Турбины с угрожающим свистом набрали обороты.

Но на движении Пирамиды это никак не сказалось.

Она не ускорилась, не замедлилась, не изменила курс. Следовало предположить, что передо мной никакие не двигатели. А нечто иное. Но что?

Это мы узнали совсем скоро.

Турбины плавно повернулись, подобно орудиям главного калибра допотопного броненосца.

Затем из выхлопных отверстий турбин к сторожевым вышкам периметра базы устремился призрачный фиолетовый поток.

Под воздействием этого потока одна из вышек на глазах оплавилась, как будто была сделана не из металла и камня, а из воска.

Та же участь постигла и вторую башню…

Я не сразу скумекал, для какого из мне известных веществ характерен столь ошеломительный эффект при его воздействии на твердые материалы. Но все же мозги мои было рано выбрасывать на свалку: я сообразил!

— Это же студень, Костя! — воскликнул я. — Турбины Пирамиды мечут ведьмин студень! Резервуары с которым мы видели у нее на борту!

— Ведьмин студень? — переспросил Тигрёнок, высовывая голову из дверного проема «Корморана».

Нужно ли говорить, что в свете происходящих событий про нас забыли абсолютно все, включая грозного мужика с мегафоном?

Когда над базой ученых разнесся чей-то громовой голос, мы не сразу поняли, что его источником являются мощные внешние динамики Пирамиды.

Однако то, что говорящий является тем самым Инвестором, с которым мы уже имели честь познакомиться, мы с Тополем определили сразу.

— Я требую, чтобы все боевые средства немедленно прекратили огонь! — рокотала Пирамида.

«Вот теперь уже нет ни малейших сомнений в том, что Центральный отсек, где мы простились с Инвестором, находится внутри Пирамиды», — подумал я.

А Инвестор продолжал.

— Севарен, ничтожное честолюбивое существо! Я требую разговора с тобой! Немедленного разговора! Каждая секунда промедления с твоей стороны будет стоить тебе некоторой доли твоих недвижимых и движимых активов! Математический прогноз дает величину в диапазоне между одной десятитысячной и одной восьмисотой долей активов в секунду! В зависимости от того, куда будут направлены мои удары! В частности, если я атакую подземную металлическую цитадель, которую ты привык именовать «Наутилусом», ты будешь терять свои активы с темпом одна восьмисотая доля в секунду!

— Интересно, кто такой этот Севарен? Неужели еще один говорящий магнитофон с манией величия? — спросил Тополь.

— Нет, — ответил я. — Это доктор такой. Ученый в смысле.

Зачитывая все свои читки, Пирамида неспешно набирала высоту и плавно сокращала дистанцию со стометровой дюралево-титановой вышкой.

Студнеметы Пирамиды обработали два больших бункера у ворот, походя подавив еше несколько огневых точек противника.

Затем оба смертоносных жерла начали поворачиваться в сторону вышки.

Не довернув нескольких градусов, они навелись на некую наземную, невидимую с нашей позиции цель.

Затем дали слаженный залп, в результате которого значительная территория возле вышки превратилась в озеро тяжелого лилового пара.

— Севарен! Выходи! Выходи, подлый трус! — вновь потребовал Инвестор. — В противном случае твой «Наутилус» будет безжалостно растворен пентафазной материей, именуемой в просторечии ведьминым студнем!

«Все-таки студень…» — удовлетворенно отметил я.

Тем временем вся стрельба стихла и наступила тишина. Как видно, кто-то — вероятно, этот загадочный Севарен — скомандовал прекратить огонь.

Даже я, ко всему равнодушный старый гребанько Комбат, и то почувствовал рост внутреннего напряжения. Что-то сейчас будет?

— Кажется, серьезная разборка намечается, — сказал Тополь. И, стянув противогаз со своей потной красной рожи, закинул в рот подушечку жевательной резинки.

— А кто с кем разбираться будет, я не понял? — Это был, конечно же, Тигрёнок.

— Да вот чувачок, который Пирамиду пилотирует, его Инвестором зовут, с каким-то местным боссом уровня по имени Севарен.

— Странное имя.

— Похоже, французское, — авторитетно заметил Тополь.

Тем временем из малоприметной стеклянной будочки у основания титановой вышки выступил человек в сияющем белом экзоскелете. Как оказалось совсем скоро, это и был Севарен собственной персоной.

— Вот он я, Инвестор! Я пришел к тебе! — разнеслось над базой. — Зачем ты прилетел сюда? Зачем ты разрушаешь то, что я создавал годами? — продолжал Севарен, и встроенный в его суперкостюм автоматический переводчик тут же перевел его слова с французского на русский.

Нужно сказать, в сияющий экзоскелет Севарена был встроен не только переводчик, но и мощный громкоговоритель, благодаря которому голос профессора понесся над пылающими и дымящимися руинами словно раскаты грома.

Инвестор тоже не подкачал. Его голос был еще громче.

Я видел, как Гайка зажала уши руками. Бедная девочка! Она стояла к источнику звука гораздо ближе, чем мы с Тополем и Тигрёнком. И ее мучения были посерьезней наших.

— Я прибыл, чтобы забрать то, что принадлежит мне! — пророкотала Пирамида.

— Ты имеешь в виду «подсолнухи»? — Севарен грозно подбоченился.

— До чего же неуместное и глупое человеческое слово. Я называю этот артефакт «трансфокатором хрононового излучения». Ты готов отдать мне трансфокаторы?

— Это будет зависеть от того, согласишься ли ты на сделку, которую я предложу тебе.

— Что за сделка? — пророкотал Инвестор. — Ты не мог поговорить о ней раньше?

— Чтобы поговорить с тобой, я послал к тебе своих людей! Но ты не пожелал говорить с ними! Ты убил их!

— Да, я убил их, твоих людей… Людишек… Разве я должен был оставить их в живых? — В голосе Инвестора, казалось, звучало искреннее недоумение.

— Ты должен был с ними поговорить!

— Но почему ты не воспользовался другими способами связи?

Севарен замолчал. Как видно, решал, стоит ли говорить правду.

— Я не знал, как связаться с тобой напрямую. Хотя я не раз предпринимал такие попытки. Но твой человек Шива, похоже, вел свою собственную игру.

— Шива? — удивленно переспросил Инвестор. — Может быть. Налицо ненулевая вероятность. Но сейчас это совершенно не важно, потому что никакого Шивы больше нет. Отдай мне мое, и я оставлю тебя в живых!

— Я сделаю тебе этот подарок. Но в благодарность за это ты должен обещать мне, что выполнишь мое условие.

— Я машина, Севарен. И я не знаю благодарности, — сухо произнес Инвестор.

— Но ты знаешь, что такое импликация. Ведь верно?