край и подоткнутое полотенце, Тодд констатировал:

– Вот откуда вытекло больше всего крови.

Бри покосилась на длинную борозду:

– Сама рана не выглядит слишком опасной. Крови было много, но жизненно важные органы вряд ли поражены.

Тодд поправил перевязь, стянув ленту покрепче, чтобы зажать лучше рану.

– У него и на рукаве кровь.

Раскрыв складной нож, Тодд отрезал рукав брезентовой куртки на Рисе и выругался:

– Вот черт!

– Что? – осведомилась Бри, не прекращая делать массаж сердца.

– Глянь, – указал Тодд на предплечье Риса. Вместо отверстия, царапины или рваной раны от пули, он обнаружил две глубокие точки, отекшую кожу и красновато-бурое пятно, растекавшееся от предплечья Блейка к сердцу. – Это не пулевое ранение. Это змеиный укус.

Лицо Риса, уже бывшее цвета обезжиренного молока, стало стремительно сереть. Бри восстановила в памяти сцену, разыгравшуюся в доме Адама:

– Должно быть, змея укусила Блейка, когда он упал на аквариум.

Тодд прикоснулся к шее Риса:

– Пульса все еще нет.

– Знаю.

Но Бри продолжила делать искусственное дыхание.

Понаблюдав за ней с минуту, Тодд вздохнул:

– Давай теперь я. А то ты скоро вымотаешься.

Делать искусственное дыхание серийному убийцу было, действительно, эмоционально неприятно и физически изнуряюще. Уже через несколько минут руки Бри нещадно заболели. Охотно уступив Тодду, она отодвинулась в сторону.

А еще через пару секунд Бри прижала пальцы к шее Риса и почувствовала очень слабый, неровный пульс. Грудь Блейка поднялась и опустилась с болезненным хрипом.

– Он возвращается, – сказала Бри.

Тодд сел прямо и вытер лоб рукавом.

Малыш закапризничал. Женщина вздрогнула и начала его качать, а потом поцеловала в висок. Понаблюдав за ними, Бри позволила себе выдохнуть с облегчением. Мать с ребенком были в порядке. Придерживая малыша бедром, женщина принесла из соседней комнаты вязаный шерстяной плед и подала его Бри:

– Он будет в шоке.

Они обменялись взглядами – два человека, желавшие поступить правильно, но не вполне понимавшие, что именно было правильным. Хозяйка дома отступила назад, подсознательно дистанцируясь от Риса.

Через несколько минут прибыли патрульные штата и бригада скорой помощи. Медики вкатили каталку и погрузили на нее Блейка. Они даже не стали оценивать его состояние:

– Необходимо как можно скорее доставить его в реанимацию.

Бри защелкнула одно кольцо наручников на запястье Риса, а другое на поручне каталки:

– Я должна поехать с ним.

Рис явно был неспособен причинить кому-нибудь вред, но шериф приняла решение: попытаться его спасти. Она отвечала за него и стремилась избежать любых рисков. Бри повернулась к своему помощнику:

– Скоординируй свои действия с полицейскими.

– Хорошо, мэм, – кивнул Тодд.

Из-за участия шерифа в ночной перестрелке теперь руководство расследованием должна была взять на себя полиция штата. Бри это вполне устраивало.

Работники скорой затолкали в машину каталку.

– Это тот парень, что убил двух человек? – поинтересовался один из патрульных.

– Полагаем, да, – ответила Бри.

Забравшись в машину скорой, она постаралась сесть так, чтобы не помешать врачу поставить капельницу.

– Вы приехали с вызова или из самой больницы?

– Из больницы, – подвесил тот пакет с жидкостью.

Бри расстегнула молнию на куртке. Высыхавший под бронежилетом пот сделался липким и противным. Мэтт не ответил на ее смс-ку.

– Вы случайно не видели там Мэтта Флинна?

– Нет, извините, – помотал головой медик.

