видевший более пятнадцати трупов, не вытерпел и сделал следующую индукцию, образчик эмпирической индукции, которая едва ли найдет оправдание в судебной медицине; труп: женщины всегда плывет на спине, а мужчины вверх спиной. Он плыл ногами вперед. Место, где труп отыскан, находится ниже караязского моста, следовательно, у развилин Ришакала. Рыбаки раздели труп донага и, поместив его на островке, приняли меры, чтобы дать знать властям о находке. В версте от места находки трупа, по направлению к Тифлису, в шабуровской местности, они натолкнулись на собиравшихся в город крестьян Ивана Арутинова и Гигола Каракозова, которые, хотя и собирались в город, но пришли на островок поглядеть на труп. Общее впечатление всех четверых то, что труп был свежий, чистый; а между тем тогда был уже голый; никаких решительно не было повреждений и знаков: ни на шее, ни на груди (ссадин), ни царапин, а только, говорят Пидуа и Чиаберов, что было синее пятно на левой руке. По показаниям Пидуа и Цинамзгварова, синее пятно было ниже сгиба, на самой кисти левой руки. Я прошу обратить внимание на эти совершенно согласные между собой четыре показания: это не то, что не заметили, а то, что совершенно не было никаких пятен и подтеков. Когда труп подняли, по словам как Пидуа, так и Арутинова, изо рта вылилась кровь красноватая, как бы разбавленная водой. Пидуа говорит, что жидкости вытекло несколько капель, а Арутинов говорит – ложки две.

Пидуа при передопросе пояснил: это была жидкость, в которую замешана была кровь.

Нагой труп тут же для предохранения от быстрого разложения зарыли в яму, конечно, не глубоко, засыпали песком, прикрывши его хворостом. Ясно, что к телу не могли не пристать земляные частицы, но я долгом считаю сказать, что, по показаниям Пидуа и Кобиева, в руках между пальцами, под ногтями не было найдено ни земли, ни песка. Через день, то есть 24 июля, в семь часов вечера, произведено полицией при докторе Мревлове, с замечательной неточностью и небрежностью, вскрытие трупа для перенесения его в анатомический театр. Полиция, Мревлев, Кобиев, Цинамзгваров стояли на берегу и послали на остров раздетых рыбаков Арутиновых, которые, откопав, сплавили нагой труп по реке к месту, где стояли исследователи, причем, конечно, труп был обмыт от земляных частиц и песка, и если были какие-нибудь песчинки или былинки между пальцами и под ногтями, то они должны были исчезнуть. От пребывания его в неглубокой яме остались наружные следы, глубокие и узкие желоба, вероятно, от хвороста, въевшегося в потерявшую всякую окоченелость и размягченную от разложения массу.

Кроме того, говорится, что на пальцах ног кожа представилась поверхностно изъеденной, вероятно, полевыми крысами. Пребывание в воде сделало дело в совокупности с жгучим зноем июльского солнца. Труп был в полном гниении. Обе щеки, веки, шея и верх груди представляли вид темно-красных поверхностей с синим отливом, покрытых пузырями. То же представляли спина, оба бока груди и живота, места под коленами, задние поверхности обеих верхних конечностей, а также уши; со спины и с предплечий даже кожа слупилась. Тело сдано цирюльнику Шах-Незидову, который проколол его булавкой или бустирмом на животе в двух местах, и доставлено в анатомический театр в Тифлис. Беглый, небрежный, поверхностный протокол 24 июля едва отметил некоторые подробности.

Настоящее исследование началось только в анатомическом театре 25 июля, ровно через двое с половиной суток после исчезновения Н. Андреевской, то есть через шестьдесят один час от момента ее предполагаемой смерти. Было ли оно полное, было ли оно точное, вот в чем да будет мне позволено усомниться. Деятельность врачей и должна быть двоякая: констатирование фактов в актах осмотров и выводы заключений. Рассмотрим отдельно и то и другое.

С формальной стороны все как следует. Произведен наружный осмотр, а затем вскрытие головы, брюшной и грудной полостей, я при этом наружном осмотре пропущены несомненно существовавшие на трупе знаки, не упомянуты проколы булавками на животе Шах-Незидовым, ни даже такой важный признак, по которому труп признан 24 июля за труп Н. Андреевской со стороны Шарвашидэе, Андреевской и Чхотуа, а именно порубление, то есть отсечение указательного пальца левой руки. Зато в акт осмотра вошли текстуально совсем не принятые и не проверенные экспертизой, а я полагаю, что докажу, ошибочные удостоверения со стороны следователя, не имеющего права ничего подобного удостоверять, потому что они для него искомое, а именно, что Н. Андреевская не могла сойти на площадку, что ее ботинки не загрязнены, что, следовательно, правдоподобно, она не утонула, а иным образом была изведена. Вместо того чтобы сказать им, вот вам труп, спорный вопрос: утонула ли Андреевская или была убита и в воду брошена, – им предлагают все следствие, в извлечении, с готовым уже заключением о том, что она была убита, и заставляют искать признаки, которые бы соответствовали этому заключению. И вместо того чтобы отстоять самостоятельность своего исследования, медики вносят заключение в свой акт и из осмотра выпускают все то, что не имеет с ним прямой связи, вопреки Уставу судебной медицины, который предписывает записать в акт даже рубцы, бородавки и родимые пятна, а не только отсутствие одного из членов тела. Слово «ноготь» изменено в «палец», так как обезображен был указательный палец, вследствие бывшего, вероятно, ногтееда. Из осмотра извлекаем черты, считаемые мною существенными: конец языка прижат, рот и глаза закрыты, изо рта выходила сукровица, тело распухшее, кожа облезает, где были багровые пятна, там теперь, как на голове, шее, груди, боках, зеленые трупные пятна. Есть и сине-багровые пятна с сильными кровоподтеками на обоих бедрах, а также на спине, под лопаткой, на пояснице, на обоих плечах, на обеих голенях.

Внутренний осмотр представляет следующее: под кожей на всех костях черепа обширные кровоподтеки в виде рыхлых темных шариков, лежащих сплошной массой. Мозг малокровен, сильно разложен, без всяких признаков кровоизлияния. Кости целы. На груди, при полной целости ребер, кровоподтеки в грудных мышцах в виде островов. Легкие не спали, бледнокровные; сердце пусто, в околосердечной сумке обильное скопление серозной жидкости. В желудке ничего особенного, ни малейших признаков отравления, но нет и воды; мочевой пузырь пустой. В детородных частях слизистая оболочка влагалища бледна, что представляет важный признак отсутствия регул. Селезенка умеренно сокращена. Наконец, на шее, против яремной впадины, между мышцами шеи кровоподтек с двугривенный; шея без повреждения хрящей, с покраснелой слизистой оболочкой гортани и дыхательного горла, но без пенистой жидкости. Таковы главные факты. Посмотрим же теперь на заключение.

Заключение состоит из отрицательных и положительных результатов. Отрицательный результат есть тот результат, в котором все эксперты: Горалевич, Главацкий, Блюмберг и Павловский