тот попросил у него совета. На что именно нужно было обратить внимание в первую очередь? Какие вопросы следовало задать? Увы, Шервард почти всю свою жизнь гонялся за кабанчиками и продавал мазанки, и потому не имел необходимых навыков военного разведчика.

Вместе с Бруматтом они всё же составили примерный план. Кроме численности неплохо было бы оценить расположение лагеря, его внутреннее устройство. По возможности — определить, где находятся оружейные, штаб. Шерварда по-прежнему интересовало — откуда набираются легионеры: являются ли они местными жителями, или же собираются изо всех уголков империи.

— Смотри всё, что можешь, — напутствовал он начинающего лазутчика. — Запоминай.

Ещё они договорились, что Бруматт всё же будет брать с собой в город Динди, как и прежде. Во-первых, внезапное отсутствие девушки при их обычных встречах могло кому-то показаться подозрительным, ну или, по крайней мере, вызвать лишние разговоры. Но, откровенно говоря, была и другая, не менее важная причина. Шервард очень скучал и по Динди, и по малышке Риззель. Вряд ли что одна, что другая могли стать угрозой для их предприятия…

Поездка в военный лагерь случилась не к концу недели, как обещал барон, а лишь к концу следующей. Быть может, интендант Ворлад и справлялся со своими обязанностями в полной мере, но посещениями места службы он явно пренебрегал. Когда Брум несколько раз нетерпеливо напоминал барону о данном ранее обещании, тот всякий раз оправдывался, что ему сперва необходимо побывать в Тавере, где едва ли не в полном составе пребывало сейчас командование (за исключением легата, который, как известно, предпочёл провести зиму в Кидуе).

Брум всё больше опасался, что болтливый барон не сдержит данное за столом обещание, но, к счастью, эти опасения не оправдались. Наконец они отправились в Тавер, а оттуда — вдоль побережья на запад, куда из города вела отлично проторённая дорога, куда более широкая и ровная, чем та, по которой обычно приходилось ездить Хэддасам.

От посещения военного лагеря у Брума остались смешанные чувства. С одной стороны, он был несколько разочарован — хвастун Ворлад явно преувеличил его размеры. Признаться, молодой человек действительно ожидал увидеть целый город, но ничего подобного не было. Конечно, пространство лагеря, обнесённое добротным частоколом в два человеческих роста, было достаточно велико, но до Тавера ему было далековато.

Да и по оживлённости он заметно проигрывал. На своеобразных улицах, образованных рядами казарм, было совсем немного народу. Оно и понятно — жизнь легионеров была подчинена определённому распорядку, и им, в отличие от суетливых горожан, не нужно было постоянно сновать туда-сюда. Сейчас, когда особой работы или службы не было, бойцы, похоже, просто отдыхали в своих длинных казармах.

Брум спросил — можно ли ему будет заглянуть в одну из них, но барон неожиданно ответил отказом, сказав лишь, что там всё равно не на что смотреть. Наверное, так оно и было — казармы представляли собой длинные бревенчатые срубы с небольшими бойницами через равные промежутки. Такие срубы в случае гипотетической атаки могли бы превратиться в форты, если врагу каким-то чудом удастся проникнуть на территорию. Сейчас из-за морозов бойницы были закрыты ставнями. Ну а внутри действительно было почти не на что глядеть — значительная часть пространства была занята грубыми узкими полатями и некоторым количеством другой мебели, позволяющей обеспечить минимальный уют.

Брум ещё во время поездки задал почти все вопросы, интересующие Шерварда, и на большинство из них получил более или менее определённые ответы. Увы, юноше всё больше казалось, что барон, даже не зная ответа, не желал в этом признаваться и потому мог попросту привирать, что, разумеется, снижало общую ценность полученной от него информации, ведь Брум не мог отличить правду от лжи.

Увы, но оказавшись внутри лагеря, Брум при всём желании не мог бы перемещаться по нему свободно. Он хвостиком ходил за Ворладом, а когда тот дошёл до штаба, то и вовсе был вынужден провести едва ли не целый час в каком-то небольшом, плохо пахнущем помещении — что-то вроде караулки, где находилось несколько легионеров. Те словно бы не замечали юношу, занимаясь своими делами и болтая на темы, которые Брум предпочёл бы не слушать.

Затем, когда барон вернулся (судя по исходившему от него запаху жареного лука и вина, он уже успел как следует подкрепиться и даже выпить), они вдвоём отправились на какие-то склады. Склады эти были забиты под завязку мешками, тюками, ящиками и бочками, но что было в них — Брум не имел ни малейшего представления.

После они посетили ещё несколько мест, причём у Брума сложилось впечатление, что барон ходил туда безо всякой определённой цели — просто, чтобы дать понять своему юному спутнику, сколь много у него забот и сколь важный он человек во всей этой сложной военной машине. Признаться, Бруму всё это уже порядком наскучило — ровным счётом ничего интересного в лагере он так и не углядел.

Ему-то представлялось, что он сможет пронаблюдать тренировки легионеров (а может даже подглядеть какие-то секретные боевые приёмы), заглянуть в штаб, где вдруг сумеет подслушать какой-нибудь важный разговор. Ничего этого не было. Они с бароном провели в лагере не меньше четырёх часов, и за это время он не увидел ничего такого, что стоило бы потраченных усилий и времени. Его даже не удосужились покормить…

В общем, обратно он возвращался куда более молчаливым и разочарованным. Почти всю дорогу они с бароном просто молчали.

— Что, приятель, скучна солдатская жизнь? — понимающе усмехнувшись, спросил тот.

— Да, признаться, я представлял себе всё это немного иначе, — согласился Брум.

— Всякое бывает, — попытался утешить его Ворлад. — Хотя, конечно, служба нынче не та, что была когда-то. Даже келлийцы в последнее время как-то присмирели… И куда катится этот мир, Бруматт?.. — философски вздохнул барон. — Где все те ужасные и прекрасные войны, что сотрясали нашу благословенную империю прежде? Где слава и доблесть армии, где честолюбие правителей? Неужели так будет всегда?..

— Мир — это совсем даже неплохо, — пожал плечами Брум, думая в этот момент, разумеется, о том, как скоро этот мир, возможно, будет нарушен.

— Кому как! Всё в нашем мире устроено так, что то, что хорошо одному, обязательно плохо другому. Лекарям всегда мало больных, могильщикам — мёртвых, а солдатам — войн.

— Наверное, войны будут всегда — также как болезни и смерть, — тяжело вздохнув, ответил Брум.

— Да услышит тебя Асс, приятель! — поплотнее кутаясь в тёплый тулуп, проворчал барон.

***

К вящей радости Шерварда, со временем его работа разведчика начинала приносить всё больше плодов. Это напрямую было