Вакс поднялся на ноги и саданул Майлза кулаком по почкам. Тот даже не дрогнул. Схватил Вакса за руку, вывернул – Вакс охнул, а Майлз пнул его под колено, снова повалив на землю.

Когда Вакс попытался перекатиться, Майлз схватил его за ворот рубашки, поднял и ударил кулаком в лицо. Мараси ахнула, хоть ей и было приказано держаться подальше. Она сыграла свою роль.

Удар отправил Вакса на землю, и он почувствовал вкус крови. Ржавь и Разрушитель… повезло, если челюсть не сломана. И кажется, что-то разорвалось в плече.

Внезапно Вакс ощутил все свои раны. Он не знал, как смог так долго их игнорировать. Было ли дело в тумане, каком-то вмешательстве Гармонии или попросту в адреналине, но он не исцелился. В боку горела рана от пули, кожа на ноге и руке обгорела и была местами содрана во время взрыва. Плюс два ранения по касательной в бедро и в руку. И теперь Майлз его избивал.

Это лишило его присутствия духа, и Вакс застонал, обмяк, едва сохраняя силы на то, чтобы просто не потерять сознание. Майлз опять его поднял. Вакс попытался ему врезать и даже сумел, но что толку? Драться врукопашную с человеком, который мог принять удар и не вздрогнуть, было очень, очень трудно.

Еще один удар кулака снова отправил Вакса на землю; в голове звенело, перед глазами бегали звездочки и вспышки света.

Майлз наклонился к его уху:

– Правда в том, Ваксиллиум, что в глубине души ты знаешь: тебя используют. Всем наплевать на угнетенных. Ты просто марионетка. В этом городе людей убивают каждый день. По меньшей мере одного в день. Ты об этом знал?

– Я…

«Пусть он болтает».

Изнемогая от боли, Вакс перекатился на спину и посмотрел Майлзу в глаза.

– Людей убивают каждый день, – повторил бывший законник. – А что заставило тебя забыть про так называемую отставку? Пуля, что я пустил в голову старому волкодаву, вообразившему себя аристократом. Ты хотя бы раз задумывался о других людях, которых убивают на улицах? Нищих, шлюхах, сиротах? Они погибают от голода, оттого, что оказались не в том месте, или из-за какого-нибудь глупого проступка.

– Ты пытаешься говорить от имени Выжившего, – прошептал Вакс. – Но это не сработает, Майлз. Это не Последняя Империя из легенды. Богач не может убить бедняка просто потому, что ему так захочется. Мы изменились к лучшему.

– Чушь! – воскликнул Майлз. – Они притворяются и лгут ради продолжения спектакля.

– Нет. У них хорошие намерения, и они создают законы, которые предотвращают худшее, – просто законов не хватает. Это не одно и то же.

Майлз пнул Ваксиллиума в бок, не давая подняться:

– Наплевать мне на Выжившего. Я нашел кое-что получше. Но для тебя это не имеет никакого значения. Ты просто меч, инструмент, который двигается туда, куда его направят. Тебя разрывает на части от понимания, что ты не можешь остановить то, что должен остановить. Верно?

Их взгляды встретились. И удивительное дело: Ваксиллиум – невзирая на мучительную боль – против собственной воли кивнул. Искренне. Он действительно это чувствовал. Потому-то его и приводило в ужас случившееся с Майлзом.

– Значит, кто-то должен что-то с этим сделать, – подытожил бывший законник.

«Гармония, – подумал Ваксиллиум, – если бы Майлз родился в былые времена, он бы стал героем».

– Я начну им помогать, Майлз, – сказал он вслух. – Даю тебе слово.

Майлз покачал головой:

– Так долго ты не проживешь, Вакс. Прости.

Он снова пнул. И снова. И снова…

Ваксиллиум собрался, прикрывая лицо руками. Он не мог сражаться. Он просто должен выдержать. Но боль становилась все сильнее. Она была ужасна.

– Прекрати! – не выдержала Мараси. – Прекрати, чудовище!

Избиение остановилось. Ваксиллиум почувствовал ее рядом с собой – Мараси опустилась на колени, положила руку ему на плечо.

«Глупая женщина. Отойди. Спрячься. Таков был план».

Майлз громко щелкнул костяшками:

– Полагаю, я должен доставить тебя Костюму, девочка. Ты в списке, и ты заменишь ту, которую Ваксиллиум отпустил. Наверное, мне придется и ее выследить.

– Почему так происходит, – сердито заговорила Мараси, – что ограниченные люди всегда стремятся уничтожить тех, кто лучше их, кто велик?

– Лучше меня? – переспросил Майлз. – Он-то? В нем нет величия, детка.

– Величайшие из людей могут пасть жертвами простейших вещей. Заурядная пуля может лишить жизни самого могущественного, самого умного и самого защищенного из всех.

– Только не меня, – покачал головой Майлз. – Пули для меня пустяк.

– Нет, с тобой покончит нечто еще более заурядное.

– И что же? – спросил Майлз, явно заинтригованный.

– Я, – ответила Мараси.

Майлз рассмеялся.

– Хотел бы я на это… – Он осекся.

Ваксиллиум приоткрыл глаза и посмотрел вдоль туннеля – туда, где на месте здания виднелась дыра в потолке. Сквозь нее лился свет, разгоравшийся с немалой скоростью.

– Кого ты привел? – разочарованно произнес Майлз. – Они не успеют.

Он смолк. Ваксиллиум повернул голову и увидел, как на лице бывшего законника появился внезапный ужас. Он наконец-то ее заметил – мерцающую границу поблизости, зыбь на стыке двух пластов воздуха. Словно марево над разогревшейся в жару мостовой.

Замедляющий пузырь.

Майлз посмотрел на Мараси. Потом рванулся к границе пузыря, прочь от света. Свет в другом конце туннеля сделался еще ярче, мелькнуло несколько размытых пятен – настолько быстрых, что было невозможно их разглядеть.

Мараси опустила свой пузырь. Сквозь далекую дыру лился яркий дневной свет, и туннель – прямо там, где недавно проходила граница пузыря, – заполнял отряд из более чем сотни одетых в униформу констеблей. Их возглавлял ухмыляющийся Уэйн, тоже в форме и шляпе констебля, с фальшивыми усами на лице.

– Хватайте его, ребята! – закричал он, ткнув пальцем в Майлза.

Подняв дубинки, констебли бросились исполнять приказ. Майлз издал протестующий вопль, попытался прорваться, но на него навалился целый отряд. Через несколько минут его прижали к земле.

Ваксиллиум осторожно сел; один глаз у него почти заплыл, из разбитой губы текла кровь, бок болел. Встревоженная Мараси опустилась рядом на колени.

– Вам не стоило вмешиваться, – упрекнул Ваксиллиум. – Если бы он вас оглушил, все бы закончилось.

– Не только вы способны рисковать, – улыбнувшись, сказала Мараси.

Запасной план был безыскусным, но рискованным. Для начала следовало устранить всех приспешников Майлза. Любой из них мог заметить временной пузырь и выстрелить в Ваксиллиума и Мараси. Внутри пузыря они оказались бы полностью беззащитны.