с мужчинами в не половом смысле, была душой любой компании. Вариант «А» девушку разочаровал, они (девушки) влюбляются в лидеров/хулиганов, но живут в итоге с кем-то попроще. Из родителей имелась одна мамка, а папашка жарился в аду. Классный такой мужик, но бабник. Жизнь его отнял гепатит С, словленный в результате случайной половой связи. И с кем именно – не знал никто.

— Мы с тобой, по ходу, одним хером сделаны, — без затей промурлыкала Ксюха Илюхе, на той самой ребячьей вечеринке. Хорошо подшофе. – Я так чувствую, ик.

— Сходим в спаленку, сестричка? – ухмыльнулся Гранкин, чисто по-мужски. – Побалуемся.

— Не сегодня, — охладила Оксанка. – Приходи ко мне завтра, в гараж. Есть проблемка у машинки. Отблагодарю!

Да, у Ксюхи имелся целый автомобиль ВАЗ 2109! Тачка сошла с конвейера двадцать лет назад, и нареклась «в народе» — легендарной «девяткой». Её давно не выпускают, однако машинка до сих пор на слуху, в ебенях нашей необъятной. И владение «девяткой» — считается шиком!

— Глохнет, сучка, без всякой причины, — пожалилась Ксюшка, заприметив назавтра Илюшку. Парень без проблем наладил машинку, и принял благодарность с благодарностью.

Вскоре сыграли свадьбу. Стали поживать, сняли отдельную квартирку. Вместе читали А. С. Пушкина. Оксанка таксовала, а Илья ремонтировал её такси, в папкином автосервисе, где так и работал. В свободное время – вдвоём, носились на тачке по окрестностям. Также: Оксанка бесконечно болтала по мобиле со всем светом, а Илюшка пил пивко по чату с пацанами и ждал повестки в армию.

Обручальные колечки не снимали. С угоном чужих тачек Гранкин завязал. Временно, по просьбе жены, а она была постоянной клиенткой тёти Наташи — ясновидящей.

* * *

— Зря ты её взял как жену, — так говорили Илюхе кореша про Оксану. – Не дождётся из армейки… Жениться лучше после армии.

Такое состояло сплошь и рядом. Знали, о чём болтали.

— Мне похер, — обычно отвечал похерист Илюха. И расшифровывал. – На ваши мнения похер.

* * *

Повестка в армию так и не явилась. Вообще. Про Илюху Гранкина в военкомате тупо забыли. Произошёл сбой в компьютере и призвали служить всех корешей, кроме их растыки. Кто-то на небе просто изъял его имя из Excel-таблицы с данными призывников, по ходу так и вышло, другого объяснения гадальные карты тёти Наташи не находили. Или не могли выразить?

— Я б Илюху не бросила и в армейке, — доверительно объясняла гадалке Ксюха. – Я ж не проститутка.

Женщиной, конечно, быть хорошо, она может везде сама себя трогать. Блядство – это не желание тела, а порыв души. Кстати.

— Мы танкисты! – слали кореша весточки дружбану, по мессенджеру. – Приехал на отбор капитан, и всей толпой забрал нас в часть. Ну… там ещё пара других с нами, с соседней улицы… Ты их знаешь, это…

— Это несчастный случай! – к таким выводам пришла комиссия по расследованию причин трагедии. Спустя два года, зараз перед дембелем корешей. В танковой части образовался ядовитый газ «Циклон Б» — тот самый, которым убивали фашисты в лагерях смерти. И передушил своей синильной кислотой всю казарму, превратив её в газовую камеру Дахау, — и противогазы ребят не спасли. Небрежность генерала и пьяное любопытство ротного капитана.

В город на Волге привезли шесть гробов с корешами. Вместе с ними приехала расшифровка массовой смерти солдат-срочников. Банальная и в то же время — необычная.

— У генерала, начальника части, крутявое хозяйство на земле, хороший доход имеет, ети его! Всё на жене, а робят крестьяни местных деревень, — пополз по волжским улицам слушок.

— «Циклон Б» — это кучерявый пестицид против вредителей, производится ток в европах, — с апломбом заявил местный блогер Митя. – Генерал — однозначно, сволочь, и он…

— Он приготовил редкую банку для полей зазнобы, но хапитан, в умате пьяный, спиздил банку и обкурил ядом казарму, мать его... Типа, внеплановые учения провёл… — разнесли новость по городу подписчики Мити.

— Сам хапиташка – теперя тож покойник, — выдал инсайд один из родственников погибшего бойца.

— А генерал, што с им? – вопрос завис в вязком июльском воздухе. Ответ пока не ведал и вездесущий Митя.

Да уж, кино нервно курит по сравнению с сюжетами из жизни. Зачастую. Сценаристу проще «гранату взорвать», чем придумать искомый реализм.

Трупы нарисовали ряд причудливых зигзагов в судьбах всех знакомых и сопричастных им. Поменяли размеренное бытие и направление мыслей. Возникла тонна мелких драматургий, — в частности, тот самый генерал прошёл на повышение. А супруга покойного ротного – виновника всей карусели, нашла себе другого мудака для жизни, не такого мудаковского. У пары родится ребёнок, который, вырастя, — станет врачом-токсикологом.

— Сильный у тебя ангел-хранитель, Илья! – так отреагировала на события ясновидящая тётя Наташа. – Если б про тебя не забыли в военкоме, все были б живы. Наверняка!

— То есть, я во всём виноват? – только и удивился Илюха.

* * *

За трагедией следует комедия. Не всегда, но зачастую. Впрочем. Любая трагедия – может быть комедией, и наоборот. Под каким углом смотреть. И кому. Бывают и трагикомедии.

В августе поспевает конопля, из которой ушлые волжские мужики научились варить молоко. Старшие братья и отцы погибших корешей. Полстакана «конопляного молока» эквивалентно полулитру водки, — только ощущения разные. Но. Кайф он и есть кайф, и метод его достижения не сделает из наслаждения – страдание. А вот доза – сделает.

— Не-а, — возразил Гранкин. – Я могу выпить хоть скольк молока.

— Спорим? – не согласились мужики.

Илюха в три глотка осушил три полстакашки.

— Ахахахахаха!.. – разнёсся по округе конский ржач, где-то через полчаса. Как известно, конопля вызывает приступы неконтролируемого смеха.

Потом было три дня комы, иногда Гранкин приходил в себя и блевал в тазик. Он пошутил со смертью, но та особо и не среагировала. Шутканула в ответ – можно и так. Ясновидящая тётя Наташа лишь глубокомысленно покивала своим картам.

Случай с конопляным молоком вызвал мелкие колебания драматургических амплитуд, в рамках ареала происшествия. Итого волжская землица обрела одного закодированного алкаша, двое безработных получили работу, а ещё четверо – основали музыкальный квартет, популярный в будущем.

* * *

— Нельзя всё время быть в одном месте, — сказала Ксюха. – Поехали, поживём где-нить ещё?

— Где? –