Даг внимательно поглядел на «несчастных родичей». Больше всего они походили на угрюмых убийц. Более противных рож: мальчик еще не встречал.

– У них будет право мстить за восьмерых, – договорил за Гормом Торир Белоглазый. – Олав, надо заплатить, таков закон…

– Хорошо, но… мы не хотим мстить сородичам Рагнара, – снова заупрямился кузнец. – Нас обидел этот человек, а не другие. Он снова сбежит в викинг, где я буду его ловить?

– Они струсили! – стукнула по колену Хильда. – Олав, они не признали его вне закона!

В стане ответчика не скрывали своей радости.

– Эй, Северянин, иди ковать гвозди!

– Проваливай в свою навозную дыру!

– Мы виру не возьмем, – подтвердил Сверкер. – Если тинг не изгонит эту гадюку, я вызову его на хольмганг! Я буду драться с ним…

Места для истца и ответчика разделяло не больше тридцати шагов, поэтому противники прекрасно друг друга слышали. Между враждующими партиями прохаживались дружинники с копьями и зорко следили, чтобы никто не затеял драку.

– Эй, не забудь свои слова завтра, – прокричал со своего места Рагнар. – Я слышал, ты быстро бегаешь? Мы это проверим, ха-ха!

– Не делай этого, родич, – тетушка Ингрид попыталась остановить младшего кузнеца. – Негодяй только и ждет, чтобы ты вызвал его. Он убьет тебя, он очень силен в бою! Он убил уже многих.

Но остановить Сверкера оказалось довольно непросто. Возможно, он не хотел отступать на глазах у дочери Грима Большеухого, которая тоже находилась где-то среди зрителей.

– Здесь, у Столбов Клятвы, я призываю в свидетели всех, прибывших на тинг, что вызываю тебя на хольмганг. Раз суд не может честно рассмотреть мою тяжбу, значит, мы сразимся! В заклад я ставлю все имущество, которое отходит мне по закону одаля на свадьбу!..

– Давайте закончим тяжбу без новой крови? – забеспокоился Харек Меняла.

– Ах, старый лис! – Ингрид выругалась.

– Конечно, он не хочет крови, – тихо пробормотал Горм. – Он понимает, что, если тебя убьют, мы будем мстить, как за Снорри. Хареку придется еще хуже.

– А нам? – простонала Хильда. – Их втрое больше…

Лагман в растерянности обернулся к судьям. Дело явно принимало затяжной оборот. Тут «лесной ярл» растолкал плечами товарищей и обратился к суду:

– Перед всеми свидетелями я заявляю, что меня оскорбили второй раз. Если они не желают брать виру за случайную смерть, я буду драться за честь моего рода…

– Но не с ним! – раздалось откуда-то сзади.

Головы повернулись на шум. Разрезая толпу бондов, к Столбам Клятвы направлялся Свейн Волчья Пасть. Херсира сопровождали четверо лютых из команды «Белого быка». Даг узнал кормчего Ульме, Вагна Малыша и Аки Стрелка. Все четверо прибыли в кольчугах и с секирами.

– Брат! – радостно вскрикнула Хильда. – Брат, ты с нами?

– Свейн? – изумился Олав. – Разве ты не с лейдунгом?

– Я нагоню своих дренгов по суше, – отмахнулся морской форинг. – Почему мне не сказали, что сегодня будет ваша тяжба? Я еле успел…

Дорогу Свейну и его людям заступили дружинники ландрмана. Их было не меньше дюжины, все крепкие, широкоплечие, с копьями наперевес.

– Эй, парни, нечего тут делать с оружием! – Ландрман Торстейн жестом остановил своих молодцов. – Я тебя знаю, Свейн. Если хотите тут сесть – оставьте топоры в землянке!

– Нам некогда сидеть, – Свейн обвел собрание бондов тяжелым мрачным взглядом. – Не беспокойся, Торстейн. Никто не нарушит порядок у Столбов. Я хочу сказать, что мой родич нездоров. Я буду драться за него. Если кому-то не нравится это или кто-то хочет сказать, что я нарушаю закон хольмганга, пусть скажет это сейчас. Пока я стою тут, с моим мечом.

Закричали все разом. На тинге присутствовало не меньше сотни бондов, не считая близких родственников и слуг. Почти все повскакали с мест и принялись давать советы. Одни одобряли Свейна, другие возражали, что суд вынес решение и нельзя законы заменять поединком. Ландрман Торстейн беспомощно обернулся к судьям.

– Разве я могу помешать? – удрученно развел руками говоритель. – Я храню законы, но я не отец никому из них.

– И что же говорит закон? – грозно выкрикнула тетушка Ингрид.

– Если решение суда не устраивает обе стороны, они могут объявить о поединке…

– С каких пор в Свеаланде закон на стороне лжецов и воров? – Тетушка Ингрид грозно надвинулась на законоговорителя, от этих слов он съежился, но ничего не ответил.

Рагнар Пустой Живот кусал губы. Харек Меняла что-то нашептывал сыну на ухо. Прочие слуги и прихлебатели топтались вокруг, с ненавистью поглядывая на непрошеных гостей. Свейна Волчья Пасть мало кто знал лично, брат Хильды редко приезжал на тинг. Большую часть года он проводил в торговых походах. Однако о его подвигах на море многие были наслышаны. Поэтому Рагнар быстро растерял свою уверенность.

– Свейн, это наше дело, – твердо проговорил Олав. – Если не Сверкер, то я буду драться с ним.

– Он убьет вас обоих, – Свейн обнял братьев за плечи. Каждый из кузнецов был выше и массивнее херсира, но Даг хорошо знал, какая силища спрятана в этом худощавом человеке. Лишь дважды мальчик наблюдал, как брат матери управляется с двумя тяжелыми секирами одновременно. Кузнецы легко гнули гвозди, зажав между ладонями, но сражаться, как викинг, они не умели.

– Вы пойдете на хольмганг. Он убьет вас. Если не убьет, между вашими семьями начнется резня. Много лет резни. Я сделаю иначе. Я вызову его одного. Мы поклянемся перед тингом, что никто не будет мстить. Если Харек нарушит клятву…

– Я сам буду сражаться, – набычился Сверкер.

– Ты будешь сражаться, – кивнул Свейн, – если меня убьют.

– Что скажешь ты? – обернулась Ингрид к Хильде.

– Клянусь перед всеми богами, что не подстрекала ни мужа, ни братьев его на это дело, – торжественно объявила жена Северянина. – Однако лучше я проведу свои дни вдовой или уйду из дома, чем стану жить с трусами.

– Достойные слова, хорошие слова, – зашушукались соседи.

– Рагнар, ты слышишь меня? – повысил голос херсир. – Что ты спрятался за своих холопов?! Наверное, ты привык, что они ублажают тебя, как бабу?

По огромной поляне тинга прокатилось дружное «ооххх!»…

– Непроизносимые слова… Кровное оскорбление… Рагнар побелел и кинулся на врага. Его схватили, оттащили в сторону. Конунг-жрец качнул седой головой, упрятанной в рогатый шлем, и что-то негромко сказал ландрману. Трижды ударили в било.

– Тинг закончил дело по этой тяжбе! – объявил лагман. – Обе стороны должны уехать отсюда до заката и встретиться в другом месте!

В ней на берегу стелят полотно, «лесной ярл» получает нож в горло, а свидетели достают мечи