Наконец Заид поднимается, помогает мне избавиться от трусиков, а потом и от фаты со словами «Хотя я бы оставил, ты потрясающе смотришься в одной фате». Он подмигивает мне, пока я снова и снова краснею от его игривости и пристального взгляда, потому что, на самом деле, отвыкла от такого внимания. Мы входим в ванную, и Заид отправляется настраивать воду, а я быстро выдергиваю шпильки из волос, стоя перед зеркалом.

– Сотри косметику, Джанан, – произносит Заид. – Без нее ты красивее.

Легонько улыбнувшись, я достаю молочко, спонжи и смываю макияж, являя зеркалу настоящую себя, без прикрас. Закончив, иду к мужу под струи тропического душа и уплываю в мир ласки и неги.

Заид намыливает мочалку и нежно водит ею по моему телу, заставляя постанывать от удовольствия. Каждый раз, когда тихие звуки срываются с моих губ, он ловит их своими, слизывает языком и снова отрывается, чтобы продолжить мыть меня. Это так интимно и, может быть, даже где-то неправильно, но с Заидом все ощущается правильным. С ним нет запретов, не существует неловкости, он как будто стирает все это своими поцелуями и уверенным взглядом, который дает мне понять, что у этого мужчины все под контролем.

Муж усаживает меня на выступ, пока сам тщательно промывает мои волосы, избавляя от средств укладки.

– Я говорил тебе сегодня, насколько ты красива, Джанан? – спрашивает он, смыв шампунь. Не буду говорить ему, что использую еще, как минимум, бальзам для волос, завтра все доведу до ума, а сегодня наша ночь, и я не хочу портить ее банальностями.

– Не помню. Говорил, наверное.

Заид наклоняется и, взяв меня пальцами за подбородок, нежно целует.

– Ты потрясающе красива. Тебе очень шло платье и шикарная прическа. Но сейчас ты особенно прекрасна своей нежной, нетронутой красотой.

Он помогает мне подняться с выступа и быстро моется сам, пока я вытираюсь и кутаюсь в большое полотенце. Когда мы возвращаемся в спальню, я бросаю испуганный взгляд на кровать. А что, если ему не понравится со мной? Я ведь отвыкла и, наверное, забыла все, чему он меня учил. Но все страхи отходят на задний план, когда Заид укладывает меня на кровать и долго, нежно, но настойчиво ласкает. Чувствительную грудь, влажное местечко между бедер, даже от поцелуя в свод стопы я сегодня возбуждаюсь. Это голод по нему, неутоленная жажда.

А потом Заид ложится рядом на спину и тянет меня оседлать его.

– Я… не знаю… – мнусь и кусаю налившиеся от поцелуев губы. Сейчас я думаю о том, насколько нелепо выгляжу с животом, восседая сверху на своем мужчине. – Заид, я так не хочу.

– А как ты хочешь?

Хочу, чтобы ты был сверху, прижимался ко мне, а я бы обвивала твою талию ногами и закатывала глаза от удовольствия. Но эта опция нам сейчас недоступна. Поэтому просто качаю головой, чувствуя, как паника подступает к самому горлу. Еще немного – и я расплачусь и убегу из его спальни. Как можно хотеть беременную женщину?! Он делает это просто потому, что так надо, я точно знаю.

Развенчивая мои страхи и догадки, Заид аккуратно возвращает меня на постель, переворачивает набок и устраивается за спиной. Я чувствую, как его возбуждение нетерпеливо подрагивает, упираясь мне в ягодицы. Он медленно трется членом и тихонько рычит мне на ухо. Обводит раковину языком, слегка прикусывает мочку и спускается на шею со сладким поцелуем, и я наконец расслабляюсь. Затем он приподнимает одну мою ногу выше и медленно погружается в меня. И с этого момента все тревоги исчезают, потому что нежность, с которой он берет меня, затапливает мое сердце, заставляя его плавиться и плескаться в этой неге. Движения Заида плавные и нежные. Он касается меня повсюду, куда могут дотянуться его руки, постоянно целует шею, заставляя выгибаться и стонать от наслаждения. Я закрываю глаза и погружаюсь с головой в невероятные ощущения, которые он мне дарит. Сегодня мы не спешим, не пытаемся ухватить как можно больше, растягиваем и смакуем каждый жест друг друга, каждый поцелуй, пока не взлетаем на вершину практически одновременно.

Заид выходит из меня и переворачивает на спину, а потом целует, нежно проводя своими губами по моим, сплетаясь с моим языком, снова и снова заставляя меня дрожать.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он, наконец оторвавшись от моих губ и позволив глотнуть хоть немного воздуха.

– Лучше, чем за все последние месяцы. Я счастлива, Заид, – признаюсь тихо, словно боюсь спугнуть эти минуты радости и нашего единения.

– Я люблю тебя, – произносит он напротив моих губ и снова целует.

– И я люблю тебя, – отвечаю, а потом смеюсь, когда он быстрыми поцелуями покрывает мое лицо.

Провожу кончиками пальцев по темным участкам на его лице.

– Это так и останется навсегда?

– Старик Айгизар обещал, что должно сойти полностью.

– Расскажи мне о том, как ты выжил, – прошу я.

Заид откидывается на спину и аккуратно подтягивает меня к своему боку. Я забрасываю на него ногу и облегченно выдыхаю, потому что живот ложится как раз на его талию, принося облегчение спине.

– Знала бы я раньше, что так удобно можно лечь рядом с тобой, не сопротивлялась бы так долго.

– Болит спина?

– Нет, скорее ноги быстро устают.

Он подтягивает меня еще ближе, полностью перенося вес нашего сына на свой живот. Я блаженно прикрываю глаза, слушая историю выздоровления Заида. О том, что случилось и как он спасся из плена, муж так и не рассказывает, решив пощадить мои нервы. Я почти дослушала до того, как он приехал в дом тети Хафизы, но уснула на середине предложения, начавшегося с «У меня так загрохотало сердце, когда я увидел тебя в той беседке…» Наверное, наши чувства в тот момент совпадали. Надо будет обязательно попросить рассказать эту историю полностью.

– Я никогда не буду рожать! – решительно заявляет Инас, склоняясь к нашему с Заидом сыну, и вдыхает молочный детский запах. – Буду нюхать твоих детей!

– Рано или поздно ты захочешь своих, – парирую я со смехом.

– Чтобы, как ты, мучиться десять часов? Ну нет, я, пожалуй, откажусь.

– А если Валид захочет?

Инас небрежно пожимает плечами, а я с пониманием киваю. Мы обе знаем, что, если ее будущий муж захочет детей, подруга будет рожать, пока он не скажет «хватит». Они безумно влюблены друг в друга, Инас ждет не дождется, когда пройдет положенный срок до свадьбы. Они соблюдают все нормы приличия, не оставаясь наедине и не прикасаясь друг к другу, но пару раз – когда мы пересекались в главном саду, – я видела, как их руки тянулись друг к другу. Ничего запрещенного, только пальцы на расстояние пары сантиметров, их легкое подергивание, быстрые взгляды, и все. Но даже это выглядело слишком интимно для посторонних глаз. Потому что в их взглядах было столько невысказанных обещаний и нежности, что даже я краснела, несмотря на то, что уже являлась законной женой и матерью.