Бри снова написала другу сообщение: «Ты в порядке?» И когда тот не ответил, беспокойство за друга вернулось. Бри попыталась связаться с Хуаресом, но тот тоже не ответил. Бри откинулась на спинку сиденья. Ей не осталось ничего, кроме как ждать.

Стоявший у машины скорой помощи полицейский пробормотал:

– На вид он уже мертвый.

– Да, вряд ли он выживет, – согласился его напарник. – Не знаю, почему она так старается спасти убийцу.

Водитель закрыл заднюю дверцу, но Бри успела расслышать ответ Тодда:

– Не важно, что он за человек, важно, какой она человек.

Глава сорок третья

Хуарес зашел за шторку в бокс Мэтта:

– С шерифом Таггерт все в порядке. С ее братом тоже.

Если бы Мэтт не лежал, его голова закружилась бы от прилива сильнейшего облегчения. Она и так у него кружилась под действием змеиного яда и обилия лекарств, которыми напичкали его врачи. И все же…

«Бри жива!»

Хуарес махнул рукой:

– Я подумал, что вам захочется это узнать, раз вы с шерифом…, – полицейский осекся, словно озадачившись: не перешел ли он черту.

Мэтт не дал ему договорить:

– Спасибо.

Хуарес откашлялся:

– Нас это, конечно, не касается. Мы поддерживаем шерифа на все сто процентов. Она реально крутая. И человек – что надо… Настоящая…

– Что верно, то верно, – согласился Мэтт. – Я рад, что вы ее поддерживаете.

– Так и есть. Поддерживаем. Все поголовно, – энергично закивал Хуарес. – А вы как? В порядке?

– Как живой труп, – ухмыльнулся Мэтт.

Голова не переставала кружиться. Тело ныло так, словно его переехал самосвал. Мэтт даже не предполагал, что змеиный укус мог быть таким болезненным.

– Держитесь, – только и нашелся, что сказать, Хуарес. И поспешил добавить: – На скорой привезли подозреваемого.

– С огнестрелом? – поинтересовался Мэтт.

– Да, а еще его тоже укусила змея.

– Правда? – откинулся назад Мэтт.

В его руке торчала игла. Рядом с капельницей, увешанной как новогодняя елка пакетами с лекарственными препаратами (Мэтт уже сбился с их счета), уверенно мигал монитор сердечного ритма.

– Я так слышал, – пожал плечами Хуарес.

К тому моменту, как он доставил его в больницу – через двадцать минут после укуса – у Мэтта уже окончательно затуманилось зрение, а речь стала невнятной. Хуарес с ужасом наблюдал, как по его ноге вверх распространялась ядовитая краснота. Вместе с ней по ноге тянулась шкала меток, нанесенных несмываемым маркером – так медсестры отслеживали продвижение яда, которое удалось замедлить лишь благодаря множественным вливаниям противоядия.

В коридоре поднялась суета – с хлопающими дверьми, пикающими мониторами, топающими ногами и кричащими людьми. Врачи кого-то теряли.

– Может, это наш подозреваемый отдает концы, – предположил Хуарес. – Пойду, узнаю, в чем дело, – поспешил он выйти из бокса.

Через двадцать минут в дверь кто-то постучал. Шторка отодвинулась, и в бокс, прихрамывая, вошла Бри: волосы выбились из-под шпилек, лицо запятнано кровью и грязью – прекрасная как никогда.

Бри приблизилась к койке.

Мэтт схватил ее руку. Ему так захотелось физического контакта. Нет, не просто захотелось, он ощутил в нем настоятельную потребность.

– Это его кровь или твоя?

– Почти уверена, что вся кровь его, – Бри наклонилась и нежно поцеловала Мэтта в губы.

А тому захотелось ответить ей сотнями поцелуев, побыть с любимой наедине хотя бы неделю – чтобы их ничто не отвлекало друг от друга.