— Ты мне будешь еще объяснять? Там у них моя дочь!

— Я знаю. Поэтому говорю, они — враги. Как «духи» в Афгане, помнишь?

— К чему ты это?

— К тому, чтобы ты не жалел их.

— В смысле?

— Ты будешь сейчас только убивать. Ни в плен брать, ни раненых оставлять. Для них есть только один вариант — смерть, ясно?

— Но…

— Без «но». Ни одного свидетеля не должно остаться в живых. Никого.

— В общем, ты прав.

— Коля, пойми — мы с тобой сейчас по ту сторону закона. Нас не защитит никто, кроме нас самих. Нас не сдерживает и не ограничивает ничто. Мы играем с ними, — Банда кивнул в сторону дома, — по их же правилам. И никому никакой пощады в этой игре не будет. Ясно?

— Ясно, — после минутного раздумья ответил Николай.

— Вот и отлично. Тогда разделимся — ты давай через забор с этой стороны, а я — с другой. Сделаем «зачистку» двора — встречаемся у входных дверей.

Только осторожно, не спеши. И не жалей никого, ясно? — еще раз повторил Банда.

— Да.

— Все, вперед…

* * *

Банда легко перемахнул через забор и замер, приглядываясь и прислушиваясь.

Эх, не взял он с собой прибора ночного видения. Сейчас бы эта штучка пригодилась…

Вскоре он заметил метрах в двадцати от себя фигуру охранника — стоя у ворот, тот курил, и яркий огонек сигареты отлично освещал его лицо.

Не рассуждая, Банда вскинул автомат, тонкий лучик целеуказателя коснулся фигуры бандита — и тут же «Кипарис» в руках спецназовца коротко дернулся, почти беззвучно отправив пяток пуль в тело курящего. Тот упал на гравийную дорожку, не издав ни звука, но шум от падения тела в тишине ночи получился весьма громким.

— Эй, что стряслось? — подал голос второй охранник. Судя по всему, он был на крыльце дома, но густая тень от стены делала его совершенно невидимым. — Кто здесь?

Банда заволновался — он не видел не только второго охранника, но и Колю. Возможно, Самойленко как раз был около этого бандита.

Как бы в подтверждение его догадки грохнул выстрел из пистолета. Один, другой.

Выстрелы были громкие, судя по всему, из «Макарова». Это явно стреляли по Николаю.

Банда в несколько прыжков достиг крыльца и тут услышал характерный шум борьбы — приглушенное сопение, сдавленный мат, звуки ударов по телу.

В этот момент выглянувшая из-за облака луна осветила двор и крыльцо, и Банда увидел, что в пяти метрах от него Николай, запрыгнув на спину верзилы, пытается сдавить тому шею, а бандит, отчаянно молотя своими пудовыми кулачищами по голове и плечам Николая, хрипит, пытаясь вырваться, и бьется спиной (получалось, что не своей — Николая) о стену дома, стремясь стряхнуть с себя напавшего.

Банда прыгнул к ним.

Увидев перед собой странную фигуру во всем черном, бандит, казалось, замер — глаза его округлились то ли от ужаса, то ли от удивления, и в тот же миг Коля сумел-таки, изловчившись, сломать ему шею, столкнув огромное безжизненное тело охранника с крыльца дома.

В маленькой сторожке, о которой рассказала Лариса и которая приютилась у ворот, зажегся свет, осветились окна и на верхнем этаже дома — звуки выстрелов разбудили весь поселок, не только обитателей этого дома. Теперь на каждой улице лаяли собаки, оглашая округу несусветным шумом.

— Коля, я же сказал, стреляй, не жалей! — крикнул Банда, выдергивая чеку шоковой гранаты. Заметив, что из сторожки выбежали двое мужчин, он бросил гранату прямо к их ногам.

Мощнейший взрыв взорвал ночь.

Вспышка осветила, казалось, весь поселок.

От неожиданности один из бандитов упал на колени, а второй в испуге закрыл лицо руками.

Их секундного замешательства Банде хватило, чтобы двумя короткими очередями уложить обоих.

Коля и сам растерянно хлопал глазами, как будто со стороны наблюдая картину боя.

«Расслабился он, потерял форму!» — вдруг подумал про него Банда и, стукнув парня по плечу, крикнул:

— Не спи! Выноси двери! Я прикрою!

Коля, вздрогнув, опомнился и, чуть разбежавшись, мощно ударил ногой в дверь у самого замка.

Не выдержав удара, двери распахнулись, а Самойленко в ту же секунду четко отпрыгнул в сторону, укрываясь за косяком.

«Еще что-то помнит!» — подумал Банда, вдруг улыбнувшись.

Он дал очередь в проем дверей и вбежал в дом первым, пытаясь сразу же осмотреться.

Чья-то быстрая легкая тень метнулась сбоку, и в тот же миг Банда почувствовал удар, сбивающий его с ног, и резкую боль в левой руке, сжимавшей автомат.

«Собака!» — понял он.

Изловчившись, он выдернул из специальных креплений на куртке между лопаток нож «Оса» и в ярости рубанул по горлу псине.

Хватка собаки моментально ослабла, и Сашка почувствовал, как теплая кровь, залила его руку. Еще раз вонзив нож в собачье горло и повернув его там, Банда освободился от захвата.

Вроде рука действовала, значит, с сухожилиями все в порядке — успел он себя продиагностировать.

Все происходило стремительно, но Банде показалось, что схватка с псом заняла несколько минут, что Николай вошел в дом, когда с псом было покончено. На самом деле его напарник ступил следом за Бандой.

— Коля, свет! — крикнул спецназовец, кивнув в сторону выключателя и не сводя глаз с лестницы, которая, как и говорила Лариса, вела на второй этаж.

Наконец вспыхнул свет.

Комната и лестница были пусты.

Мельком бросив взгляд налево, Банда заметил двери, о которых тоже упоминала Лариса, и кивком указал Коле на них, сам ни на миг не сводя глаз с лестницы — возможной атаки он ожидал именно оттуда.

Самойленко подскочил к двери, одним ударом «вынес» ее и, резко выбросив вперед руку с пистолетом, второй нащупал выключатель и зажег свет, одновременно обводя стволом своей «Гюрзы» помещение — но и кухня, и совмещенная с ней просторная столовая были пусты.

— Банда, здесь пусто! — доложил он, сразу же возвращаясь обратно.

— Отлично. Прикрой! — крикнул Банда и рванул вверх по лестнице.

В то же мгновение откуда-то сверху раздался выстрел, и спецназовец почувствовал, как сильно ударила пуля по бронежилету — его развернуло на сто восемьдесят градусов, буквально сбросив со ступенек вниз.

На счастье, боль была не сильной, поскольку пуля попала прямо в автоматный магазин, лежавший в нагрудном кармане его куртки.