дороге. Теперь оставалось понять, кому это можно выменять на пригодное оружие. Идея пришла довольно быстро – сделать это у военных, к которым сегодня нужно добраться.

Спустя ещё пятнадцать минут Дмитрий въехал во двор своего дома и припарковался недалеко от подъезда. На парковке стояли несколько автомобилей и незнакомый микроавтобус «Мерседес» чёрного цвета с затонированными боковыми стёклами. Вознесенский не стал вставать слишком близко, чтобы не было каких-то неприятных неожиданностей. Заглушил мотор, посидел немного, глядя на микроавтобус. Затем взял обрез и, выйдя из машины, быстрым шагом пошёл к подъезду. Боковым зрением Дмитрий заметил, что двери микроавтобуса распахнулись, и оттуда вышли два человека в тёмно-серой одежде. Вознесенский резко развернулся, уходя в бок от возможного огня, и поднял перед собой обрез. Один из мужчин потянулся к кобуре под мышкой, второй поднял руки.

– Дмитрий Владимирович, осторожно. Мы от подполковника Николаева, не желаем вам зла. Он попросил нас, чтобы мы вас встретили и сопроводили к нему вместе с предметом, который вы ему должны передать, – пояснил мужчина. Вознесенский опустил ствол и рассмотрел собеседника. Темноволосый парень с большим ртом и круглым, как сковородка, лицом, был одет в серо-чёрную форму, на груди, поверх лёгкого бронежилета, висел пистолет-пулемёт ОЦ-02 «Кипарис» со сложенным прикладом и лазерным целеуказателем. Его спутник был вооружён пистолетом. Был ещё третий, он сидел в машине на месте водителя, и выходить не стал. Его Вознесенский толком не разглядел.

– Козловский Иван, служба внешней разведки, старший лейтенант, – протянул руку парень.

– Ну, моё имя вы знаете, – кивнул Дмитрий и пожал руку из вежливости, переложив обрез в левую и не отводя срез ствола от собеседника. Тот заметил, но виду не подал, и вообще держался очень спокойно, не делая резких движений и не нервничая.

– Очень хорошо. Сумка у вас? – спросил Иван.

– Сумка у меня, – кивнул Дмитрий, – но только давайте я её сам передам Николаеву лично в руки, такая была договорённость. А вы меня сопроводите. Поедем на двух машинах.

– Хорошо, без проблем. Но вы не будете возражать, если с вами поедет Александр? – Иван указал на своего спутника, хранившего молчание.

– Я бы не хотел…

– Вам будет спокойнее ехать на своей машине, а нам будет спокойнее, если наш человек составит вам компанию, и нам не придётся гоняться за вами по всему городу, если что-то придёт вам в голову во время пути. Баш на баш.

– Ну ладно, раз так. Пусть едет, – вздохнул Вознесенский, – мне бы домой только зайти…

– Давайте по-другому сделаем, Дмитрий Владимирович, – вежливо возразил Иван, – мы сейчас довезём груз, не теряя времени, а потом, если вы захотите, проводим вас обратно до вашей квартиры, выдав в сопровождение машину.

– Иван, вам не кажется, что мы играем исключительно по вашим правилам, причём со старта?

– Ну, в данном случае моя задача – выполнить данное мне поручение, прошу отнестись с пониманием, – улыбнулся Козловский, – прошу Вас.

За спиной у Вознесенского раздался звук мотора. Козловский отвлёкся, бросив взгляд за спину Дмитрию. Во двор въехал чёрный «Кадиллак Эскалейд», остановился метрах в двадцати, и из машины высыпали трое бойцов с автоматами наперевес.

– Это не со мной, – сообщил Вознесенский, а Козловский, ни слова не говоря в ответ, толкнул Дмитрия за припаркованный автомобиль, а сам резко опустился на колено, подхватив пистолет-пулемёт. В ту же секунду раздалась автоматная стрельба, грохотом прокатившаяся по стенам дома и двору, и на лежащего за машиной Дмитрия посыпались битые стёкла. В ответ застрекотал пистолет-пулемёт, ему вторил пистолет молчаливого Александра. А через несколько секунд к канонаде присоединились короткие очереди ещё одного стрелка, до этого момента сидевшего в машине. Вознесенский, прекрасно понимая, что будет больше мешать чем помогать, да и не имея пригодного для такого боя вооружения и боеприпасов, решил на рожон не лезть. Пригнувшись, он перебежал за машинами до стоявшего на парковке старенького лифтованного «Ленд Крузера» и, упав на асфальт, перекатился под него. О том, чтобы просто убежать со двора, речи даже не шло – детская площадка простреливалась насквозь, а не попасть из автомата в бегущего в двадцати метрах от тебя человека было крайне маловероятным для противника, с которым пришлось столкнуться. По крайней мере, Дмитрий ни секунды не сомневался, что те, кто его ищут, имеют достаточную подготовку для этого.

Забившись под машину, он лёг по диагонали, спрятавшись за колесом. По крайней мере, если бы противник появился перед автомобилем, то именно в этом положении ему трудно было бы сразу разглядеть человека, даже нагнувшись. А идея была в том, чтобы выиграть хотя бы полсекунды – этого бы вполне хватило для выстрела. А дальше – по обстоятельствам.

Перестрелка ещё продолжалась, но судя по интенсивности, с обеих сторон уже были потери. Замолк пистолет слева и автомат справа. Ещё несколько очередей обсыпали пространство вокруг «Тойоты», под которой лежал Вознесенский, мелким битым стеклом. Стреляли активно и особо не церемонясь с чужим имуществом. Спустя несколько секунд на месте, где ранее стояли сотрудники СВР, раздался взрыв, громким эхом разнесшийся по двору, а по автомобилям и стенам дома ударили мелкие осколки. Несколько стекол в ближайшем подъезде выбило – то ли осколками, то ли взрывной волной. Дмитрий повернул голову, и увидел в нескольких корпусах машин от себя лежавшего на асфальте Козловского, который глядел в сторону Вознесенского немигающим взглядом. Судя по всему, он был мёртв. А спустя ещё полминуты мимо «Тойоты» прошёл один из нападавших, осторожно ступая по асфальту и стараясь не хрустеть стеклом под подошвами. По всей видимости, он остался один из троицы. Неизвестный прошёл к микроавтобусу, возле которого лежали убитые СВРовцы, и Дмитрий услышал три одиночных выстрела. «Добивает, сука», – со злостью подумал он и поудобнее перехватил обрез ружья.

Стрелок обошёл микроавтобус, затем медленно пошёл назад, внимательно осматривая двор. Больше всего Вознесенский опасался, что противник обнаружит его, заглянув под автомобиль на удалении от того места, где он лежал – придётся стрелять в узкое «окно», а оружие и боеприпас были для этого неподходящими. Поэтому принял единственное возможное решение, как ему казалось: зачерпнул рукой горсть стекла, обрушившегося осколками на асфальт во время стрельбы, и швырнул его от себя в сторону дороги. Этого оказалось достаточно, чтобы издать слышимый звук. Противник, казалось, пригнулся и перебежал за машинами, оказавшись в непосредственной близости от Дмитрия. Его и лежавшего Вознесенского отделяли друг от друга два корпуса, но стрелять было невозможно – мешали колёса припаркованных автомобилей и бетонный бордюр. Дмитрий сжался в клубок, понимая, что находится в не самом лучшем положении сейчас и