– Ненавижу, – прохрипел агент, дернулся и затих навсегда.

Неудача! Ушел от них агент. Ни допросить теперь, ни выяснить связи.

– Заносите его в дом, – распорядился Федор.

Трое бойцов с трудом занесли труп на крыльцо. Федор по карманам самоубийцы пошарил, обнаружил ключи, отпер дверь. Достав пистолет из кобуры, вошел первым. Вдруг мужчина не один в доме жил? В прихожей, как и в доме, никого не было.

– Давайте его на кухню.

Труп не слишком вежливо бросили на пол.

– Здоров, как боров, – отряхнул руки Сучков.

Федор свет во всех комнатах включил.

– Парни, по-быстрому дом обыскать надо. Я комнаты осматриваю, Сучков – чердак, Обухов – подвал. А…

– Рядовой Кузьмин, – подсказал боец.

– А ты надворные постройки. Ищем блокноты, тетради с записями, оружие. Одним словом, все то, что мирным жителям не нужно. Деньги, золотые изделия – тоже сюда.

Федор методично стал обыскивать комнаты. Простукивал стены, полы, осматривал содержимое чемоданов, шкафов, сундука. Ничегошеньки интересного. Нашел две книги, которые могли служить ключом для шифрования, а еще пачку пятидесятирублевок. Проверил на просвет, на ощупь – настоящие, не подделка. То, что Глушков агент, сомнений не вызывало, радистка не соврала. Зачем человеку, не связанному с разведслужбами противника, иметь при себе ампулу с ядом и травиться? Но где улики? Или осторожен был до чрезвычайности и не хранил дома ничего компрометирующего? Спросить уже не у кого.

Федор раздосадован был. Сам виноват, раз допустил такой исход. Надо было по башке прикладом шарахнуть, чтобы сознание потерял, затем обыскать. Налицо – промах, упущение. Неприятно было, одну ниточку к вероятной разведгруппе сам оборвал. Солдаты тоже вернулись с пустыми руками. Напоследок Федор достал из карманов умершего агента все содержимое – пропуск на завод, паспорт, портсигар, зажигалку, записную книжку. Будет время – изучит все. А теперь – к месту базирования, вдруг особист чего-нибудь нарыл?

Обратную дорогу Федор размышлял. На радистку выход имели двое – Глушков и неизвестный пока политрук. Если его не найдут, разведгруппа продолжит работу. Фактически убрал он одного агента, пусть даже руководителя группы. Арестовал радистку, но что это изменило? Немцы забросят другого радиста, и группа продолжит работу. А может статься, что запасной радист есть, находится в спящем режиме. Черт, как неудачно задержание прошло! Сам бы себе морду набил за такую топорную работу.

Уже в особом отделе подошел к дежурному.

– Старшина, капитан не приехал?

– Никак нет.

– Соедините меня с калининским УНКВД, городским отделом, старшим лейтенантом Осадчим.

– Подождать немного придется. Да вы присядьте.

Уже через пять минут в трубке раздался знакомый голос Осадчего.

– Привет! Как успехи?

– Пианистку взяли, дала наводку на агента. При попытке захвата раскусил ампулу с ядом.

– Так! Плохо, старшой.

– Сам знаю.

– Еще зацепки есть?

– Есть. Начальник особого отдела устанавливает данные на фигуранта.

– Моя помощь нужна?

– Пока сами справляемся.

– Что с особым отделом в одной упряжке работаешь, это хорошо. Ты где расположился?

– В особом отделе.

– Наш сотрудник утром в Торжок едет, забросит тебе бумагу, ознакомься, обсуди с Дубовиком.

– Понял.

– Отбой связи!

Осадчий положил трубку. Связь телефонная, через войсковой коммутатор, но все равно говорили намеками. Федор посмотрел на часы. Четыре утра. Надо немного вздремнуть. Он поднялся в отведенную комнату, снял портупею с кобурой, сапоги, рухнул на матрац на полу. Как был – в форме. Разбудил его утром Василий.

– Завтрак принесли, вставай.

Еда в армии во время войны, казенным языком прием пищи, святое дело. Неизвестно, когда в следующий раз придется подхарчиться. Оперативный состав ноги кормят, сидя в кабинете ничего не найдешь. Короткий сон освежил. Федор умылся, поел. Особиста так и не было. А вскоре его вызвали к дежурному. Возле него стоял уже знакомый по отделу НКВД лейтенант.

– Здравия желаю. Вам пакет.

– Спасибо.

Лейтенант сразу вышел, фыркнул мотор машины. Ну да, ему в Торжок. В комнате Федор вскрыл засургученный пакет, достал два листка. На рукописном было написано:

«Ознакомь Дубовика. Это текст дешифрованной радиограммы из Лихославля. Спецы из Москвы потрудились. Может, поможет в поиске. Ни пуха».

Ни подписи, ни обращения в начале. Писал сам Осадчий, его почерк Федор уже знал. Второй листок был машинописным, причем вторая, если не третья копия через копирку. Не все буквы пропечатаны на машинке четко. Федор ознакомился:

«Восемнадцатый Центру. В район Ржева с советской стороны подтягиваются свежие пехотные части. 183, 174 и 373-я стрелковые дивизии усеченной численности. По уточненным данным наступление Красной Армии намечено на тридцатое июня. Цель – освобождение Ржева и Сычевки. Агент «Кирпич» передает, что по станции Лихославль на Торжок и Кувшиново ежесуточно проходит по семь-восемь воинских эшелонов. Агент «Стрекоза» для подкупа объекта просит десять тысяч рублей. Следующий сеанс связи через сутки, в означенное время. Хольц».

Текст небольшой, но содержательный. Федор подозвал Василия.

– Осадчий велел ознакомиться. Это дешифрованная радиограмма из Лихославля. Не знаю только, радистки, которую взяли, или есть еще радиостанции?

– Есть! – огорошил Василий. – Но далеко, за Торжком.

За ближний тыл армии, что за боевыми порядками, отвечал не Федор, это другая епархия. И наверняка о радиостанции уже знают, кому положено, и не сидят сложа руки.

– Читай и выскажи свое мнение.

Василий пробежал текст. Сначала быстро, потом еще раз, уже медленно, вдумчиво.

– Твои выводы?

– Источник осведомленный, наверняка в армии. Думаю, главный. То, что есть еще два агента, без сомнения. Один, который под псевдонимом «Кирпич» проходит, живет рядом со станцией или, что скорее всего, работает на ней. Но не в руководстве – стрелочник, составитель, смазчик.

– Почему так решил?

– Конкретики мало. Начальник станции или диспетчер имеют более точные данные.

– Допустим. Дальше.

– «Стрекоза» – баба.

– Без тебя бы сроду не догадался.

– Работает парикмахершей, официанткой в столовой, продавщицей в магазине.

Федору стало интересно.

– Откуда такой вывод?

– Она кого-то подкупить хочет. Для работы агента по вербовке желательно работать в людном месте. А где люди бывают чаще всего? В магазине, столовой, парикмахерской.