным небом. Это были Равнины Проклятых, и они встречали неистовое прибытие «Красной слезы».

Земля содрогнулась и раскололась, когда флагман врезался в холмистую пустыню. Нос, подобно острию меча, вскрыл мертвую землю, подмяв холмы из оскверненной грязи и расколотого камня. Энергия инерции разошлась от корабля тепловыми волнами, иссушая ландшафт и разжигая сотни пожаров. Позади «Красной слезы», отмечая ее движение, протянулась долина из почерневшей, перепаханной грязи — ужасный свежий шрам, появившийся на облике планеты вследствие безумной посадки.

И с последним протяжным воем искореженного металла флагман примарха Сангвиния остановился в разоренной пустыне. Охваченный огнем и окутанный клубами пара, корабль застонал, обретя устойчивость под собственным весом. На многие километры позади него были разбросаны обломки, оторвавшиеся во время падения и вырванные при ударе.

Разбитая, упавшая, но непобежденная «Красная слеза» бросила вызов врагу и выполнила просьбу Ангела.

Ралдорон сморгнул пыль из глаз и, рыча, поднялся на ноги, отбросив в сторону кусок адамантиевого листа, который упал на палубу с украшенного потолка. Вокруг него трещал и скрипел оседающий металл. Палуба была под легким уклоном, но, похоже, они приземлились относительно целыми. Он на миг улыбнулся, хладнокровно оценив ситуацию.

Первый капитан пробирался через обломки, вырванные во время стремительного спуска с орбиты. В горле чувствовалась едкая вонь горелого пластика. Тут и там с пола поднимались боевые братья. Последний, самый сильный удар о поверхность сбил их с ног и разбросал сынов Ваала среди мертвых членов экипажа.

Всех, кроме одного.

Ангел стоял перед подиумом компаса, одна рука лежала на разбитом устройстве, другая была опущена. Выступающие из спины крылья были сложены, как белые паруса. Сангвиний направлял корабль на всем пути вниз. Он твердо стоял на ногах и ни разу не сдвинулся со своего места, пристально глядя через огромный овальный иллюминатор мостика, словно вызывая судьбу сбить его с ног.

И, судя по всему, судьба не приняла вызов.

Азкаэллон посмотрел на Первого капитана, когда тот помогал Зуриилу подняться на ноги. По его взгляду ничего нельзя было понять. Командир гвардии отвернулся.

Рука примарха поднялась с компаса, и Ралдорон увидел, что металл смят сверхчеловеческой хваткой Ангела. Повелитель подошел к овальному иллюминатору. Портал потрескался и раскололся, а холодный ветер незаметно проникал через щели в треснувшем бронестекле, неся с собой запах смерти.

Сангвиний стоял у иллюминатора, его губы шевелились. Ралдорон не расслышал слов, но по глазам понял, что властелин задал вопрос. Но к кому он обращен?

Он вздохнул.

— Милорд. Мы все еще живы.

— Действительно. — Поведение примарха изменилось, и тревогу на его лице сменило решительное и уверенное выражение.

— Чтобы сломать нас понадобится нечто больше, Рал, — он положил руку на плечо капитану. — Мы — ангелы, миры дрожат, видя, как мы спускаемся с небес.

Однако Азкаэллон не был так уверен.

— Повелитель, битва на орбите все еще идет. Без орудий «Красной слезы» сражение может оказаться не столь легким для наших братьев.

— Это ничего не изменит, — уверенно произнес Сангвиний. — Мне не нужно видеть сон, чтобы понимать происходящее. Свяжись с кораблями в космосе, назначь «Завет Ваала» новым командным кораблем и прикажи, чтобы они продолжали сражаться, — рука в золотой перчатке сжалась в кулак. — Я хочу, чтобы небеса Сигнуса были нашими.

— А это, милорд? — командир гвардии указал на безжизненную землю, раскинувшуюся вокруг места крушения.

Лицо Ангела расплылось в улыбке.

— Это? Мой сын, ветра войны доставили нас в сердце нашего врага. Это место станет нашим плацдармом. Нашим оплотом, из которого мы ударим по монстрам, которые осмелились противостоять Империуму!

Волевые слова примарха наполнили решимостью сердце Ралдорона. Он сжал кулаки, а к голове прилила кровь.

— До этого момента мы осторожно передвигались по скоплению Сигнус, встречая необъяснимые и чудовищные явления, — сказал Сангвиний, словно озвучив собственные мысли Ралдорона. — Существа, которые наводнили эти миры, играли с Кровавыми Ангелами достаточно долго. Мое терпение закончилось.

Примарх посмотрел на павших членов экипажа.

— Они ударили по самым слабым из нас, тем, кто отдал свои жизни на службе легиону, хотя им не посчастливилось быть измененными генетической технологией моего отца. Такая тактика свойственна трусам, и она не поможет, — Ангел указал на опустошенные окрестности. — Они ждут нас в этой пустоши, считают, что нанесли нам серьезную рану, что мы не готовы к предательской войне, — затем он засмеялся, громко, энергично и бесстрашно. — Они не знают нас.

За несколько часов «Красная слеза» перестала быть космическим кораблем. Боевая баржа превратилась в крепость, огромный остров обгоревшего красного металла посреди мертвой земли. Воины легиона укрепили корабль и оценили повреждения. Все, что было пригодно для боевых действий, приобрело первостепенное значение, а от того, что нельзя было спасти, отказались. Выживших среди смертных было немного, многие погибли от удара и пожаров, но еще больше от смертоносного эффекта психической болезни, которая проникла в их разумы. Они просто умерли от страха, сердца остановились, когда они оказались в темной тени покинутого мира.

Небо Сигнуса Прайм, казалось, ненавидело саму мысль о том, что Кровавые Ангелы осмелились ступить на губительную поверхность планеты. Тяжелые тучи медленно и непрерывно проливали дождь из пылающей серы. Зловонные обжигающие ветры неистовствовали над землей, неся острые абразивные песчинки.

Поначалу сообщения с орбиты доходили спорадически. Крейсеры и фрегаты затерялись, невидимые даже примарху. Адские корабли столкнулись с крупными силами, и атака захлебнулась, суда-мутанты сбежали под защиту густого пояса обломков. Началась игра из ударов и контрударов, когда имперские корабли охотились за судами-ренегатами в космосе, полном опасностей.

С «Игнис» сообщили, что флот начал систематический обстрел завесы обломков, полный решимости превратить их в радиоактивную пыль. Ничто не сбежит с Сигнуса Прайм.

Ангел холодно улыбнулся, он знал, что это существо, Кирисс, и его слуги не собирались покидать планету. Они хотели привести легион к своим вратам и добились этого. Не имело значения, что направляло в последние минуты жизни запаниковавшую Афину ДюКейд — их зловещая рука или заразившее ее безумие. Сыны Сангвиния были здесь, и невиданная прежде война пришла вместе с ними.